Чингиз Абдуллаев - Трибунал для Валенсии

Аркадий пытался привести в чувство свою жену. Он поднял голову и с ненавистью крикнул:

— Что вы вообще знаете?

— Знаю… — сказал Дронго. — Знаю, с какими непорядочными людьми вы работаете. Знаю, что Базуров может не платить вам за ваши поставки, знаю, что для Тиграна нет ничего святого. Я все знаю. Но это вас не оправдывает, Цевницкий. Ни в коей мере.

— Так подло устроена жизнь, — выдавил Аркадий. — Одним все, а другим ничего.

В комнату вошло несколько сотрудников полиции.

— Думаю, что я вам больше не нужен, — повернулся Дронго к комиссару.

— Спасибо, — еще раз повторил тот. — Если бы сеньор Миллер знал, как вы спасли его репутацию!

— Он великий сыщик, — возразил Дронго, — просто он уехал, прежде чем удалось узнать о некоторых обстоятельствах. Прощайте.

Дронго вышел в коридор. Последние слова комиссара показались ему обидным. Миллер — это легенда, и ему не хотелось оставить Корвальо с убеждением, будто старик начал сдавать позиции. Дронго спустился вниз. До отъезда у него еще оставалось полчаса. Портье, увидев его, улыбнулся.

— Вам письмо, — сказал он, протягивая конверт.

— Письмо? — изумился Дронго. — Какое письмо?

— Его оставил сеньор Фредерик Миллер сегодня утром, перед отъездом, — пояснил портье.

Дронго взял конверт и достал из него листок.

«Дорогой друг, — прочел он, — я вынужден уехать раньше, чем рассчитывал, но надеюсь, что у тебя будет время остаться и разоблачить настоящего убийцу. Думаю, мы оба знаем его имя. Конечно, убийцей не мог быть Вадим Калимуллин. Нужно проверить, кто мог дать такую дозу снотворного Ступниковой, что она не слышала даже стука в ее дверь, и к кому она могла прийти со своими проблемами. Конечно, только к врачу. А единственный врач в этой группе — Аркадий Цевницкий. И еще думаю, что во время встречи с Калимуллиным Цевницкий каким-то образом передал ему конфеты, чтобы его подставить. Уверен, ты сумеешь все это доказать. Мне хотелось бы, чтобы с разоблачением подлинного убийцы выступил именно ты. В конце концов, тебе нужно создавать о себе легенду. Надеюсь, ты простишь мне мой маленький сюрприз. Уважающий тебя Эркюль Фредерик Миллер».

Дронго убрал листок в конверт и улыбнулся. «Великий старик, — подумал он, — так все ловко проделал. Решил предоставить лавры более молодому коллеге, хотя сумел все правильно вычислить. Но как же здорово, что мы пришли к одним и тем же выводам». Положив письмо в карман, Дронго отправился в номер за своими вещами. Настроение у него было гораздо лучше, чем несколько минут назад.