Марина Серова - Покровитель влюбленных

– Ладно тебе убиваться! Раз такое дело, ехать действительно надо. Что ты по факсу им перешлешь? С оригиналом дела, наверное, ознакомиться нужно. К тому же что тебе терять? В Тарасове закис, поди, от бумажной работы. А там развеешься. К тому же у тебя семеро по лавкам не плачут.

– Вот ты прямо как мое начальство рассуждаешь! – не унимался Папазян. – Товарищ подполковник то же самое говорит, почти слово в слово! Ты, говорит, Папазян, у нас человек холостой, тебе все равно! Как будто холостой человек – это какого-то другого сорта человек!

– Давно бы женился – не мотался бы по командировкам! – хмыкнула я. – Имел бы полную свободу выбора! Только за это, уж прости, пришлось бы личной свободой заплатить. А она для тебя, Гарик, как я понимаю, дороже служебной.

– Зачем так говоришь? – сделал вид, что обиделся, Папазян. – Ты же прекрасно знаешь, что я хоть сейчас готов жениться. Только на это не одно мое согласие нужно, ты же понимаешь…

– Понимаю. Но если ты этого согласия ждешь от меня, то, боюсь, тебе до конца дней придется быть вечным командированным, – засмеялась я. – Потому что я-то незамужняя по убеждению.

– Неправильно говоришь, Таня-джан, в корне неверно рассуждаешь! – с жаром принялся убеждать меня Гарик. – Не может нормальная женщина без мужа жить! Это ненормальная женщина, это патология! Забиваешь себе голову неизвестно чем!

– Ладно, давай оставим спор на эту тему, – остановила я его. – Я смотрю, наши провинциальные опера стали шоколадно жить: в СВ в командировку разъезжают!

– Должен же я хоть как-то компенсировать моральный ущерб! – возмутился Гарик. – Я и так вечный козел отпущения, и еще должен что, в плацкарте мучиться? Нет уж, дудки! Специально пошел СВ выписал! Да еще командировочные такие выдают, что приходится свои тратить!

– Конечно, если в дорогу брать не минералку, а коньячок, то никаких командировочных не хватит, – с усмешкой заметила я. – Коньяк-то суточными явно не предусмотрен, а, Гарик? – Я подмигнула давнему приятелю.

– И это очень зря! – весело поднял он вверх указательный палец. – Ну, мы-то с тобой люди опытные, знающие, поэтому сейчас исправим это досадное упущение!

– Только чуть-чуть, Гарик, – предупредила я. – Я вообще-то тоже не развлекаться еду.

– Ну, мы-то еще только через полтора суток на месте будем, так что не страшно, – беспечно отмахнулся Гарик.

– Все равно, мне нельзя особо расслабляться, я по делу.

– А по какому делу, что случилось? – посерьезнел мой попутчик, доставая из сумки острый складной нож и нарезая тонкими ломтиками лимон. – Может быть, я смогу помочь?

– Может быть, и сможешь, – кивнула я. – Только пока не знаю как.

– Вот давай за успешное завершение наших дел и выпьем по первой! – Гарик налил коньяк в пластиковые стаканчики.

Пригубив немного, я откинулась к стене и рассказала Гарику подробности дела, по которому ехала в Питер.

– М-да, – скептически скривил губы Папазян. – Боюсь, что дело тухлое. Не хочу прослыть пессимистом, но твоей подопечной, скорее всего, нет в живых.

– Это еще не факт! – с досадой возразила я, поскольку мне совершенно не нравилась эта версия, хотя ее я прокрутила в голове одной из первых. – Сам посуди, кто ее мог убить?

– Жених, – не задумываясь, произнес Папазян, аппетитно закусывая лимоном.

– На фига? – в лоб спросила я. – Зачем ему это надо? Ограбить? У нее нечего брать! Он ей сам деньги перевел на дорогу!

– Может быть, он маньяк? – предположил Папазян. – Поиздевался и убил! Вот тебе и весь мотив!

– Такая версия, конечно, имеет право на существование, – кивнула я. – Только вот зачем все так усложнять? Что ему, местных девушек мало? Зачем завязывать знакомство с девчонкой из Тарасова, переписываться с нею, тратиться на дорогу, в конце концов!

– Чтобы замести следы. Так его труднее вычислить, если она иногородняя!

– А зачем тогда он светился в аське? – не соглашалась я. – Писал свои имя, фамилию, рассказывал о себе всякие подробности?

– Врет, – категорично заявил Гарик. – Это наверняка вовсе и не его имя и фамилия. А подробности какие угодно насочинять можно. Сейчас таких сказочников пруд пруди! Нашла тоже, чему поверить – Интернету! Я всегда к нему относился с подозрением!

– Это потому, что ты так и не смог его освоить! – уколола я его и отвернулась к окну.

В словах Гарика был, конечно, резон. И подобную версию нельзя было сбрасывать со счетов. Но полностью логичной и стройной она все же не была.

– У него вообще не было уверенности, что Ася приедет, – заметила я, не поворачиваясь.

– Не приедет Ася – приедет другая! – уверенно заявил Гарик. – Думаешь, он с ней одной переписывался? Наверняка у него таких Ась – миллион!

– По себе судишь! – огрызнулась я.

– Зачем так говоришь! – обиделся Папазян. – Кстати, у тебя есть ее фотография?

– Зачем тебе? – усмехнулась я.

– На всякий случай. У меня глаз – алмаз, раз увижу человека, потом никогда не забуду. Может быть, встречу ее в Питере на улице – сразу тебе позвоню, – сказал Гарик, и я так и не поняла, шутит он или всерьез.

Я молча достала из сумочки фотографию Аси Кальчинской и так же молча положила на столик. Гарик внимательно рассмотрел снимок и вернул его мне.

– Красивая, – проговорил он.

– Да уж, – вздохнула я. – Только лучше бы была счастливая!

– Нечего по всяким женихам мутным мотаться, вот и была бы счастливая! Можно подумать, у нас в городе своих нет. Вон какие красавцы ходят!

– Ты, похоже, просто ревнуешь к этому парню, вот и взъелся на него, – улыбнулась я.

– Зачем так говоришь! – снова укоризненно произнес Папазян. – Я тебе помочь пытаюсь, а ты отказываешься. Давай-ка лучше еще выпьем.

– Нет, Гарик, я же говорю, мне нужно пребывать в трезвом уме, – стала я отказываться.

– Зря, что ли, я его покупал?

– Можно подумать, ты для меня его покупал! – парировала я. – Окажись здесь вместо меня какая-нибудь двадцатилетняя блондиночка, ты бы уже ее напоил и вовсю охмурял!

Гарик аж вспыхнул от негодования и хотел уже что-то бурно мне возразить, как дверь открылась и проводница предложила чаю. Гарик от чая отказался, а вот я согласилась с удовольствием.

Так и пришлось мне коротать полтора суток в обществе капитана Папазяна. Нельзя сказать, что это общество было таким уж неприятным, скорее наоборот. Но вот навязчивость Гарика меня порой раздражала и утомляла. Слава богу, что он, кажется, понял всю бесперспективность своих попыток весело провести со мной время, поскольку все чаще стал покидать купе, зависая то в тамбуре, то у окна, а под конец поездки прочно обосновавшись в вагоне-ресторане.

– Ты не забывай, что едешь в Питер все-таки в командировку, – усмехнувшись, заметила я, когда он вернулся оттуда далеко за полночь. – Утром подъезжаем, если что.