Екатерина Савина - Белая лилия

В этот момент послашался легкий стук в дверь. Я решила, что это долгожданный бомж. Но я ошиблась. Это была соседка – Катерина Петровна.

– Ольга, у меня муж с работы пришел. Может тебе дверь починить надо?

– Надо, – ответила я. – Замок не работает. Я на цепочку закрывалась.

– А много украли?

– Так, по мелочам.

– Железную дверь надо ставить, как у нас.

– Надо, – согласилась я.

В дверях показался муж Катерины Петровны.

– Саша, замок надо соседке вставить, – сказала она. – Видишь, как выворотили?

– Вижу, – ответил он. – Сейчас что-нибудь придумаем.

Сан Саныч принес ящик с инструментами и стал чинить замок. А я думала, что если бомж придет при соседях, то это будет совсем не кстати. Сан Саныч провозился с моей дверью часа полтора, я все время была на взводе. Сосед заметил, что я невпопад отвечала на его вопросы, и объяснил это естественной реакцией на кражу.

– Спасибо, Сан Саныч, приходите с Катериной Петровной на чай.

– Не меня тебе на чай звать надо, – многозначительно ответил он. – А то и замок-то починить некому.

– Да вот, – ответила я. – Некому.

– Ну ничего, все образуется.

– Я тоже так думаю, – говорила я, не зная как закончить разговор.

Наконец он ушел, а я вдруг поняля, что бомж не придет. Уже стало темнеть. Я взяла пластиковые мешки с мусором и пошла их выбрасывать. Знала, что согласно искусству фэн-шуй, мусор забирает большое количество энергии. Я чувствовала, что мне ее сейчас как раз и не хватает, поэтому оставлять испорченные подушки и смесь сыпучих продуктов в доме до завтра, я не решилась.

Я бросила черные пакеты в контейнер для мусора и вдруг услышала хриплый голос:

– Это я… пришел вот…

Я оглянулась. Это, действительно, был бомж, на которого я возлагала большие надежды.

– Пойдемте, – сказал я. – Это я выбросила не те вещи, которые приготовила для вас.

– Нет, я не пойду к вам. Я уже был там. Что у вас с дверью?

– Меня сегодня ограбили…

– Вас? – удивленно спросил он. – Так это вы сами повторяете мою судьбу, а не ваша подруга.

– И я и она, – вздохнула я. – Точнее она мне не подруга, а просто знакомая по работе. И я взялась ей помочь, потому что, как я уже говорила, мое хобби – охотиться на ведьм.

– Я знал одну такую ведьму, – медленно произнес бомж.

Я заметила, что со времени нашей утренней встречи в нем произошли большие перемены. Если бы я увидела его сейчас в первый раз, то не решилась бы назвать бомжом. Видать он заметил, что я пристально разглядывала его.

– Да, вот бороду подстриг.

– Я вижу. Так пойдем ко мне, расскажете про свою ведьму.

– А вы меня не боитесь?

– Нет, – ответила я, потому что, действительно, не боялась.

– Может, лучше здесь, на свежем воздухе.

– Как вам удобней, можно и здесь, – ответила я, чувствуя, что ему что-то мешает подняться ко мне.

– Или вы боитесь, что нас вместе увидит весь дом, – сказал он. – Вон уже в окна смотрят…

– Пусть смотрят…

Странное дело, мы никак не могли решиться, где поговорить, и стояли у мусорных баков, привлекая к себе внимание. В конце концов я твердо сказала:

– Решено, идемте ко мне!

Я развернулась и направилась к подъезду. Бомж также как утром направился за мной на приличном расстоянии. Замок, починенный соседом, не поддался моему ключу с первого раза. Я стала нервничать и в надежде посмотрела на подощедшего бомжа. Тот покачал головой, то ли давая понять, что не прикоснется к замку, то ли что-то еще, пока непонятное мне. Я посильнее потянула на себя ручку двери и ключ легко провернулся в замке. Мы вошли. Раздался телефонный звонок.

– Ольга, у тебя все нормально? – поинтересовалась Катерина Петровна. – Может милицию вызвать?

– Да вы что? Ни в коем случае, – ответила я соседке, а потом обратилась к своему гостю. – Располагайтесь.

Он прошел в комнату и сел на стул.

– Меня зовут Ольга, – сказала я.

– Анатолий. Моя история долгая, но я начну с главного, с ясновидящей Тамары…

Поговорив с Ольгой, Альбина Эдуардовна Побережнова пришла в замешательство. Она никому не позволяла так разговаривать с собой, кроме своей дочери.

«Что возомнила о себе эта Калинова? – думала директриса „Золотой саламандры“. Обвиняет меня в жадности! Нет, я ее совершенно не понимаю! Что движет ее поступками. Вот если бы она назвала цену своим услугам, все было бы ясно: хочет подзаработать. Это нормально. Зарплата у рекламного агента небольшая, если есть возможность подзаработать, то почему ее не использовать? Ерунду мне какую-то сказала, что она – охотница на ведьм… Чушь какая-то! Она точно ненормальная, правда эффект от ее экстрасенсорного воздействия есть, определенно…»

– Маман, ну мы будем дальше перестановкой заниматься или нет?

– Не знаю.

– Как это не знаешь! Затеяла такую канитель, фонтан какой-то некрасивый купила, с работы в кои-веки пришла пораньше и вдруг не знаешь. Я тебя прямо не узнаю. Что-то случилось?

Альбина будто и не слышала слов дочери, она думала о своем. Татьяна, не дождавшись более или менее вразумительного ответа, хотела воспользоваться замешательством матери и улизнуть на улицу.

– Подожди, Танька. Скажи мне, я жадная?

– Жадная, – с ходу ответила дочь.

– Что? Кто бы говорил! Ты учишься в лучшей гимназии, носишь шмотки не хуже моих! А очки? Ты забраковала такие дорогие очки, вот и ходи теперь с разбитыми стеклами.

Татьяна кивала головой на каждое замечание матери и строила разные рожицы. Когда речь зашла об очках, дочь не сдержалась:

– Вот об очках не надо. Я просила у тебя деньги на подарок Лолите, а ты сказала, что у тебя финансовые трудности. Зато купила мне эти дурацкие очечки. Они мне не идут. А в прошлом году ты не захотела поехать со мной на каникулы.

– Все хватит, – прервала Альбина, – всем твоим капризам я потакать не намерена!

– Ты меня первая спросила о своей жадности, я ответила, – с чувством собственного достоинства проговорила Таня.

– Если ты хочешь знать, деньги на подарок Лолите я не дала, потому, что не хочу, чтобы ты дружила с этой девочкой. Это от нее ты набралась вульгарных манер, которые тебя совершенно не красят. И жадность здесь не при чем! А что касается поездки на каникулы, – продолжала оправдывать себя Побережнова-старшая, – тоже дело не в деньгах. Просто у меня тогда было много работы. Я не могла вот так все взять и бросить…

– Ну опять же из-за жадности, ты боялась недополучить сверхприбыль.

– Чего бы ты понимала – сверхприбыль! Между прочим до вчерашнего дня я разорялась со скоростью звука, и только сегодня положение дел стало выравниваться…

– Маман, ты что серьезно? – удивилась Татьяна. – А я не пойму, что это дед меня все выспрашивает, как у нас дела, о чем ты по телефону разговариваешь, не слышала ли я чего о самолете, который у тебя был застрахован…