Колин Харрисон - Найти в Нью-Йорке

— «Драмбуйе» убьет всех микробов.

— Пожалуй.

Она взяла его. Она управлялась как нельзя лучше и сосала его плотно и быстро. Потом начала ласкать себя под одеялом. Слегка постанывала. Через минуту она вынула его изо рта. Отлично. Он обошел кровать. Она перевернулась, предоставляя в его распоряжение свою громадную задницу. Это была самая уродливая ее часть и при этом — та, которая ему больше всего нравилась. Он вошел в нее сзади. Детей у нее никогда не было, так что носи она восемнадцатый, двадцать второй или еще какой-нибудь великанский размер, внутри у нее по-прежнему тесно, как в перчатке. К тому же Вайолет трахалась по десять-пятнадцать раз в месяц, так что это местечко у нее всегда в отличной форме. С минуту он мощно двигался в ней и со скуки наблюдал в окно за машинами на бульваре.

— Давай, Вик, — призывала она. — Не отвлекайся.

Он шлепнул ее, и это было здорово. Горячая волна пробежала по всему ее телу. Она стиснула себя как раз вовремя, и он услышал, как из его глотки вырывается звук; спуская, он подумал, что мог бы подольше насладиться убийством Ричи. Ты просто псих и урод, укорил себя Виктор. Хотя, похоже, так оно и есть, ты только посмотри на себя.

— Вот теперь в самый раз, — довольным голосом произнесла Вайолет. — Наконец-то хоть немного эмоций. Мы с тобой. Думаю, нас по телику можно показывать.

Он сел на кровати.

— Приятно видеть, что тебе хорошо, — промурлыкала она.

— Наверное, так оно и есть, мне хорошо.

— Ну конечно.

— Да-да, конечно. Тебе тоже понравилось.

— Я женщина с непомерными аппетитами.

— Что значит — с непомерными?

— С очень большими.

— Точно. С очень большими.

— Ладно, хватит. — Она наполнила свой бокал. — Тебе везет. Твои подружки не стали бы заниматься такой мерзостью.

— Мои подружки прогуливаются под бруклинским солнышком и вращаются в цивилизованном обществе.

Он вытерся полотенцем. Вайолет перевернулась на спину.

— Тебя что-то беспокоит.

— Не-а.

— Ладно тебе, Виктор. Это же я, ну?

— Ясное дело, ты.

— Я просто сказала, вот и все. Похоже, ты из-за чего-то переживаешь.

— Думаешь, ты меня знаешь?

Она рассмеялась и снова наполнила бокал.

— Я просто говорю, что женщины кое-что нюхом чуют.

Он пожал плечами, словно говоря: ну и на здоровье. Потом надел брюки и пошел в ванную.

— И потом, я никогда не ворчу насчет твоих подружек.

— Да куда тебе? — спросил он, не оборачиваясь.

— А могла бы. Но не стану.

Он улыбнулся. Это была игра, не более того.

— Меня достает какой-то тип, Вайолет. Я не знаю, кто он такой.

Он чувствовал, как она с удовольствием готовится погрузиться в этот разговор: радуется, что он ей открылся.

— Как достает?

— Приперся ко мне в офис, задавал вопросы.

Он открыл шкафчик в ванной, поглубже просунул руку и достал флакон с хлоргидратом — сильным снотворным, от которого умерла Анна Николь Смит. [29] Известная актриса, модель «Плейбоя». Умерла от передозировки наркотиков. Растворяется и в воде, и в спирте. Для Ричи он взял пять таблеток, объяснив Шерон, как подмешать их в питье.

— О чем вопросы? — донесся голос Вайолет.

— О всяких вещах.

Он отсыпал десять таблеток, завернул в туалетную бумагу и положил в карман.

— Ты сейчас чем-нибудь занимаешься, Вик?

Он вернулся к кровати.

— Я всегда чем-то занимаюсь.

Она закурила.

— Как он выглядит?

— Прилично сложен. Накачанный.

— Коп?

— Без их наглости.

— Неуверенный?

— Нет-нет, очень уверенный. Но такой, уверенный одинокий волк. Что-то в этом роде.

Вайолет помолчала.

— Я слышала о мексиканках, которых убили на пляже.

Он стал надевать рубашку.

— А, слышала? Я тоже.

Она курила, не глядя на него.

«Откуда она узнала? — подумал он. — Как могла узнать?»

— Вик, их утопили в дерьме, вот как их убили. — Она многозначительно посмотрела на него. — Кто мог прознать?

— Трудновато выследить, откуда оно взялось. Эта штука быстро разлагается.

— А машина?

— Машины исчезают. Ребята в Квинсе скупают их на металлолом и расплющивают через час после того, как купили.

— Но ты же сказал, что какой-то тип…

— Не коп, я же говорю. Кто-то на меня наехал.

— Я могу поспрашивать, — заметила она.

Он отыскал свои ботинки.

— Не спрашивай. Лучше сама слушай.

Внизу он постучал в стекло. Нигериец оторвался от своей идиотской африканской газетенки.

— Да, я забыл спросить, ты не видел Ричи?

— Он заходил пару дней назад, шеф.

— Обналичить чек?

Нигериец покачал головой:

— Просто нанес нам визит вежливости, мистер Вик.

Долбаный Ричи, может, он заодно и Вайолет ублажал раз в неделю? Может, он и рассказал Вайолет про убитых девушек? С него бы сталось.

Виктор нащупал десять таблеток в кармане, потом посмотрел на часы. На этот день у него был план. Цель. И чтобы ее достичь, ему предстоит смешать некоторые вещества.

Она ждала в тени, на Пятьдесят первой улице, на противоположной стороне которой был «карман», где стояли грузовики «Гудфарм». На ней была форма «Корпсерв», которую она в последний раз надевала перед тем, как на них напали, вечером. Теперь форма выстирана и выглажена, и все следы произошедшего исчезли. Она достала из кармана бейдж «Корпсерв» и прикрепила его к груди. Мимо лился хаотический поток: мужчины и женщины, спешащие домой после работы, думающие об ужине, о детях, о том, что сегодня по телевизору. В семь с минутами подъехал и остановился сорокачетырехфутовый передвижной шредер «Корпсерв», как обычно № 6; охранники подняли дверцу «кармана». За рулем сидел старый Жао, он всегда его водил. В его послужном списке — ни одного замечания за безопасность вождения, вспомнила она: неплохой результат, если учесть его возраст. Кроме того, зрение у него великолепное, полгода назад она велела ему пройти осмотр. Она питала к нему слабость: вероятно, потому, что он напоминал ее дедушку.

Две уборщицы уже должны были подойти к служебному входу и подняться наверх, чтобы начать работу. Машина весь вечер простоит в своем закутке; Жао запустил измельчитель, работавший от электрического аккумулятора, а не от дизельного двигателя. Иногда машины приходилось включать в закрытых помещениях, где выхлопные газы представляли бы опасность для оператора и окружающих.

Она метнулась через улицу и подошла к Жао. Увидев ее, он удивился; она приложила палец к губам и утащила его подальше от камеры слежения.

— А говорят, тебя убили! — сказал он на кантонском диалекте.

— Ну конечно нет, — ответила она.

— Сказали, чтоб мы всё делали, как обычно. Приказ от большого китайского начальника.

От ее брата, разумеется.

— Это хорошо.

— Но все волнуются.