Фридрих Незнанский - Кровная месть

Чтобы собрать эту информацию, Нина должна была на некоторое время «прилипнуть» к клиенту, следить за ним и изучать его жизнь. Надо было разговаривать с людьми, разъезжать за ним на машине, благо Феликс предоставил ей по доверенности старенький «Москвич», даже пришлось заигрывать с охранником депутатского дома. Она меняла одежду и маскировалась, хотя, может, нужда в этом была небольшая, но привычка и опыт подсказывали ей эту необходимость. По вечерам она возвращалась домой усталая и встречалась там с вечно заплаканной Аней, которая хоть и готовила ей ужин, и убиралась по дому, но все же оставалась человеком неблизким, да к тому же с подозрительными наклонностями. Она все обещала еще раз зайти, припугнуть Лешу и даже намеревалась через Феликса добиться против наглого захватчика каких-то официальных мер, но так и не успела.

Вечером в субботу она вернулась домой, приблизительно уже выстроив план покушения и думая теперь только о деталях. В таких делах детали составляли суть проблемы, и относиться к ним надо было серьезно. Было уже поздно, и она, едва успев поприветствовать Аню, направилась в ванную. Ее не насторожила какая-то особенная подавленность девушки, испуганно бегающие глаза и виноватый вид, она думала о своем и торопилась смыть с себя грязь и усталость недели. А Аня, услышав звук льющейся воды, тихонько подошла к двери и, осторожно ее открыв, вышла на лестничную площадку. Как была, в халате и тапочках, поднялась наверх и позвонила в дверь своей оккупированной квартиры. Леша, открывший дверь, был уже навеселе, но, увидев Аню, спросил сухо и деловито:

— Пришла?

Аня сглотнула слюну и кивнула, преданно глядя на него.

— Ясно, — сказал Леша. — Все, Датый, все... Пошли делом заниматься, — позвал он собутыльника.

Аня осторожно заглянула через дверь в свою квартиру, и сладкое чувство родного дома заставило ее умилиться. Появился Датый, коренастый тип с короткой прической, в кожаной куртке, надетой на грязную майку.

— Оформим как надо, — пробормотал он. — О! — увидел он Аню. — А ты хто, голуба? Иди, я тебе фокус-покус покажу...

— Оставь ее,— рявкнул Леша, закрывая комнату на ключ. — Пошли...

— Может, я дома посижу? — робко спросила Аня.

— Нет, с нами пойдешь.

— Лешенька, не надо, — взмолилась Аня. — Я дверь оставила открытой, зачем я вам еще?..

— Я тебе потом объясню, — хихикнул Датый, дыхнув на нее вонью выпитого и съеденного.

— Быстро, — сказал Леша.

Они спустились по лестнице и вошли в квартиру Нины, стараясь не шуметь. Сама Нина еще находилась в ванной, но вода уже не лилась, и. она там чего-то напевала. Вошедшие закрыли за собой дверь, Аня прошла в комнату, не находя себе места от волнения, а Датый снял свою куртку и повесил на вешалку в прихожей. Подмигнув Леше, он сделал жест, вполне демонстрирующий его намерения в отношении Нины, и даже крякнул при этом с восторгом. Леша приложил палец к губам, велев ему помалкивать.

Тут зазвонил телефон, и парни вместе посмотрели на Аню, а та в свою очередь испуганно уставилась на них.

— Позови,— прошептал Леша, указывая пальцем на дверь ванной комнаты.

Аня же поняла его по-своему и подняла трубку.

— Кто спрашивает?— неестественно звонко спросила она. — Ее нет, она в ванной. Да, перезвоните...

Она положила трубку, и Леша показал ей сжатый кулак.

— Я сказал, позови ее! — потребовал он.

Аня послушно кивнула и закричала, не сходя с места:

— Нина! Тебя к телефону!..

Щелкнула щеколда двери, и Нина, поспешно застегивая халат, крикнула:

— Спасибо, я уже иду!..

Первым она увидела Датого, который, ухмыляясь перекошенным от волнения ртом, шагнул к ней, протягивая руки, и Нина отшатнулась от него, тотчас угодив в руки Леши.

— Нет, — вскрикнула она, пытаясь вырваться, но что она могла сделать против двух крепких и возбужденных мужчин? Они потащили ее в комнату, бросили на диван, сорвали халат.

— Держи ее,— приказал Леша, расстегивая ремень на джинсах.

Датый навалился на Нину, держал ее за руки и кусал зубами в плечо и шею, сопя и рыча при этом. Аня, вся дрожавшая от ужаса, медленно пошла к двери, но Леша, расстегивавший уже брюки, заметил это и гаркнул:

— Анюта!.. Здесь!..

Аня заплакала, прижавшись к стене, потом медленно сползла и села на пол. Леша уже навалился на Нину, легко преодолев ее сопротивление, и уже терзал ее, хрипло дыша, а Датый жадно смотрел на них и дрожащей рукой вытирал лицо. Нина уже вовсе обмякла, прекратив всякое сопротивление, и только изредка стонала от боли. Отвернув голову, она закусила губу чуть не до крови, чтобы не зарыдать, потому что не могла себе позволить такой слабости, чтобы с ней ни делали. Леша все пыхтел и пыхтел на ней, так что диван шатался и скрипел, и Датый не выдержал и воскликнул:

— Да кончай же ты!..

Леша обернулся в его сторону, криво усмехнулся и хрипло выкрикнул, кивнув на Аню, сжавшуюся у стены:

— Вон ее делай!..

Датый глянул на Аню, которая испуганно подняла на него глаза, шмыгнул носом и буркнул:

— Ладно, я подожду.

Леша наконец закончил и тяжело поднялся. Нина лежала перед ним, как половая тряпка, о которую он вытер ноги. Он ткнул ее в живот указательным пальцем и заявил:

— Вот для чего ты нужна, сука подзаборная!.. Давай, Датый, делай ее...

— Это мы могем, — радостно объявил Датый, вскакивая. Застегивая брюки, Леша подошел к Ане, и та испуганно смотрела на него снизу вверх.

— Ты все поняла? — спросил Леша.

— Да, Лешенька, я поняла, — пролепетала та.

— То-то, — буркнул Леша и ушел на кухню выпить воды. Датый меж тем перевернул безвольную Нину на живот, приговаривая:

— Щас, голуба, я тебя пригрею... Вот так, хорошо. Теперь давай ходи на меня!..

Аня вскочила и выбежала на кухню. Леша пил воду из стакана, жадно ее глотая.

— Лешенька, — взмолилась Аня. — Скажи ему, чтобы он этого не делал!..

— Чего — не делал? — не понял Леша.

Тут из комнаты вскрикнула Нина и злорадно захохотал Датый. Леша выскочил с кухни, но через некоторое время вернулся, криво усмехаясь.

— У каждого свои заморочки, — сказал он. — Ты вот тоже не без особенностей в этом вопросе, не так ли?

— Но она-то здесь при чем? — всхлипнула Аня. — Что она вам сделала?

Опять простонала из комнаты Нина, и Аня сжалась..

— Если хочешь знать, она мне чуть яйца не отшибла, — . сказал Леша. — Я бы ее вообще придушил...

— Вы больше ничего ей не сделаете? — спросила Аня, плача.

— Да ничего с ней не будет, — ответил Леша, махнув рукой. — Бабы — твари, им такие упражнения только в охотку. Но если она рыпаться начнет, я ее пришью. Так и передай, поняла?

— Как — передать?— испугалась Аня.— Вы что, меня здесь оставите? Я же не могу здесь оставаться, Лешенька!..

— Останешься, — твердо произнес Леша, — и передашь все, что я тебе сказал. Потом придешь, расскажешь.