Роберт Голдсборо - Пропавшая глава

- И вы согласились? - спросил Вулф.

- Да. Она прислала заверенную у нотариуса доверенность на мое имя с разрешением просмотреть все его личные вещи. Полиция, позвонив миссис Микер и удостоверившись, что такова и впрямь её воля, выдала мне ключи от его квартиры, и я отправился туда вместе со своей помощницей, Лаурой Пайл. Грустное ощущение, скажу я вам, словно по кладбищу бродишь. В итоге мы с Лаурой упаковали всякие его личные вещи и пожитки в два ящика и отослали их в Индиану. Его часы, несколько колец и запонок, вырезки с рецензиями и отзывами, альбомы с семейными фотографиями, выписки из банковских счетов и ценные бумаги. Сейф он, оказывается, держал в Индиане, в своем родном городе.

- А жизнь свою мистер Чайлдресс не страховал?

- Нет, ни на цент, - с недовольством в голосе ответил Винсон. - Пару лет назад это всплыло в одном из разговоров. Я ведь относился к Чайлдрессу - и некоторым другим нашим молодым авторам, - как к собственным детям. Вскоре после того, как он заключил с "Монархом" контракт, я спросил, как он собирается обеспечить свое будущее. Бесцеремонно, может быть, но я не раз сталкивался с писателями, которые на закате жизни оставались нищими как церковные мыши. Чарльз сказал, что вложил кое-куда определенные средства, но, выслушав про страхование жизни, только рассмеялся. Больше мы к этой теме не возвращались. Он заявил, что кроме как о самом себе, заботиться ему больше не о ком.

- Возможно, он изменил свое мнение после помолвки с мисс Митчелл? поинтересовался Вулф.

- Не думаю, - ответил Винсон. - Когда он возвестил, что собирается жениться, я снова завел разговор о будущем, но Чарльз отмахнулся. Сказал только, что на собственные похороны ему хватит. А похоронить его можно и на земле горшечника.* Тогда это звучало как шутка.

Вулф втянул в себя воздух, затем с шумом выпустил его через ноздри.

- Что осталось в его квартире?

- Вся его одежда и книги, например. Его тетка не захотела их забирать, и я договорился передать все в Армию спасения. Еще - персональный компьютер. Его продадут, а вырученные деньги перешлют в Индиану. Несколько недель назад Чарльз сказал мне, что уже почти закончил вчерне очередной роман про Барнстейбла и - я понимаю, это звучит диковато, - мы хотим _________________

*Земля, купленная за 30 сребреников Иуды для погребения странников. попытаться опубликовать его. Я ещё не видел материала, но в ближайшие дни займусь этим. Разумеется, наследники получат свою долю от прибыли.

- Вы можете устроить, чтобы мистер Гудвин побывал у него на квартире? - спросил Вулф.

- Конечно, никаких проблем. А вы уже представляете, что хотите найти?

- Нет. Любитель копаться в чужой грязи должен всегда рассчитывать на сюрпризы. Сожалею, мистер Винсон, но должен сейчас заняться другими делами. Однако мистер Гудвин слушает нас по параллельному телефону, а ему нужны некоторые сведения о людях, с которыми он должен в ближайшее время встретиться.

Вулф положил трубку, а я взял бразды правления в свои руки, узнавая у Винсона нужные адреса, а в некоторых случаях и телефонные номера. Винсон пообещал отправить ключи от квартиры Чайлдресса с посыльным. Я поблагодарил его, присовокупив, что вскоре кто-то из нас с Вулфом с ним свяжется.

- Итак, чем порадуете? - спросил я Вулфа, разворачиваясь лицом к нему на своем вращающемся стуле. - Что случилось за время моей отлучки?

Вулф наполнил стакан пивом и уставился на пену.

- Минут через десять после твоего ухода появился мистер Кремер, как всегда крайне раздраженный. Из-за твоего вчерашнего звонка сержанту Стеббинсу он предположил, что мы заинтересовались смертью мистера Чайлдресса, и был этим весьма возмущен.

- Вполне в его духе.

- Да. Вдаваться в излишние подробности я не стану, но он обвинил меня в некорректном ведении бизнеса - дескать, я придумываю убийства; высасываю их из пальца, там где ими и не пахнет.

- Обычная история, - пожал плечами я.

- Я не стал оправдываться, напоминая ему, что не мы разработали теорию расследования убийства. Однако Кремер продолжал свои нападки, пока уже не настал мой черед возмутиться. На мой взгляд, тут он допустил просчет.

- Главное, что наш банковский счет пополнился, - услужливо напомнил я.

- Инспектор швырнул сигару в корзину, - продолжил Вулф, - как всегда промахнулся и в гневе вышел. Даже ни разу не улыбнулся.

- А кто подобрал окурок? - полюбопытствовал я, кинув взгляд на корзину для мусора. - Обычно этим занимаюсь я.

- Я сам, - ледяным тоном произнес Вулф. - Пришлось затем дважды руки мыть.

- Да, - сочувствующим тоном произнес я, - вы пережили настоящее стихийное бедствие. Представляю, как Кремер допек вас. Так, что дальше?

- Докладывай.

Я отчитался о своих достижениях, начиная с похода к Лону Коэну. Выслушав меня, Вулф от души нагрузил меня поручениями. Первое состояло в том, чтобы отправиться на квартиру покойного Чайлдресса и устроить наитщательнейший обыск, хотя, как ворчливо заметил Вулф, "вся эта шайка-лейка, и в том числе наш доброжелательный клиент, уже наверняка уничтожили любые следы, которые мог оставить убийца". Затем мне предстояло навестить Дебру Митчелл, невесту Чарльза Чайлдресса, которая, как рассказал Винсон, занимала пост вице-президента по общественным связям в Джи-Би-Си "Глобал Броадкастинг Компани", - одном из телевизионных китов, формирующих нашу культуру.

На следующее утро, в четверг, в девять сорок пять посыльный в широченных слаксах и с идиотской улыбкой на устах принес нам от Винсона заверенный чек на двадцать пять тысяч долларов и маленький коричневый конверт. В последнем я нашел ключи от квартиры Чайлдресса, а также записочку с указанием адреса и имени суперинтенданта. Чек я бодреньким галопом доставил в расположенное неподалеку от нас отделение "Метрополитен Траст Компани", после чего остановил такси и покатил в Гринвич-Виллидж по указанному в записке адресу. Дом Чайлдресса оказался на крохотной, всего в один квартал, зеленой улочке к юго-западу от Вашингтон-сквер.

Это было пятиэтажное кирпичное здание, судя по всему, недавно отремонтированное и заново подмалеванное. Я вошел в тесный и мрачный вестибюль, разглядел на почтовом ящике, что Ч.ЧАЙЛДРЕСС занимал квартиру 1-А и отомкнул ключом дверь в подъезд. Квартира 1-А была первой справа по коридору. Дверь в неё отпиралась двумя ключами.

Воздух внутри был затхлый и спертый; неудивительно, если учесть, что квартира неделю не проветривалась. Начал я с гостиной, выходящей окнами на улицу. Коричневые ковры, невзрачная мебель - видавший лучшие дни, слегка скочобоченный диван, два кресла, одно - желтого цвета - довольно новое, телевизор, два кофейных столика и журнальный столик, заваленный выпусками "Нью-Йорк Таймс", "Нью-Йоркер" и "Экономист". Единственным украшением стен, оклеенных желтыми в коричневую полоску обоями, была репродукция картины Ренуара, оригинал которой, как вам гордо поведала бы Лили Роуэн, украшает гостиную её пентхауза.