Майнет Уолтерс - Скульпторша

— Как бы я была рада, если бы ты позволил помочь тебе. И какой смысл мне платить такие деньги за дом, где я буду чувствовать себя одинокой и никому не нужной?

Глаза его снова стали какими-то далекими.

— Как я понял, ты можешь свободно распоряжаться своими деньгами. Что же ты мне хочешь предложить? Выплатить мои долги? Выкупить ресторан? Стать партнером? Что именно?

Господи, вот кто на самом деле раздражительный и обидчивый человек! А он сумел обвинить в этом ее при первой же встрече!

— А какая разница? Я предлагаю вытащить тебя из той переделки, в которую тебя угораздило вляпаться.

Хэл прищурился.

— Единственное, что ты обо мне знаешь, Роз, так это то, что мой ресторан прогорает. Но зачем умной женщине швырять деньги на ветер, вкладывая их в заведомо невыгодное предприятие?

Действительно, зачем ей это надо? Она никогда бы не смогла объяснить своего решения бухгалтеру. Он никогда не рисковал, предпочитал идеальные балансы и имел планы на пенсионные налоговые скидки. Как же ей начать разговор? «Понимаешь, Чарльз, я познакомилась с одним мужчиной, и теперь всякий раз, когда я вижу его, я буквально таю и ничего не могу с собой поделать. Он отличный повар и любит свой ресторан. Не вижу причин, почему у него не идут дела. Я предлагаю ему деньги, а он каждый раз швыряет мне их назад». Да, Чарльз посоветовал ей бы обратиться к врачу. Она повесила сумочку на плечо.

— Забудь о моем предложении. Оно действует тебе на нервы, хотя я никак не могу понять, почему это происходит.

Она хотела встать, но он поймал ее за запястье и рывком снова усадил на стул.

— Ты опять задумала какую-то подставу, Роз?

Она с удивлением посмотрела на него.

— Ты делаешь мне больно. — Он так же неожиданно отпустил ее руку. — О чем ты говоришь? — непонимающе спросила она, массируя больное место.

— Ты снова пришла ко мне. — Он принялся тереть лицо обеими ладонями, словно пытаясь освободиться от несуществующей боли. — Какого черта, ты постоянно возвращаешься ко мне?

И тут Роз взбесилась.

— Да только потому, что ты позвонил сам! Без твоего звонка я ни за что бы не пришла к тебе. Господи, какой же ты надменный и напыщенный глупец! Да таких, как ты, в Лондоне можно найти по дюжине на каждом углу!

Он злобно сузил глаза.

— Вот и предлагай им свои деньги, — зашипел Хоксли. — И перестань меня опекать.

Одновременно поджав губы, они уехали из коттеджа, напрасно обнадежив мистера Ричардса тем, что обязательно позвонят на следующий день. Хэл выбрал узкую дорогу, ведущую в Уэрхем. Он с недовольством смотрел на темнеющее небо, и понимал, что по мокрому бетону ему придется ехать достаточно медленно. Он весь сосредоточился на дороге, а Роз, сокрушенная его враждебностью, которая, как тропический ливень, так неожиданно выплеснулась наружу, обиделась и целиком ушла в себя. Хэл понимал, что повел себя непростительно жестоко, но теперь считал, что вся эта поездка была подстроена специально для того, чтобы вытащить его из «Браконьера» на несколько часов. И, о Боже! — у Роз это здорово получилось. Она прекрасно справилась со своей ролью: эти взгляды, уместные шутки, умные замечания и достаточно ранимости и уязвимости, чтобы поддаться на его глупое ухаживание. Но ведь он сам позвонил ей! Дурак ты, Хоксли! Впрочем, она бы вернулась в любом случае. Кто-то ведь должен был предложить ему эти вонючие деньги! Вот дерьмо! Он ударил кулаком по рулю.

— Зачем тебе понадобилось, чтобы я поехал смотреть дом? — неожиданно спросил он, нарушая затянувшуюся тишину.

— Ты свободный художник, — язвительно заметила Роз, — и мог не ехать.

Когда они доехали до Уэрхема, пошел дождь и косыми черточками очень скоро намочил весь салон, беспрепятственно попадая внутрь машины через пустые окна.

— Этого еще не хватало! — заворчала Роз, плотнее закутываясь в куртку. — Отличный конец для восхитительного дня. Я же вся вымокну. Надо было ехать в своей машине. Вот уж не знала, что получу такую массу удовольствия!

— Почему же ты не поступила так, как считала нужным? И зачем втянула меня в свое сумасбродное занятие?

— Можешь мне не верить, — холодно произнесла журналистка, — но я хотела сделать тебе одолжение. Я подумала, что тебе не мешало бы развеяться и на пару часов оставить свой ресторан. Оказалось, что я жестоко ошиблась. Ты еще больше несносен вдали от своего «Браконьера», чем внутри него.

В этот момент Хэл заложил слишком крутой вираж, и Роз придавило к дверце. При этом она проехалась кожаной курткой по искореженному металлу, окантовывающему окошко.

— Господи! — сердито буркнула она. — Эта куртка обошлась мне в целое состояние! Можно чуть поосторожнее?

Хэл тут же съехал на обочину и затормозил так, что шины жалобно завизжали.

— Великолепно! — ощерился он. — Давай посмотрим, что можно сделать, чтобы сохранить ее в целости. — Он протянул руку к «бардачку» и вынул атлас автодорог.

— Зачем тебе это?

— Посмотрим, где находится ближайшая станция. — Он начал судорожно перелистывать страницы. — Вот, из Уэрхема поезд идет прямо до Саутгепмтона. А оттуда ты можешь нанять такси и добраться до своей машины. — Он достал бумажник, швырнул ей на колени двадцатифунтовую банкноту и вырулил на дорогу. — Станция направо, у следующего перекрестка.

— Ты просто очаровашка, Хоксли. Наверное, твоя мама кроме афоризмов о женщинах еще учила тебя и хорошим манерам, да?

— Не стоит больше испытывать мое терпение, — зарычал Хэл. — Я сейчас заведен до предела и могу взорваться в любой момент. Пять лет я был женат, и каждый день меня критиковали по поводу и без него. Но на повторный опыт я не соглашусь ни за что на свете. — Он затормозил перед небольшой железнодорожной станцией. — Поезжай домой, — посоветовал он, устало вытирая лицо ладонью. — Я оказываю тебе большую услугу.

Роз прислонила купюру к приборной доске и потянулась за сумочкой.

— Да, — негромко согласилась она. — Наверное, так оно и есть. Если твоя жена смогла вытерпеть тебя в течение пяти лет, она была святая. — Роз раскрыла скрипнувшую дверцу, осторожно выбралась в образовавшуюся цель, но затем нагнулась к окошку и выбросила вверх средний палец: — Иди и трахайся сам с собой, сержант. Наверное, это единственное, от чего ты способен получить удовольствие в этой жизни. И посмотри правде в лицо: тебе никто не сможет угодить, как ни старайся.

— Я уже успел понять вас, мисс Лей! — Он нарочито вежливо поклонился и резко повернул машину на 180 градусов. Когда он отъезжал от станции, двадцатифунтовая бумажка вылетела в окно и упала в канаву, где ее тут же прибило к земле дождем.

Когда Хэл доехал до Долингтона, он успел замерзнуть и промокнуть насквозь. Его и без того ужасное настроение только ухудшилось, когда он увидел, что автомобиль Роз по-прежнему стоит на том самом месте, где она его оставила. Но сейчас он смотрел мимо него, вдаль, туда, где находилась дверь «Браконьера». Она стояла приоткрытая и изуродованная ломом, которым ее пытались снять с петель. Господи! Значит, все-таки он был прав, и Роз его подставила! Его охватило какое-то безысходное отчаяние. Он оказался не совсем бесчувственным, каким всегда считал себя. Но уже в следующий момент он понял, что необходимо действовать.