Екатерина Савина - Искусство любви

– Я делала все, как ты сказал... – сумела выговорить Света.

– Болотный Человек не в силах справиться с охотницей на ведьм! – голос, который слышала Света разрастался и заполнял собою бездонную черную пустоту, разливавшуюся вокруг. – Ты должна была принять его помощь, но не оставлять его один на один с охотницей. Его задача была – просто отвлечь внимание охотницы на ведьм и дать тебе возможность уничтожить ее... А теперь я навсегда его потерял...

Света не знала, что ей говорить. Голос, звучавший во внезапно наступившей черной пустоте, то гремел так оглушительно, что у Светы гудело в ушах, то смолкал почти до неслышного шепота – голос был всесилен, он мог заставить Свету сделать все, что угодно – мог убить ее одним лишь словом и у Светы не было сил сопротивляться ему – она это знала.

– У тебя остался последний шанс уничтожить охотницу на ведьм, – на этот раз голос звучал тихо и глухо, – ты должна использовать то главное, чем обладаешь благодаря мне. Ты поняла, о чем я говорю?

– Поняла, – ответила Света и перед глазами у нее мелькнула темная комната, рвущееся из стороны в сторону пламя факелов, два топчана, на одном из которых она сама, а на втором – страшное чудовище, одновременно похожее и на волка, и на человека...

– Охотница на ведьм уже рядом. Она скоро будет здесь. Убей ее...

– Но как она нашла меня?!

Голос больше не звучал. Свету осторожно прищурила глаза и осмотрела бесконечную черноту, начавшую уже, впрочем, понемногу сереть.

Ничьего присутствия она больше не ощущала. И после второго удара бесшумной молнии, она вновь очутилась в той самой комнате загородного особняка, куда привез ее Степан Леонидович.

– Так, какая, говоришь, у тебя проблема есть? – повторил вальяжно прогуливающийся взад-вперед Степан Леонидович, отпив глоток коньяка из своего бокала. – Чего ты замолчала, дорогая?

Света хотела ответить ему, но потрясение, которое она только что пережила было слишком сильным.

Бокал с коньяком выскользнул из ее рук, мягко упал на пол и покатился по ворсу дорогого ковра, расплескивая коньяк. Степан Леонидович провожал бокал удивленным взглядом, а когда он поднял глаза на Свету, которая еще секунду назад спокойно сидела в кресле, то вздрогнул и попятился.

Света, вскочив на ноги, тревожно втягивала ноздрями воздух, совсем по-звериному принюхиваясь.

– Что с тобой, дорогая? – дрожащим голосом спросил Степан Леонидович.

Она не ответила.

– Что с тобой? – повторил он. – Ты ведешь себя как-то...

Договорить Степан Леонидович не успел, потому что Света вдруг зарычала, оскалив зубы и уставилась на него невидящими глазами.

– Она уже близко, – глухо проговорило зубастой пастью похожее на волка огромное существо, которое только что было Светой, – она совсем рядом... Я должна уничтожить ее...

– Света... – стуча зубами, выговорил Степан Леонидович, отчаянно сжимая в трясущихся руках бокал с трепещущим по стеклянным стенкам благородным напитком, – Свет-та... Света-та-та... По-по-по-по... мо-мо...

Очевидно, Степан Леонидович хотел позвать на помощь. Но в глазах оборотня уже загорелись огоньки осмысленности. Оборотень опустился на все четыре лапы и упруго прыгнул на Степана Леонидовича. Одно неуловимое движение сверкнувших в мягком полусвете приглушенной электрической лампы огромных клыков, раздался полузадушенный хрип, плеснула кровь – и в угол комнаты откатился какой-то круглый предмет...

Это была голова Степана Леонидовича.

Я знала, что времени у меня осталось совсем немного. Не понимаю откуда, но – знала.

Даша остановила машину у ближайшего киоска, я купила две большие бутылки водки, которые отец Никодим немедленно употребил по назначению. Компанию священнику-алкоголику составил Васик, заявивший, что не пить, когда другие бессовестно жабают на его глазах – это просто невозможно.

Результатом всех этих событий оказалось то, что Васик уснул на заднем сиденье, сразу после акта распития. Отец Никодим попытался сделать то же самое, но был разбужен мною и немедленно погружен в транс. В этом состоянии он снова получил от меня установку на поиск Светы.

Итак, через сорок минут, после того, как мы с отцом Никодимом вышли из квартиры, где для нас была приготовлена ловушка, автомобиль, управляемой Дашей летел туда, куда указывал опять опьяневший священник.

Скоро мы выехали за город.

Еще полчаса по загородному шоссе и вот мы уже свернули на проселочную дорогу, которая, к удивлению и удовольствию Даши, была хорошо вычищена и прекрасно асфальтирована.

Дорога привела нас к большому дачному поселку. Как только мы въехали в поселок, отец Никодим, еще не выведенный мною из транса, вдруг забился в припадке смертельного ужаса и мне стоило больших трудов его успокоить.

– Значит, мы уже близко, – пробормотала я сквозь зубы, – мне почему-то кажется, что очень скоро всей этой истории придет конец.

– Я надеюсь, – проговорила бледная Даша, выкручивая руль на очередном повороте, – что конец будет благополучным... Какой страшный припадок был у нашего священника... Ольга, нам обязательно идти с тобой туда, куда он тебя приведет?

– Нет, – сказала я, – совсем не обязательно. Даже более того – нежелательно. Это очень опасно, насколько я понимаю...

Даша кивнула и судорожно перевела дыхание. Отец Никодим сидел очень прямо, словно вбитый в сиденье гвоздь, и остекленевшими глазами смотрел на дорогу. Изредка он тихим голосом говорил:

– Направо... Налево...

– Вспомнила! – вдруг вскрикнула Даша. – Я вспомнила!

– Что ты вспомнила? – спросила я.

– Этот дом... Куда вы заходили с отцом Никодимом! Это же тот самый дом – там жил... живет Антон, про которого я тебе говорила... которому просила помочь. Помнишь?

– Да, – ответила я, думая совершенно о другом, – помню. Но какое это сейчас может иметь значение?

– Никакого, – выдохнула Даша, – что его проблемы по сравнению с нашими? Я как подумаю о том, что ждет... Мне жутко становится. Особенно после твоих рассказов... болото... зеленые уродцы и змеи...

– Стой! – заорал отец Никодим.

И я, и Даша – вздрогнули. Даша вдавила педаль тормоза в днище машины – заскрежетали тормоза – и автомобиль стал.

Отец Никодим сидел молча. Гримаса непереносимого ужаса то и дело искажала его лицо.

– Дьявол... – бормотал он, – дьяволово семя... Дьяволовы дела...

Наконец он замолчал и, дрожа, поник головой.

Минуту мы сидели молча. Смотрели на возвышавшийся перед нами загородный особняк.

Что меня ждет там?

– Может быть, – плывущим голосом спросила Даша, – я пойду с тобой?

Она не смотрела мне в глаза.

– Нет, – сказала я, – это мое дело. Ведь это я – охотница на ведьм.

«Это не тот... не главный... как его... Степан Леонидович, – думал Антон, разглядывая стоящего перед ним человека, – Наверное, какой-то его... соратник. Охранник. Начальник охраны, насколько я понимаю... Куда это меня притащили? Подвал какой-то»...