Ольга Степнова - Домик с крокодилами

«Куплю гараж… – стучало в висках. – Открою автомастерскую… И чтоб никакой педагогики… И никаких баб….»

Я залетел в спальню к хозяйке, не постучавшись.

Ирма сидела на пуфике перед трюмо и делала со своим лицом что-то сложное. На ней был точно такой же пеньюар, как на Насте, будь он неладен…

– Ой! – заорал я и дал задний ход. – Извините! Простите!

– Заходите, – остановила меня хозяйка. – Если вас не смущает мой вид, садитесь и говорите, зачем пришли. – Она побарабанила себя по щекам, густо смазанных кремом и начала лупить подбородок снизу хлёсткими, уверенными движениями.

– Меня уже ничего не смущает, – пробормотал я, усаживаясь на изысканно-хлипкий стул.

– Вот и отлично. Рассказывайте, – кивнула Ирма Андреевна, бросив на меня быстрый взгляд в зеркало.

– Вы должны уволить меня! – отрапортовал я.

– Почему?

– Я вчера напился и подрался.

– Было бы хуже, если бы весь день читали Кафку, а потом рисовали закат. Я видела драку по телевизору. Вы один уложили семь человек! Браво! – Она похлопала в ладоши и опять стала лупить подбородок.

– Не один, – скромно потупился я. – Мне помог хозяин кафе.

– Неважно. Мне льстит, что такой парень как вы, работает воспитателем моего сына. Когда у вас тренировка?

– Вы должны немедленно уволить меня! – вскочил я. – Я… я оскорбил вашу дочь!

– Чем? – Удары по подбородку усилились.

– Я назвал её дурой и порвал на ней халат.

Ирма захохотала и перестала наконец истязать свой подбородок.

– Надеюсь, халат вы порвали не в порыве страсти? – спросила она.

– Нет. Я защищался.

– Ясно, – кивнула хозяйка, принимаясь за пощипывание лба. – От Насти все защищаются, даже я. А «дура» для неё не оскорбление, а диагноз. Идите и работайте, если у вас, конечно, нет более веских причин уволиться.

– Я съел все булки из таза! – Я продолжал настаивать на своём увольнении, потому что сроднился с идеей открыть автомастерскую.

– Все?! – Ирма повернулась ко мне. Без косметики её лицо казалось моложе, мягче и симпатичнее.

– Все, – радостно подтвердил я, чувствуя, что нашёл верный способ вызвать хозяйский гнев.

– Вы всегда так много едите? – строго уточнила хозяйка.

– О моей прожорливости ходят легенды! – заверил я Ирму Андреевну.

– Хорошо, что предупредили. Я попрошу нашу кухарку Марию готовить в два раза больше. – Она отвернула к зеркалу и опять занялась своим подбородком.

Я вышел из спальни с лёгким чувством разочарования, но с мыслью, что автомастерскую, в конце концов, никогда не поздно открыть.

– Стойте! – вдруг окликнула меня Ирма Андреевна.

Я замер и оглянулся.

– Покажете мне как-нибудь пару приёмчиков? – Она выразительно побоксировала воздух.

– Покажу, – пообещал я и ушёл, размышляя о том, как у таких умных и обаятельных женщин рождаются дочки-Муму.

В этот раз Прохор не стал прятаться от меня в кустах.

Он забился под лавочку, которая стояла на краю зелёной лужайки.

– Вылезай! – присев на корточки, попросил я. – Нельзя быть таким трусишкой.

– Трусишки под брюками носят, а я просто не хочу иметь с вами дела, – ответил пацан, ещё глубже утрамбовываясь под лавочку.

– Э, да ты с чувством юмора! – похвалил я. – Молодец, про трусы хорошо схохмил. Но тебе всё равно придётся вылезти и иметь со мной дело. Мне платят немалые деньги за то, чтобы ты общался со мной.

– Я плачу? – слегка высунул голову из-под лавочки Прохор.

– Почему ты? – растерялся я. – Твоя мама.

– Вот к маме и топай! – закричал Прохор, и было в этих словах нечто правильное и справедливое.

– Выходи, – жалобно попросил я. – Мы с тобой побегаем, попрыгаем, я тебе пару приёмчиков покажу!

– Ты бандит! – заорал пацан и так дёрнулся под лавочкой, что ножки у неё оторвались от земли. – Я видел тебя сегодня по телику! Ты дрался, убивал, насиловал и поджигал!!!

– Кого это я насиловал? – поразился я. – Кого поджигал?!

– А-а-а-а-а!!! – Он побежал от меня на четвереньках вместе с лавочкой.

Мне порядком надоел этот цирк.

Я помчался за ним.

В два прыжка нагнав бегающую лавку, я с размаху сел на неё, надёжно прижав пацана к земле.

– Ну, да, я бандит, – зловеще прошипел я, нагнувшись. – Поэтому тебе лучше со мной дружить.

– Почему? – спросил еле живой от страха Прохор.

– Потому что друзей бояться не надо! Выходи!

– Нет.

– Вы-хо-ди! – Я ухватил его за ремень и попытался вытащить из-под лавки, но Прохор так вцепился в ножки, что я побоялся переломать ему кости.

Такого в моей педагогической практике ещё не было. Мне удавалось находить общий язык с отъявленными хулиганами, беспринципными отморозками, с патологическими отличниками и забитыми «ботаниками», но никто, никогда не забивался от меня под скамейку так, что я не мог его оттуда достать.

Прохор ставил меня в тупик.

– Тогда будем заниматься вместе с лавочкой! – разозлившись, заорал я, и, схватив мальчишку вместе с лавкой, потащил к бассейну.

Прохор укусил меня за ляжку. Я заорал, но добычу не выпустил. Поставив лавку посреди лужайки, я посмотрел на часы с секундомером и приказал:

– Три минуты лёгкой пробежки. Начали! – Я дал отмашку рукой.

Лавка медленно побежала по кругу, постепенно набирая скорость, но, не сходя с дистанции и не пытаясь удрать.

Это была маленькая победа.

– Отлично! – закричал я. – У тебя задатки легкоатлета! А теперь прыжки вверх, раз-два, раз-два, раз-два!

Лавка послушно запрыгала по зелёной травке.

О таком контакте я мечтать не мог! Я решил закрепить успех и усложнить задачу.

– А теперь прыжки в стороны с приседаниями!

Лавка запрыгала с приседаниями, чем очень меня удивила.

– А теперь вот так! – Я показал несколько отжиманий.

Лавка задумалась, но неумело отжалась, показав подошвы маленьких кед.

– Молодец!!! – не веря своему счастью, заорал я. – А теперь, уважаемая скамейка, будьте добры, сделайте вот так! – Подпрыгивая, я стал боксировать воздух. Чтобы сделать это упражнение, нужно было встать на ноги. Лавка опять задумалась.

– Раз! Два! – прыгал я, хотя ноги после вчерашней драки нестерпимо болели. – Хоп! Хоп! – пытался заразить я Прохора своим спортивным задором.

Лавка вдруг издала неприличный звук и спросила:

– В туалет можно?

Я растерялся.

Он пытается меня обдурить и удрать с тренировки, или у парня действительно проблемы с пищеварением? В любом случае, не отпустить его я не мог.

– Иди, – махнул я рукой. – Только панцирь сними, а то на унитазе не поместишься.

Прохор выскочил из-под лавочки и побежал в дом.

Я сел на «панцирь» и мысленно закурил, Я давно избавился от этой вредной привычки, поэтому курить позволял себе только в фантазиях. Такими темпами я пацана ничему не обучу. Чего доброго он ещё по дому вздумает ходить под лавочкой.