Рид Коулмен - Хождение по квадрату

— Не твоя забота! — огрызнулся я. — Во-первых, почему они хотят отделаться от этого подонка? Ты же говорил, что он классный специалист по сбору средств в казну партии, разве нет? Так зачем вообще от него избавляться, да еще лезть в его прежнее дерьмо?

Рико явно занервничал, извинился и направился в туалет. Это было очень кстати. Я тоже нуждался в небольшой передышке, чтобы привести в порядок мысли. Вернулся Рико успокоившимся. Я напомнил ему, что он так и не ответил на некоторые мои вопросы, но они так и остались без ответов.

— По правде говоря, дружище, я не могу отвечать на вопросы о Фрэнсисе Малоуни, — с сожалением сказал он. — Это все политическое дерьмо, в котором я ни черта не смыслю.

Я ему не поверил, подумав, что он успел позвонить кому-нибудь из своих кукловодов. Но я не мог себе позволить ссориться с ним, если хотел получить ответы, а потому попробовал зайти с другой стороны. Итак, зададим вопросы, от которых он не сможет откреститься. Вопросы о нас с ним.

— Ну хорошо, Рико, я понимаю, это не твоя территория. А как насчет нас? Почему ты так со мной поступил? Ты не мог выбрать кого-нибудь другого?

— Я делал это для себя. Я же не думал, что ты так далеко зайдешь.

— Неужели?

— Конечно. — Оправдываясь, он повысил голос: — По крайней мере, ты получил тысячу и блат в Инспекции штата по спиртным напиткам. И за что? За несколько недель игры в детектива? Так что же здесь нечестного?

— Ты меня использовал. Вот в чем все дело.

— Пора повзрослеть, Мо. Люди всегда друг друга используют.

— Даже если так, — согласился я, — почему я? Мы вроде близкие друзья.

— Недостаточно близкие, чтобы я стал партнером твоим и твоего брата в винном магазине. Мои деньги недостаточно хороши для вас обоих.

— Я уже двадцать раз объяснял тебе, Рико, что ты тут ни при чем. Это связано с банкротством моего отца и планами Арона. Значит, ты использовал меня, чтобы наказать, да?

— Может быть, отчасти, — кивнул он. — Но были и другие причины. У меня не было времени искать кого-нибудь еще. Я знал, что ты сходишь с ума дома и должен чем-нибудь заняться. И понимал, что, если тебе станет интересно, ты согласишься. Ты всегда был любопытным.

— Ты не все мне говоришь.

Он ударил рукой по столу.

— Вот видишь, именно это я имею в виду. Ты всегда хочешь знать все, до последней чертовой детали! Тебя не удовлетворяют никакие ответы. Ну хорошо, я тебе скажу. Я решил, что ты достаточно сообразителен, чтобы идти туда, куда тебя ведут, и недостаточно хорош как детектив, чтобы все испортить.

— Неправильно решил.

— Нет, это все Салли, жирный боров. Я сказал ему, чтобы он не светился, иначе ты поймешь, что что-то там не так, но… Послушай, все сработало лучше, чем я мог надеяться. Дурачок исчез, и никто не опозорен.

— А что с поисками Патрика? — со злостью спросил я — Или вам плевать на него? Что он для вас, просто удобный предлог? Думаешь, было бы лучше, если бы его вынесло волной на манхэттенский берег?

— Вовсе нет. Ты же меня знаешь, зачем так говорить?

— Ничего я не знаю. А теперь и подавно. Неужели ты так жаждешь получить этот жетон?

— Можешь быть уверен! — зашипел он в ответ. — И мне необходимы деньги.

Я не верил своим ушам.

— Что случилось с твоим наследством? С теми деньгами, которые ты собирался вложить в наш магазин? Ты же говорил, что мог бы спокойно уйти в отставку, переехать во Флориду и…

— После развода мне остался дом, две пары нижнего белья и хлопушка для мух. Она получила даже мой абонемент на игры «Рейнджеров». Обчистила меня. Думаю, я это заслуживал. А Роза, она замечательная, но все время давит на меня. Никогда раньше не была замужем, поэтому многого не понимает. Все время повторяет, что могла бы выйти замуж за любого тупицу в форме, что коп ничего не стоит без значка. Я знаю, это ее старик так говорит. Каждую неделю хочет делать крупные покупки. Ну что, черт возьми, я могу поделать?

Прежде чем я успел ответить, подали телятину. Рико начал лениво ковырять вилкой в тарелке, и официант заволновался. Обычно клиенты отсылают обратно блюдо, если оно пережарено или недожарено, но никто пока не отказывался от еды из чисто эстетических соображений. Я порадовался чужому несчастью, но не дал ему броситься с воплями к шеф-повару и попросил завернуть мою порцию с собой. Я не очень хорошо себя чувствую. Сообщение о моем недомогании сильно подбодрило парня. Разобравшись с едой, я заметил, что глаза у Рико расширились и он уставился на кого-то за моей спиной, а потом попытался подняться из-за стола.

— Все в порядке, не вставай, — послышался сзади меня спокойный мужской голос. Сильная рука хлопнула меня по плечу. — А это, должно быть, Мо Прейгер.

Я обернулся и увидел красивого мужика лет пятидесяти, серебристо-седые волосы аккуратно зачесаны назад, живые голубые глаза, хорошо очерченный рот, белые зубы и острый подбородок. На нем был шерстяной темно-серый костюм, темно-бордовый шелковый галстук в крапинку, такой же платок в кармашке и светло-розовая рубашка. Рука, лежавшая на моем плече, когда-то была лапищей работяги, но теперь познакомилась с маникюром. Ногти были отполированы до блеска, как дорогой автомобиль. На безымянном пальце — два кольца: обручальное и ирландское, символ взаимной любви.

Элегантный ирландец отпустил мое плечо и сказал:

— Джо Донохью. Возможно, вы слышали мое имя.

Джо Донохью был легендарной личностью. Коп, удостоенный высших наград, дважды раненный при исполнении служебных обязанностей, он продвигался по служебной лестнице Полицейского управления Нью-Йорка быстрее, чем это удавалось всем остальным в прошлом и настоящем. Уйдя в отставку, он сколотил небольшое состояние в частном секторе, а недавно вновь возник в общественной жизни как главный советник мэра по делам полиции. Прошел слух, что он собирается принять участие в следующих выборах мэра. Совсем недавно его имя мне называл Рико. Поговаривали, что Джо Донохью был той самой «рукой» Фрэнсиса Малоуни в мэрии. Я пожал руку легенде.

— Prego, Alfonso, tre expressos. — Донохью обратился к официанту по имени и протянул ему новенькую двадцатку. — А потом оставьте нас, хорошо?

Альфонсо, поломавшись для вида, взял купюру. Маленький спектакль Донохью с чаевыми для официанта не ускользнул от моего взгляда. Обрати внимание, Прейгер, это серьезно. В конце концов, они всегда берут деньги.

— Итак, — сказал он, после того как официант принес кофе и бутылку анисовки, — кажется, мы вас недооценили. Со мной это редко случается.

— Сейчас мне полагается поцеловать кольцо? — поинтересовался я.

— Ловкий человек и на язык острый. Рико не сказал мне, что вы такой смелый.

— Он не знал. Смелость — она же вроде волшебного напитка из телевизионной рекламы «Просто добавь воды!».