Ольга Степнова - Домик с крокодилами

А его манера спрашивать у моих поклонников, не читали ли они «Идиота»?! Конечно, все начинали думать, что это мой новый роман, и я вынуждена была объяснять, что князь Мышкин не мой герой, не мой формат, одним словом, не мой идиот.

А его привычка страшно чесаться и чесать меня, когда я раздавала автографы?!! При этом он заботливо спрашивал, не забыла ли я принять лекарство от красно-бурой чесотки. Поклонники отпрыгивали от меня как от бродячей собаки и бежали на дезинфекцию. Каково мне было в платье за три тысячи долларов орать им вдогонку, что я здорова, что никакой красно-бурой чесотки в природе нет, и что мой муж юморист, клоун, шутник и вообще, неизвестный артист, которого никто не снимает.

В общем, наши отношения дали трещину.

Чтобы спасти их, я нарастила волосы, ногти, ресницы и чуть было не увеличила грудь, но хирург, к которому я обратилась, сказал, что он ни за что не рискнёт впихнуть имплант шестого размера в мой исходный нулевой номер.

Увидев меня «нарощенную», Бизя нахмурился и сказал, что Элки нет дома, а он из принципа никому не подаёт.

– Это же я! – заорала я.

– Ты?! – удивился он. – А я думал, бродяжка пришла милостыню просить.

Рыдая вечером в ванной, я отдирала ресницы, волосы и ногти. Хорошо, что грудь не пришлось отрывать.

Любовь проходила как насморк. Это было больно, странно и скучно. В очередном разговоре на кухне, мы решили, что «надо пожить отдельно». Формулировка означала, что старого не воротишь, а нового мы ничего создать не смогли.

Наутро я нашла на столе записку «Уехал» и карту с двумя жирными точками, сделанными красным фломастером. Одна точка украшала африканскую столицу Найроби, а другая – южный городок у моря Солнечногорск.

Я порвала записку, а карту зачем-то повесила на стену. Представлять Бизю в Найроби было смешно, а в Солнечногорске – грустно. Каждый день я рассматривала эту чёртову карту в надежде, что жирные красные точки исчезнут, а Бизон… окажется на диване. И пусть у него будут руки в машинном масле, пусть он грозится мести дворы, пусть болтает с водителем мусорки о погоде, пусть фальшиво орёт в ванной песни «Битлов», пусть воняет чесноком, лишь бы эта карта не мозолила мне глаза.

Новая книга встала. С тех пор как Бизя уехал, я не написала ни строчки, ни дала ни одного интервью и стала чесаться на нервной почве, находя у себя все симптомы красно-бурой чесотки.

А вдруг ушлая негритянка нарожает ему негритят?!! От этой мысли у меня начинался цистит, гастрит и шевеление камней в желчном пузыре, которых никогда не было.

В конце концов, я позвонила в издательство, и, предупредив, что задержу книгу на месяц, собрала чемодан, бросив туда только старые джинсы, пару маек и путеводитель по Найроби.

Куда я ехала и зачем?! «Проветрится» – определила я для себя цель своего вояжа. В Найроби билетов не было, да и прямой самолёт туда не летал, поэтому я купила купе до Солнечногорска.

Оставив собаку на передержку соседке, я отправилась в самое бессмысленное и глупое путешествие в своей жизни.

Чего я хотела добиться? Ещё одного насморка? Я старалась об этом не думать.

Не думать и не чесаться.

Курортный город встретил меня жарой, толпами ошалелых туристов и дикими ценами в гостиницах. Как человек, зарабатывающий нелёгким трудом, я решила поискать вариант жилья подешевле и… Нашла миленький домик недалеко от моря за вполне сносные деньги. Хозяйке нужно было уехать куда-то на месяц, и она пустила меня в своё увитое зеленью гнёздышко всего за сто долларов, а также клятвенно данное обещание вытирать с мебели пыль, кормить канареек в клетках и поливать петуньи на клумбах.

Петуньи её особенно волновали.

– Вон той, голубенькой, нужно говорить по утрам «Здравствуй, милая девочка!», а розовой спеть песенку «Зайка моя». Вы умеете петь?

– Что вы, я же певица! – заверила я тётку, понимая, что такого уютного домика за такие смешные деньги мне не найти.

– Да, да, да, – прищурившись, она посмотрела на меня из-под широких полей соломенной шляпы. – А я-то думаю, отчего мне ваше лицо знакомо?! Тогда, может, и беленькой споёте?

– Спою, – закивала я. – Чего ж не спеть-то?!

Хозяйка перекрестила свои петуньи, помахала мне ручкой и вдруг запоздало представилась:

– Меня зовут Геля Абрамовна.

– А меня Элла.

– Только не забывайте вовремя поливать петуньи! – Она ушла, волоча за собой чемодан на колёсах.

Интересно, куда можно уезжать из такого райского места на целый месяц?!

О том, что Бизя не в Найроби, я узнала из местных новостей.

Чёртовы канарейки разбудили меня в шесть утра. Уж не знаю, какие колена они там выдавали, но их хотелось перестрелять, а не накормить. Я попыталась накрыть все десять клеток скатертями и простынями, которые нашла в доме, но это не помогло. Птиц такое затемнение только раззадорило.

Со сном было покончено.

Сварив на уютной маленькой кухне крепкий кофе, я вышла с чашкой во двор. Петуньи выглядели прекрасно, и, на мой взгляд, не требовали полива. Спеть для них меня могла заставить только выпитая бутылка виски, поэтому ни голубым, ни белым цветам ничего не светило.

Я выпила кофе, как смогла, полюбовалась на восход, вернулась в дом и включила старенький телевизор. Смотреть в это время суток было решительно нечего, кроме новостей, поэтому я отыскала местный канал и… сразу же, во весь экран увидела разгорячённое лицо Бизона. Это была съёмка с мобильного телефона какой-то драки возле кафе, и комментатор что-то оживлённо болтал о разборках бандитских группировок.

Я вскочила с кровати и подсела поближе к экрану. Крупный план предательски быстро сменился общим, на котором отчётливо было видно название кафе – «Аллигатор».

Я всё-таки спела «Зайка моя», но не для зажравшихся петуний, а по велению сердца. Итак, Бизя так же далеко от Найроби, как и я.

Если в этом городе появился Бизон, весь криминал вздрогнет и побежит в церковь замаливать грехи, потому что истинное призвание Глеба Сазонова вовсе не педагогика, а умение ворошить осиные гнёзда местных авторитетов.

Не долго думая, я нашла возле печки пачку бесплатных рекламных газет, отыскала раздел «работа» и стала искать объявление, которое могло бы заинтересовать Бизона.

Я нашла его сразу.

«Трудному ребёнку требуется воспитатель – мужчина с педагогическим образованием, спортивный, сильный, способный научить мальчика мужественности, бесстрашию и умению общаться с людьми».

Я поставила напротив объявления жирную галочку, и, позвонив по указанному телефону, спросила без долгих предисловий:

– Скажите, вам требуется воспитатель?

– Вы сильный, спортивный мужчина? – удивился на том конце женский голос.

– Неужели не слышно? – хмыкнула я.