Лариса Соболева - Два гения и одно злодейство

– Послушайте, господа, – обратился он к гостям, приближаясь к лестнице, а по сути, отрезая трем нежданным гостям путь к Полин, – говорите, зачем вы приехали, и…

Осекся, так как дальше должно последовать «приглашение» за дверь. А имеет ли он право выгонять этих людей, прибывших к Полин? Два амбала за спиной Ставрова лишь одарили его злобными взглядами, а сам Ставров и бровью не повел в сторону Володьки.

– А здорово ты, Лина, придумала, – сказал Марк, не спуская с нее глаз, – прятаться с этим ублюдком за границей и наезжать с гастролями, после которых остается слишком много трупов.

– О чем вы говорите?! – возмущенно воскликнул Володька.

– Кеша, Леха, – бросил через плечо Ставров, – заткните его.

Не успел Володька опомниться, как спутники Ставрова очутились возле него и врезали в солнечное сплетение. Он свалился на колени как подкошенный и на какое-то время отключился от боли. Полин сбежала вниз на помощь Володьке, но ее перехватил Ставров, грубо отбросил в кресло, в котором еще недавно удачливый художник любовался своими полотнами.

– Поговорим! – рявкнул. – Ребята, вяжите обоих, а то не могу гарантировать, что мы выйдем отсюда живыми.

– Не трогайте мальчика, – яростно вырывалась Полин, когда ее связывали Кеша и Леха. – Он ни при чем, он художник…

– Ах, художник! – усмехнулся Ставров, обходя гостиную и вскользь осматривая картины. Остановился у «Экстаза». – Значит, в свободное от убийств время твой юный киллер рисует? Занятное хобби. Леха, тебе нравится?

– Порнуха, – сплюнул тот, ему не могли нравиться картины убийцы.

– М-да, он неплохо освоил и этот вид деятельности, – проговорил Ставров.

– Он ни при чем, клянусь, – протянула Полин, ежась, как от холода.

– Кто ж тебе поверит? – вздохнул Марк. – Ты двойственная натура. Я поначалу не сообразил, что Полина и Лина – это одно и то же. В доме моего отца Полиной тебя никто не называл. Но не об этом речь. Вы сбежали из психбольницы, убив врача, потом убили на дороге мужчину с девушкой и инсценировали самосожжение. Твой мальчик убил, по нашим предположениям, родного брата, стрелял в меня, но попал в моего охранника, затем через полчаса грохнул милиционера. Мы попали в аварию по вашей милости, чудом остались живы. Еще вы выкрали Алису. Внушительный репертуар гастролей. Алиса жива? Куда вы ее дели?

– Что происходит? – не совсем отошел от удара Володька, в глазах метались черные точки, дыхание восстанавливалось с трудом. Ему в это время связывали за спиной руки. – Какие гастроли? Кто убил? Кто такая Алиса?

– Я ничего о ней не знаю! – выкрикнула Полин.

– Значит, так, – жестко сказал Ставров, – мы не намерены долго здесь торчать. У тебя был ключ Алисы, с его помощью ты проникла в мою квартиру. Туда же пришел и мой человек, который потом тебя выследил до туристического агентства, где ты села в автобус, следующий в Париж. Он же достал пистолет из мусорного бака, который ты выбросила. Из этого пистолета был убит мой охранник и милиционер. Ты выложишь, где Алиса. Тащите их наверх, а то ненароком зайдет кто-нибудь. Не надо, чтоб их видели связанными, и приступайте. А ты, Лина, хорошо подумай, стоит тебе упрямиться или нет.

Леха и Кеша грубо подхватили связанных Полин и Володьку, поволокли вверх по лестнице, в спальне толкнули на кровать. Леха предупредил, чтоб не смели шуметь, вышел. Кеша принялся вытаскивать ящики, рыться в шкафу, выбрасывая вещи на пол, проверяя карманы. Из соседней комнаты, где раньше жил Володька, доносились похожие звуки, очевидно, Леха обыскивал шкафы там. Кеша, взяв несколько бумаг, ушел, было слышно, как переговаривался с Лехой, но голоса звучали неразборчиво.

Володька с трудом приподнялся и заглянул в лицо Полин. Она лежала на спине, уставившись в потолок, как на его картине. Пустота и отрешенность в ее глазах испугали.

– Что происходит? Почему? – спросил шепотом.

Ответить – значит, рассказать все. Ответить – значит, снова окунуться в прошлое, а оно и так преследует ее по пятам, нет, уже настигло…

Ставров, сидя в кресле и потирая переносицу кончиками пальцев, тоже перебирал прошлое. Он искал в нем силы, чтобы не дрогнуть в ответственный момент…

Марк срочно прилетел из-за границы – вызвал отец на похороны матери. Это случилось так неожиданно, что воспринималось, как глупая шутка. Не успел. Рейс самолета уже из Москвы был задержан почти на сутки из-за нелетной погоды, да и сам Марк не верил в смерть матери. В пятьдесят шесть лет разве умирают внезапно? Дома не был полтора года, когда звонил, мама не говорила, что болела. Не верил, поэтому не приложил усилий, чтобы добраться домой во что бы то ни стало – поездом, на машине, на велосипеде, в конце концов! Приехал в особняк вечером. С отцом были лишь близкие друзья, которые решили не оставлять его в тяжелую минуту.

Удар был сильный. Теряя мать, человек теряет и частицу себя. Так случилось и с Марком. Он держал рюмку и думал о том, что мало проводил с матерью времени, не прислушивался к ее мнению, нечасто говорил ей добрые слова, случалось, что и грубил. Если бы можно было все исправить…

Но это были не все новости. Возле отца крутилась девушка, слишком навязчиво опекала его. Марку ее поведение показалось неприличным, да и поведение отца тоже, принимавшего опеку с повышенной благодарностью. Он не сделал отцу ни одного замечания, а дождался, когда остались в особняке почему-то втроем. Лина, как у себя дома, ушла в ванную, вот тут-то Марк и устроил допрос:

– Кто это?

– Моя жена, – потупился Ставров-старший и неловко заерзал.

– Кто?! Не понял, она тебе кто? Же-на?! И давно?

– Полгода, – насупился отец. – Видишь ли, кризисы в семьях не новость, ты должен это знать. Наступил кризис и у нас с мамой. Мы не хотели тебя отвлекать семейными дрязгами, поэтому не сообщали, но мы… развелись…

– Вижу, – рассердился Марк, хотя, глядя на него, этого никто не сказал бы. Он научился прятать эмоции. Однако слишком очевидными стали причины «семейных дрязг». – Значит, ты выгнал маму, а взамен привел сюда юную паучиху?

– Не говори о ней плохо, – защищал Лину отец, – ты ее не знаешь.

– Не удивительно, я же ее впервые вижу, – отпарировал Марк. – Выходит, я и тебя не знал. Получается, после совместной жизни душа в душу мама стала тебе не нужна? И ты вышвырнул ее вон, так? Скажи, а это легко – мне интересно знать на будущее, – вот так просто разорвать отношения с человеком, который жил с тобой бок о бок тридцать лет?

– Ты не все знаешь, – тихо сказал отец, ему было не по себе от объяснения с сыном, он надеялся на другую реакцию, все же сын – взрослый мужчина. В это время на верхней площадке появилась Лина, поняв, что речь идет о ней, спряталась за углом и слушала. – Мама болела, не говорила тебе, так как не хотела травмировать… У нас давно не было постели… извини за откровенность. А я мужчина, Марк.