Екатерина Савина - Возвращение живых мертвецов

Хищно оскалившись, Гуревич швырнул в огонь бумажный пакетик и через секунду комната словно преобразилась. Сумерки сгустились, будто на находящихся в ней упала тень крыльев огромной страшной птицы. А в облике самого Гуревича… Нет, это был уже не Гуревич…

– С вами приятно иметь дело, Антон Владимирович… – услышал Антон Владимирович, когда закончил писать и передал папку с формуляром своему собеседнику.

– С вами тоже, – улыбнулся Антон Владимирович, как будто не замечая, что в кресле напротив него сидит вовсе не Гуревич, и что тени вокруг него шевелятся, словно умирающие черви.

– Посмотрите, как причудливо играют языки пламени в камине… – проговорил тот, кто еще недавно был Гуревичем и указал рукой на камин, огонь в котором трещал зелеными искрами, испуская рваные полосы дыма, пестрые, словно петушиные хвосты…

Антон Владимирович машинально глянул туда, куда ему указали и надолго замер, как будто прикованный взглядом к причудливо пляшущим языкам пламени.

…Потом серые клубы тумана покрыли картинку и все исчезло – будто выключили телевизор.

Я очнулась, задыхаясь от пережитого волнения. Сердце мое бешено колотилось, лоб покрывала ледяная испарина.

Антон Владимирович все так же спал. Черты лица его разгладились, дыхание стало ровным.

Я судорожно переглотнула и провела ладонью по своему лицу, вытирая пот. Я прекрасно поняла, что произошло с Антоном Владимировичем – я встречалась с такими случаями, изучая уже в течении нескольких лет различные паранормальные явления и все с этим связанное.

Антон Владимирович был отравлен психотропным веществом, поступившим в его организм через кровь – Антон Владимирович вдохнул дым… вдохнул, судя по всему, ничтожно малое количество дыма, но было этого вполне достаточно, чтобы воля его и разум были парализованы, но, конечно, недостаточно, чтобы позднее определить наличие каких-либо подозрительных веществ в его крови.

Учитывая внезапные изменения в облике собеседника Антона Владимировича и сгустившуюся в комнате враждебную ауру – можно было еще сказать о том, что несчастный был подвергнут воздействию паранормальной силы, еще задолго до того, как получил дозу психотропного вещества – ведь то, что стало видно мне, не замечал сам Антон Владимирович – как тот, кто называл себя его деловым партнером превратился в того человека… один вид которого заставил меня буквально трястись от волнения.

Никогда не забуду этого – как изящные черты лица только что подчеркнуто вежливо ведущего разговор Гуревича оплыли, словно воск с раскаленной плиты, обнажив страшную маску смерти – лицо моего заклятого врага.

Захара.

Не знаю еще, зачем Захару понадобился Антон Владимирович, но уж явно не с благими намерениями он устроил весь этот маскарад – это точно. А если Захар снова появился в Москве, если он снова пытается проворачивать свои дела, то мое дело – вмешаться и сорвать все его замыслы.

Как удачно, что я встретила этого Антона Владимировича! Я уверена – еще несколько сеансов – и он будет полностью здоров. А, используя его подсознание, уже испытавшее на себе воздействие экстрасенсорной силы Захара, я попытаюсь добраться до своего заклятого врага.

Только мне сначала нужно выбраться из этой больницы, прихватив с собой Антона Владимировича – все равно здешние врачи ему вряд ли смогут помочь, а я – скорее всего – освобожу мозг бедняги от губительных последствий враждебного вторжения.

И еще – разыскать Васика и Дашу. Наверное, они сейчас волнуются. Ищут меня и… все такое…

Интересно, где они сейчас?

– Где это мы? – прохрипел Васик, открывая один глаз – второй представлял из себя узенькую щелочку между двумя огромными фиолетовыми шишками.

– Судя по всему, в подвале, – отозвалась Даша, – вот дело… Никогда не приходилось так проводить время – пристегнутой наручниками к трубе парового отопления, проходящей под самым потолком темного и сырого подвала. Бр-р, холодно как. Я же почти раздетая – в одном нижнем белье…

– Н-да… – сказал Васик, звякнув своими наручниками, – веселого мало… Черт возьми, как они меня… По-моему, ребро сломали. Нос разбили, губы… Глаз вообще не раскрывается, – он причмокнул языком и добавил, – зуб, кажется, выбили, сволочи… Да, веселого мало… Хм, это я уже говорил.

– Тебе еще хорошо, – вздохнула Даша, – ты вон какой длинный. Стоишь на своих ногах, хоть и пристегнутый к батарее. А мне приходится – на цыпочках. Все руки затекли. Хорошо еще, что потолок низкий. А то бы вообще – висела, как сосиска.

– Жрать хочется, – немедленно поделился Васик, – и голова болит. И выпить бы не помешало. Я вот что, кстати, заметил – как выпьешь немного – сразу легче становится.

Даша промолчала, и тогда Васик вздохнул и проговорил тоскливо:

– Теперь, наверное, не скоро мне пить придется. Что-то уж больно круто завязалось дело.

– Если вообще придется, – заметила Даша и тут же прикусила язык.

Еще раз со скрипом повернулся ключ в замке и массивная железная дверь медленно отворилась. Щелкнул выключатель и тут же вспыхнула похожая на удавленника голая электрическая лампочка под низким подвальным потолком.

Человек вошел в подвал и дверь за ним тут же закрылась.

Щурясь от яркого электрического света, Васик вгляделся одним глазом в лицо человека и едва слышно застонал.

– Все, – услышал он шепот Даши, – теперь нам точно конец. А все из-за твоей поганой машины.

– Поганая машина? – усмехнулся Армен и поправил на голове новенькую папаху. – Даже в таком состоянии, в какое вы ее привели, она стоит… больших денег. Поганая… – тут голос Армена окреп и возвысился, даже намек усмешки исчез в его голосе. – Поганая?! – взревел он. – Поганая?!! Это вы поганые! Шакалы поганые! С вами, как с людьми, хотели – по-доброму, а вы… Четырнадцать бойцов моих угробили! Лучших бойцов перебили! Джип мой всмятку! Папаха потерялась! Да я вас, гадов, за такой беспредел!..

Недоговорив, он выхватил их наплечной кобуры большой черный пистолет и упер его ствол в лоб Васика.

– Молись, гнида! – заорал Армен и взвел курок.

Васик, по всей видимости, хотел что-то сказать, но не смог. Он судорожно переглотнул и снова открыл рот – но из его мгновенно пересохшей глотки вырвалось только слабое хрипение – как воздух их прохудившегося садового шланга.

– Молчишь, гад?! – крикнул Армен и, переложив пистолет в левую руку, правой несколько раз с силой ударил Васика в лицо.

Васик глухо застонал. Из подсохших ссадин на его лицо заструилась кровь.

– Молчишь, сука?! – разорялся Армен. – Я т-тебе сейчас!.. Что такое колумбийский галстук знаешь? Когда вонючую твою глотку распорют от уха до уха и паршивый твой язык вытащат наружу – ты у меня тогда помолчишь… Ах, ты блядюга потная! Жаба, мать твою!..