Александр Скрягин - Исполнитель желаний

Пора было пить чай.

Профессор принес большой заварочный чайник и важно водрузил на стол.

Ефим с Анной занялись транспортировкой из профессорской кухни крутобоких синих чашек в белый горошек и большой вазы с конфетами.

Чай удался. Но едва они успели сделать по глотку, как их головы повернулись к решетчатому забору.

У калитки остановился белый внедорожник. Своим зализанным блестящим корпусом он походил на гигантский обмылок. Сочно чмокнули автомобильные двери, и на улице появились трое рослых мужчин в строгих костюмах и галстуках. Головы двух развернулись в противоположные стороны. Казалось, они прощупывают окружающее пространство, словно локаторы.

Третий пассажир открыл калитку и направился к веранде.

Шел он неторопливо, но уверенно. Ощущалось: знал, куда идет и зачем.

Приблизившись к веранде, гость весело произнес:

– Добрый вечер!

Ефим вгляделся: рост – средний, фигура – стандартная, черты лица – правильные. Что-то конкретное и не отметишь.

«Для оперативника – прямо идеальная внешность… – подумал он. – И словесный портрет-то не составишь… Даже возраст не понятен. То ли тридцать, то ли сорок, то ли уже и полтинник стукнуло…»

– А, вы к кому? – спросил профессор, держа на весу чашку с чаем.

– А, к вам! К вам, Леонид Иванович! – белозубо улыбнулся визитер.

– Да? Ну, что же, поднимайтесь, – радушным тоном произнес старый лис. – Какая нужда привела?

Мужчина встал напротив профессорского стула и тоном, сразу ставшим очень серьезным, произнес:

– Позвольте представиться. Полковник Тубальцев Борис Игоревич. Федеральная служба безопасности.

– О! – уважительно приподнял брови профессор.

Майор Мимикьянов мысленно удивился и решил обратиться к гостю с просьбой. Но старый лис и сам доверчивостью не отличался.

– Простите, ради бога! – извиняющимся тоном произнес он. – А можно на ваши документы взглянуть? Знаете, порядок, есть порядок…

Гость не выразил ни малейшего неудовольствия. Он с готовностью достал из внутреннего кармана красную книжечку и протянул ее Вулканову.

Профессор раскрыл удостоверение и долго изучал. Потом вернул гостю.

– Все в порядке. – склонив голову к плечу, произнес он.

Полковник Тубальцев усмехнулся и спрятал книжечку во внутренний карман.

– Прошу садиться, – кивнул профессор на свободный стул.

Но гость садиться не стал.

– Я, Леонид Иванович, к вам по поводу недавнего инцидента, – сказал он.

– Да? – вздернул Вулканов свои черные с серебряными искрами брови. – Так ведь инцидент закончился благополучно. Ничего серьезного не пропало. Все в порядке…

– Вот и хорошо, что в порядке, – уверенным голосом опытного доктора произнес гость. – Мое дело и состоит в том, чтобы в этом убедиться. И доложить руководству.

Не утерпев, решила обратить на себя внимание и актриса.

– Да, вы все-таки присядьте… – обратилась Аршавская к стоящему мужчине. – Чаю с нами выпейте!

– Я бы с радостью с вами посидел и чаю попил в такой тишине, – рука гостя описала окружность. – Да, некогда! Служба! Так что, уважаемый Леонид Иванович, прошу вас, оторваться от чая минуток на десять-пятнадцать. Мы пройдем к вам в кабинет и там обо все поговорим.

Профессор помолчал и взглянул в сторону Ефима. Майор едва заметно кивнул головой.

– А присутствующие нас простят… сказал Тубальцев. – Правда, ведь, простите нас? – перевел он внимательный взгляд с профессора на Аршавскую, а, затем, на Мимикьянова.

– Только, если недолго… – мелодичным голосом пропела Аршавская.

Ефим изобразил тупую гримасу полного равнодушия.

– Вот и ладно, – весело произнес Тубальцев. – Ну, что ж, идемте, Леонид Иванович. Слово офицера: пятнадцать минут. Не больше!

Гость улыбался, даже веерок добрых морщинок появился в уголках глаз.

Профессор поднялся и, сделал жест в направлении двери, ведущей в его половину дома:

– Ну, что же, раз никто не протестует, прошу в мои апартаменты!

Они вошли в дом, и гость плотно прикрыл за собой дверь.

Как только она закрылась, Ефим нарочито громко произнес:

– Аня, давай я помогу тебе посуду вымыть!

Анна Сергеевна удивленно посмотрела на него: они только приступили к чаепитью, куда спешить? Посуда в раковине никуда ведь не убежит. Но ее замешательство длилось лишь мгновение. Все-таки, Аршавская была профессиональная актриса и умела моментально реагировать на посыл товарища по сцене.

– Ой, Фима, какой ты молодец! А то я с такой горой посуды одна до самой ночи провожусь! – так же громко, как и Ефим, совершенно естественным тоном отозвалась она.

Анна спросила взглядом майора: «Правильно ответила? Попала в мизансцену?»

Майор также безмолвно послал глазами сигнал: «Именно то, что нужно.»

Анна встала и направилась в свою половину.

Через пол минуты поднялся и майор. Он бросил взгляд на улицу. Двое мужчин по-прежнему были на своих позициях. Похоже, обмен репликами между ним и актрисой они услышали.

Ефим демонстративно потянулся и отправился вслед за Аршавской за тюлевую занавеску.

Афиши у Анны Сергеевны висели даже в спальне.

Но афиши майору не мешали. Мешало скользкое шелковое покрывало на кровати. Он начинал съезжать вниз, как только прижимал ухо к оклеенной обоями стене за изголовьем кровати.

Стена отделяла спальню актрисы Аршавской от кабинета профессора Вулканова. Она была не капитальной, сделана из двух листов фанеры и в двух местах имела хорошую звукопроницаемость. Особенно, если плотно приложить к ней ухо.

Об этом знали и Анна и Леонид Иванович. Но, разумеется, не мог знать человек, назвавший себя Борисом Игоревичем Тубальцевым.

– Вот и хорошо, что в вашем сейфе не было ничего ценного! – услышал майор голос гостя за тонкой стеной. – Правильно! Главные ценности надо хранить в таком месте, где никто не подумает искать! А сейф, это – первое, что приходит в голову!

– Я не совсем понимаю вас… – ответил ему голос Вулканова. – О каких ценностях вы говорите?… Поверьте, никаких ценностей у меня нет, и не было.

Похоже, профессор представлял, где в данное время находится майор Мимикьянов: он определенно говорил громче, чем обычно.

– Леонид Иванович, но вы же государственный человек! – быстро ответил Тубальцев. – Вы же должны понимать, если мы задаем вопросы, значит, это не случайно! Значит, это согласовано со всеми, с кем положено! –

Его голос звучал серьезно и внушительно.

– Да, вы скажите толком, о каких ценностях вы говорите! – голос Вулканова слышался совсем отчетливо. Похоже, он подошел к стене вплотную.

– Как – о каких? Как – о каких? – за стеной зазвучало предельное удивление. – Конечно, о материалах к вашей разработке «Способ связи с Большим Сознанием»!