Александр Горохов - Рожденный убивать

Она резко оборвала себя, чуть наклонилась к Ярову, тронула его ладонью за руку и внезапно засмеялась.

- А вот двоюродный брат отца, мой дядя, на своем семидесятилетнем юбилее дал сильную формулу своей настоящей жизни.

- Какую? - слабо улыбнулся Яров.

Елена положила на стол плоскую черную сумку, встала со стула, подхватила с тумбочки стакан и, видимо, подражая дяде, начала произносить тост - слегка пришамкивая, но пафосно и внятно.

- Господа! Позвольте сказать юбиляру!... Мне семьдесят лет... Как я рад, что всю свою прекрасную жизнь без удержу пил водку! Курил табак! Бегал за каждой юбкой! Дрался, бузил и безобразничал! Чтобы я теперь вспомнил, если именно этого счастья у меня не было?! Мои государственные награджы?! Диссертации и звания?! Международные премии ?! Говно все это! Пошлое говно! А вот водочка и девочки под хорошую сигару украсили дни моей жизни и сейчас только эти воспоминания дают мне возможность предстать пред лицом Вечности с ясной совестью и бодрым духом! Выпьем!

- Если хотите. - подхватил Яров и Елена засмеялась.

- Я за рулем, но выпьем обязательно в другой раз. Так понял, что я хотела тебе сказать?

- Да. - откровенно невесело ответил Яров. - И спасибо за милосердие.

- Не только. - серьезно поправила она. - Вы мне интересны. Скажем так. Вы нестандартны. В вашей натуре есть что-то скрытое... Вы помните нашего жуткого, косматого деда Чекмнева в отделении?

- Такого не забудешь.

- Так вот он мне сказал: "Ты смотри, Еленка, этот Яров - подпольный миллионер!" Он, конечно, другое имел ввиду, поскольку для него всякий настоящий человек должен быть миллионером. Хотя бы подпольным. Как он.

- Старый дуралей - миллионер? - поразился Яров.

- Ходят слухи. У него пистолет под матрацем нашли, когда он умер.

- Умер?

- Пришло время и ему. Тоже, мне кажется, успел нашкодить. Но Бог с ним. - в голосе Елены зазвучали капризные нотки. - Так мы едем вместе на Волгу?

- Видишь ли...

- Едем или нет?! Завтра же?! - крикнула она и Яров набрался мужества ответить твердо.

- Едем. Завтра.

- Хорошо. - просто ответила она, взяла со стола свою сумочку и шагнула к дверям. - Я приежаю за тобой завтра утром.

- До встречи... Если будем живы.

- Не говори так.

Елена поцеловала его уже в открытых дверях - спокойно, сильно и откровенно, без всякого жеманства и не скрывая своего искреннего желания. Илья Иванович не мог и вспомнить, когда его так целовали, если вообще таковое случалось. Елена уже спускалась по лестнице, а он всё стоял на пороге, прислушиваясь к её шагам. Но снизу появилась тетя Вера с неизменным Артошкой и женщина сказала с такой тихой серьезностью, словно сообщала государсвенную тайну.

- Прелестная женщина, Илья Иванович. Я очень, очень рада за вас.

Ответа она не дожидалась, да Яров и не знал, чтобы мог ответить. "Прелестная" - слишком мало, а поэтом он не был и более восхитительного комплимента подобрать не мог.

Он вернулся в комнату и вдруг понял, что, скорее всего, с этим его временным жилищем пора попрощаться. Следует проститься и со всеми друзьями на трассе. Возле табачки - если у него там были друзья.

Завтра - начнется другой, прекрасный, путь и последний период его жизни.

Но вечером, в десять, - последнее рандеву с Ролом, Аликом Черным, Аликом Белым, Воробьем и всей честной компанией.

Он неторопливо собрал свои вещи, уложил в большую сумку и все это спустил вниз, к автомобилю. Следовало бы попрощаться и с тетей Верой, но не хотелось давать лживых или фальшивых обьяснений. Милая женщина не заслуживала вранья, а говорить правду ей Яров не мог.

Он включил мотор машины и вознамерился уже поехать в Москву,когда вспомнил, что как бы там ни было, но нужно передать, как положено, все свои коммерческие дела, сиречь - сдать табачную торговлю.

глава 6. Чирик-чирик! - привет прощальный.

Шли уже послеобеденные часы, когда Яров остановился возле колонок бензозправки "РБ-Люкс" и, приметив Широкова за стеклом станции, махнул ему рукой, требуя выйдти.

Широков, как всегда уравновешенный, мало чем озабоченный, без пиджака и в белой рубашке при галстуке, вышел наружу, улыбнулся и спросил.

- Ну, Илья Иванович, каких собак вы сегодня мне на шею будете вешать?

- Никаких. - сухо ответил Яров. - Прими у меня, пожалуйста, табачный ларек. Или скажи своим холуям, чтоб приняли.

Широков молча смотрел ему в глаза несколькол секунд, потом произнес без выражания.

- Илья Иванович, мне чужого не надо. Это не мой киоск.

- Перестань, Алик, я...

- И я вовсе не Алик Черный. Никогда им не был и не буду.

- Но, Рудик, ведь...

- А вот разбираться в вашей уголовщине - я не собираюсь. Что положено, я вам выплачиваю. И будьте здоровы. Так своему пахану и доложите.

- Что доложить?

- Что свою работу "смотрящего" выполнили на совесть. Я - ничего не утаиваю, Воробей тоже работает по закону. Киргиза Чингиза до смерти довели. Что вам ещё надо? Что, сволочи?! Обложили данью, так хоть работать дайте!

Яров оторопел и не сразу нашелся для вопроса.

- Кто обложил данью? Свиблов?

- Какой ещё Свиблов?! Хватит дурочку играть! Сам знаешь кто!

Широков демонстративно, яростно плюнул себе под ноги, отвернулся и исчез в глубине станции.

Яров уныло побрел к машине. Снова оказалось,что он не понимает, что вокруг происходит. "Смотрящий" - это он уже знал. Это крупная фигура мафиозной группировки - он досматривает за порядком в рекетируемом районе, поддерживает там закон и порядок. "Смотрящий" - доверенное лицо того авторитета, который царь и бог в контролируемом бизнесе. Да вот никто такой должности в полном и властном обьеме Ярову не доверял, хотя теперь могла возникнуть и другая точка зрения. Все действующие фигуры в ситуации опять двоились и предназначение каждой было непонятным.

Яров доехал до своей табачной лавочки со скучным намерением тут же её и поджечь, коль скоро от неё отрекались. Автоматичски он снял защитные щиты с окон, хотя вовсе не собирался запускаться в торговлю.

Но поджигать предприятие он все же передумал, а к процессу передачи товара надо было навести порядок. Кто-нибудь, в конце концов, примет же материальные ценности?!

Совершенно несуразно минут через пять началась бойкая торговля, словно Ярова здесь поджидали. Мало того! Некоторые покупатели весело здоровались с ним и осведомлялись о здоровье - тревожились, получалось, почему он не открывал заведение. Люди уже привыкли к нему - выходит, кому то ещё и нужен, черт побери.

Анну Павловну он увидел через стекло витрины. Она шла от автобусной остановки мимо "РБ-Люкс". В черном платье, черной косынке, тыжелых ботинках. Она уже миновала бензозаправку, когда из неё выскочил Широков, догнал, остановил и сказал несколько слов. Анна Павловна погладила его по голове и снова пошла вдоль дороги, потом пересекал её и Яров вышел ей навстречу. Более тяжелой минуты он в своей жизни припомнить не мог.