Лиз Ригби - Полное затмение

Кэндис повела его на кухню.

— Ломакс, ты так странно выглядишь…

— Я и чувствую себя странно.

— Что случилось, кроме полного затмения солнца?

Ломакс вздохнул. Посмотрел на стол, где стояли вазы со свежими и сухими фруктами. Оглядел кухню с приколотыми на холодильнике рисунками и сверкающими баночками с орехами и бобами.

— Все. Случилось все, - ответил он.

В полной темноте Ломакс сидел в своем логове. Он случайно оставил открытым стеклянное потолочное окно и, вернувшись домой, обнаружил, что в комнату забралась белка. Зверек в панике носился кругами, сбивая стопки бумаг, царапая коготками по столу. Белка опрокинула телескоп Берлинза, столкнула грязные кофейные чашки. В мгновение ока она запрыгнула на телескоп Ломакса и пулей вылетела в раскрытое окно.

Ломакс наблюдал, как на землю наползает темнота, а на небе загораются звезды. Все это он видел каждый вечер, но раньше темнота опускалась не так быстро и страшно. Ломакс посмотрел на небо в телескоп Берлинза, затем - в свой собственный. Он позвонил профессору, но трубку взяла жена.

— Он в Миссури. Выехал раньше. А я двигаюсь завтра, - объяснила она. Голос звучал недружелюбно. Она отказалась дать Ломаксу свой новый адрес.

— Тогда… может быть, вы передадите ему на словах?

Миссис Берлинз молчала, однако трубку не вешала, поэтому Ломакс продолжил:

— Прошу вас, скажите ему, что я понял. Я и позвонил поэтому… - Голос его прервался.

— Что я должна ему передать? Что вы поняли?

— Теперь я понял, что он намеренно изменил данные в Ядре Девять, чтобы заострить восприятие, то есть чтобы разобраться в природе искажения. Вполне допустимый и правильный научный подход. Тогда я просто этого не понял.

— Вот как, - сказала Сара Берлинз.

— Я точно не уверен, нужно посмотреть все цифры, но скорее всего речь идет об эффекте гравитационной линзы в Ядре Девять…

— Какой линзы?

— Мы рассматриваем галактики или скопления галактик сквозь некую линзу. Проходя между Землей и далекой галактикой, она искривляет своим гравитационным полем световой луч. Речь идет о массивном и темном небесном теле, в существовании которого мы не уверены, но мы можем о нем догадываться. Если, конечно, нам хватает ума. Я думаю, профессор предположил, что в Ядре Девять существует некая гравитационная линза, и соответственно скорректировал изображение. А я, дурак такой, решил, что он исказил данные, чтобы доказать некую теорию…

— Значит, - заметила миссис Берлинз, - вы признаетесь, что ошибались?

— Признаюсь, - тяжело вздохнул Ломакс, - я ошибался.

— Это я ему передам. Что до остального, к сожалению, я ничего не поняла. Я просто надеюсь, что теперь вы осознали, сколько зла причинили своей самоуверенностью.

Тон ее оставался враждебным.

— Осознал, - смиренно согласился Ломакс. - Простите. Может быть, вы дадите мне адрес профессора, чтобы я смог написать ему сам?

— Напишите на этот, и почта перешлет письмо. Энтони знает, как вас найти. Если, конечно, захочет, - закончила Сара Берлинз и повесила трубку.

Ломакс пристально разглядывал ночное небо. Вот Семь Сестер. Плеяды. Его старые друзья.

Телефон звонил трижды, но он не брал трубку. Ломакс понимал, что должен спуститься вниз и закрыть входную дверь, и не мог сдвинуться с места. Он услышал, как подъехала машина. Дверной звонок сломан. Должно быть, ей придется долго стучать. Так и вышло, пока наконец она не сообразила толкнуть дверь и не обнаружила, что та не заперта. Окликнула его по имени. Ломакс слышал ее приближающийся голос. Наконец она чихнула и стала подниматься по ступенькам. Открыла дверь.

— Ломакс?

— Я.

Голос звучал безжизненно.

— Почему ты сидишь в темноте? Смотришь на звезды?

— Плеяды.

— А… Ты ведь их любишь, верно?

— Я привык думать, что знаю их.

Она осторожно пересекла логово Ломакса, стараясь обходить книги и мотки проволоки на полу. Села на стол рядом с ним, и ее грудь оказалась на уровне его глаз. Нежный свет, падающий из потолочного окна, отбрасывал тени на щеки и подбородок. Ломакс не коснулся ее и не поцеловал.

— Что случилось?

Несколько мгновений Ломакс молчал. Он смотрел в это прекрасное лицо. Напряженно изучал каждую черточку.

— Ломакс, что случилось?

Он ответил тихо - так тихо, что ей пришлось податься вперед, чтобы услышать:

— Я знаю.

— Знаешь - что?

— Правду.

— О чем ты, Ломакс?

— Я знаю правду о тебе. Знаю, кто ты.

Она смотрела на него. Двигались только глаза.

— Ты - Гейл, - сказал он.

Она замерла.

— Ломакс…

— Ты - Гейл, - повторил он уже более твердо.

— Я - это я, - прошептала она наконец.

— Нет. Ты присвоила себе ее личность. А затем убила ее. Джулия мертва.

Губы ее разжались, но она ничего не сказала.

— Ты научилась думать, как она, смеяться, как она, ходить, как она, а затем ты использовала ее деньги, чтобы выглядеть как она. Я знаю, это возможно. Я знаю, на что способна пластическая хирургия. Я спрашивал у Кэндис. Вполне возможно внешне стать другим человеком. За исключением ног. Они не смогли уменьшить размер твоей ноги.

Она глубоко вздохнула. В лице не было ни кровинки.

— Я много знаю о тебе, но далеко не все. Ты сделала операцию где-то в Европе. Где именно, сказать не могу. Наверное, ты действительно посещала языковую школу, просто чтобы привыкнуть к своему новому лицу. Чтобы стать Джулией. Я не звонил во Францию, однако если бы позвонил, твой профессор наверняка сообщил бы мне, что ты приехала поздно, но такой красотке никто не стал бы пенять на опоздание.

Свидетели, которые видели Льюиса с молодой женщиной в аэропорту, действительно видели Льюиса и Джулию. Ты прилетела раньше, возможно, на день, возможно, на несколько часов. Ты украла револьвер у матери, наверное, заменила его другим. В аэропорту ты оставила сообщение, чтобы они ехали к тебе на квартиру. Там и встретила их. Не знаю, что ты им сказала. Не могу представить, что почувствовала Джулия, когда увидела тебя. Не знаю, что сделал Льюис, когда увидел двух Джулий, у одной из которых в руках был револьвер. Ты заставила Джулию переодеться в твою старую одежду, надеть твои часы. Однако она так и не сняла собственные. Ты заставила ее подер-жаться за ручку твоего чемодана, чтобы там остались отпечатки. Не знаю, как ты мучила ее при этом. Наверное, ты не особенно стеснялась - месяцы спустя комната просто пропахла ужасом. Мне хочется верить, что Льюис просил у нее прощения. Он извинялся перед ней зато, что не верил всему тому, что Джулия рассказывала о тебе. И когда он говорил, ты выстрелила. Не знаю, каково это - стрелять в собственного отца. Ты ведь любила его. Не знаю, что ты чувствовала, когда выстрелила Джулии прямо в лицо. Наверное, это было похоже на самоубийство. Вернуть Вики револьвер не составило труда. Скорее всего ты проделала это в следующую же ночь. Видимо, ты оставила там еще не одно доказательство вины Вики, просто мы их не искали. Еще как Гейл ты наговорила ей кучу всяких гадостей про Льюиса, про инцест и прочее. Наверное, ты позвонила ей еще до убийства. По телефону ты как следует взвинтила ее. Вики последней слышала голос Гейл: "Мама, пожалуйста, приходи, мама, спаси меня".