Джеймс Суйэн - Ставка лоха

— А меня — Мейбл.

Кабинет Тони был самой просторной комнатой в доме. Здесь находилась его библиотека, состоящая из книг по азартным играм, утяжеленное с одного края колесо рулетки, несколько ящиков с мечеными картами и разбалансированными игральными костями, хитроумный покерный стол из игорного клуба в Гардене и прочие штуки. Водяной осмотрел кабинет в поисках денег. Не найдя их, он принялся разглядывать оборудование.

Его внимание привлек удерживатель Кепплингера. Он снял его с полки, пристегнул к себе и попытался опробовать. Этим устройством пользовались шулера, чтобы прятать карты в рукаве пиджака. По словам Тони, чтобы научиться как следует с ним работать, требовалось тренироваться часами. Минут через пять Водяной стащил его с себя и бросил на пол.

Потом он заметил картину над столом Валентайна.

— Ну уж эта-то точно бабок стоит, — заключил Джо, сняв картину.

Это была репродукция «Шулеров» Караваджо. На ней были изображены трое за игрой в карты. Двое из них — мухлевали. Караваджо прославился портретами святых и библейскими сюжетами. Один музейный куратор из Италии нанял Тони, чтобы тот осмотрел полотно и определил, разбирался ли художник в карточном мошенничестве.

Тони потребовалась ровно одна минута на изучение картины. Судя по расположению руки молодого шулера с пером на шляпе, Караваджо отлично разбирался в предмете.

— Это копия, — предостерегла Мейбл.

Водяной пробил картину кулаком. Потом открыл шкаф и принялся шарить в ящиках, вытряхивая их содержимое на пол. Мейбл задумалась, сколько времени пройдет, прежде чем ему это наскучит и он решит убить ее. Тони говорил, что лица, склонные к насилию, не способны подолгу концентрироваться на чем-то одном. Водяной лишь подтверждал его слова. В конце концов он разгромит все, что можно, и выместит свою неудовлетворенность на ней.

— Это еще что за хрень? — спросил он.

— Вам придется поднести это ко мне, я отсюда не вижу.

Водяной подошел с коробкой в руках. Мейбл не сразу поняла, что он нашел. Но, поняв, быстро сориентировалась.

— Это самое потрясающее шулерское приспособление на свете.

— Для какой игры?

— Для блэкджека.

Водяной подтянул к себе стул и сел на него верхом.

— Вы играете? — спросила Мейбл.

— Бывало.

— Устройство, которое вы держите, называется «Давид». Ну помните, Давид сражался с Голиафом. Это компьютер с программой стратегии игры в блэкджек. Вы когда-нибудь слышали про счетчиков карт?

Водяной буркнул утвердительно.

— «Давид» ведет подсчет за вас. С его помощью можно обставить любое казино в мире на тысячи долларов. Хотя нет, вру. На миллионы долларов.

— Твой босс, что ли, шулер?

— Он ловит шулеров, — ответила Мейбл.

Водяной вытряхнул коробку на стол. «Давид» был размером с колоду карт. К нему прилагался набор батареек, проводки и специальные мужские ботинки с микропереключателями в подошве под пальцами ног. Была еще и клавиатура, которая использовалась для «разговора» с «Давидом» во время тренировок.

— А ботинки зачем?

— В каждом ботинке спрятан микропереключатель, — объяснила Мейбл. — Ранг карт вводится пальцами ног.

Водяной примерил ботинки. Они оказались ему впору. Его лицо приняло хитрое выражение.

— Ты знаешь, как эта хреновина работает?

Тони потратил двадцать минут, чтобы продемонстрировать ей это устройство. Мейбл была уверена, что этого мало. Но сообщать об этом Водяному не собиралась.

— Ну да, — сказала она. — Знаю.

Билл Хиггинс читал последнюю полосу воскресной газеты, когда дребезжащая «Тойота» Сола Хаймана остановилась рядом с его взятой напрокат машиной. Стекло со стороны пассажира опустилось.

— Ты домой вообще, что ли, не заглядываешь? — осведомился Сол.

Хиггинс посмотрел на старого жулика. Он торчал у дома Сола, потому что ему не хотелось сидеть в номере гостиницы. Погода стояла отличная, и Хиггинс прочитал газету от корки до корки, вполуха слушая трансляцию бейсбольного матча на испанском.

— Нет, — ответил он.

— Это Тони попросил тебя приглядывать за мной, да?

— Какой Тони?

— Валентайн. Я с ним только что виделся. Отдал ему доказательства, достаточные для того, чтобы засадить этого подонка Рико Бланко за решетку.

Билл отложил газету. Может, он и не зря тратил тут время. За машиной Сола притормозил и загудел автобус. Сол показал шоферу кулак в зеркало.

— Может, зайдешь выпить чего-нибудь? — предложил он.

— Ну давай, — согласился Хиггинс.

Квартира Сола оказалась такой, какой он и предполагал. Ничего особенного. В своей жизни Хиггинс сталкивался со множеством преступников. Большинство к старости остается у разбитого корыта. Он посмотрел на многоэтажные дома по другую сторону улицы — они закрывали Солу вид на океан. Между ними едва светилась узенькая голубая полоска. Сол принес ему лимонад.

— Твое здоровье, — сказал он, чокнувшись с Биллом.

Хиггинс сделал глоток.

— Помнишь, как я турнул тебя из Вегаса?

— Как будто это было вчера. Ты все сделал культурно, насколько я помню.

— Не думай, что мне не хотелось тебя взгреть как следует, — отозвался Хиггинс.

Сол посмотрел на него так, словно ни один полицейский ни разу его и пальцем не тронул.

— Так чего ж не взгрел?

Хиггинс пожал плечами.

— Из-за моего роста? Меня часто щадили, потому что я коротышка.

— Это тут ни при чем.

Зазвонил телефон. Сол снял трубку, некоторое время слушал в молчании, потом ответил.

— Кто отправляет бандероли по воскресеньям? — Снова помолчал. — От Тони Валентайна? Ладно, присылайте курьера. — Он повесил трубку. — Ну, порадуй старика. Почему?

— Тип, которого ты обобрал, до тебя попался на покере в одном казино, — смилостивился Хиггинс. — Казино смотрело на него сквозь пальцы, потому что он играл по-крупному. Мне это было не по нутру. И я решил, что так ему и надо, когда ты его надул.

Сол улыбнулся.

— У правосудия длинные руки, да?

— Вроде того.

— Не мог бы ты рассказать, чем занимаешься в Майами с Тони Валентайном?

— Не твое дело, — отрезал Хиггинс.

В дверь позвонили.

— Извини, — сказал Сол и вышел из комнаты.

Хиггинс поднес стакан к губам. Солнечный свет заполнял гостиную, подчеркивая убогость мебели. Хиггинс подумал, что Сол, наверное, живет на пенсию соцзащиты и на старые сбережения. Их немного, но ему хватает. Через пару лет Хиггинсу самому светила пенсия. И эта перспектива его не радовала.

До него донеслись резкий хлопок пистолетного выстрела и крик Сола. Хиггинс подскочил с дивана, рассыпав кубики льда по полу. Рука по привычке потянулась к оружию, которого при нем не было. Сол ввалился в комнату. По его лицу текла кровь.