Александр Скрягин - Исполнитель желаний

– А кто всю банку крыжовенного варенья съел, а? Я? – спросила Аршавская.

– Это Женька твой съел! – ответил профессор. – Он банку за один присест съест и не заметит…

– Женька? Еще чего? Я крыжовенное варенье ему не даю! Я даже банку в одно тайное место прячу. Он и не знает, где!

– В кладовке под крыльцом, – загудело из коридора. – Вот где!

– Так ты знал? – обернулась в темноту коридора женщина. – Ты зна-а-ал! Как не стыдно!

– Знал. Но я его не ел! – завибрировала темнота низкими волнами.

– Аня! Ты же чай обещала! С наливкой! – напомнил профессор.

– Ой, да, сейчас! – махнула рукой Аршавская и ушла в темноту.

Вулканов прошелся по кабинету.

От окна к башне напольных часов.

От часов к открытому окну.

– Знаешь, Ефим, когда проект закрыли, я радовался. Все – горевали, а я – радовался. Хотя, я, может быть, дольше всех в нем работал… Да, собственно, вся моя жизнь с ним и прошла… Я последний остался из тех, кто знал еще его основателей… И знаешь почему я радовался? Потому, что проект был уже мертв.

– Мертв? – приподнял волчьи брови майор. – Но ведь все получалось!

– Все наши первые серии опытов получались… Да, какие были опыты! Рядом с ними выигрыш денег в рулетку, это так – детская шалость… Помнишь, случай с ракетой «Ареан»? Отказал главный маршевый двигатель, и – принимай подарок, Индийский океан! Вот тот-то! Мы считали, что главная проблема, это – поиск способа связи с Большим Сознанием. Дальше все будет происходить автоматически. Передал Большому Сознанию свое желание – Большое Сознание его исполнило! Поначалу, после того, как мы открыли излучение, на котором Вселенная разговаривает с живыми существами, так все и происходило…

Профессор замолк.

– А потом? – спросил Ефим.

– А потом мы почувствовали, что кроме нашей воли имеется и другая…

– Другая? Чья? – не понял Мимикьянов. – Вероятного противника?

Вулканов усмехнулся:

– Если бы, противника!… Воля Вселенной.

Профессор вернулся к столу и тяжело опустился на стул.

– И что? Большое Сознание перестало исполнять желания? – тоже сел за стол Ефим. – А как же Акраконов? Выиграл же он десять тысяч долларов!

– Большое Сознание не перестало исполнять наши желания, – тяжело проговорил профессор. – Только каждый раз заставляло платить за это! Да еще как платить! Из тех, кто знал секрет способа связи с Большим Сознанием , и передавал Ему желания, в живых остался я один… Почти все ушли из жизни еще до закрытия проекта! Трое умерли как раз в год его ликвидации. Разумеется, – старый лис усмехнулся, – по естественным причинам! Один – от инфаркта, другой – от гриппа, третий – утонул. Кроме меня, после закрытия проекта оставался только один человек, владевший секретом способа связи с Большим Сознанием. Год назад он тоже погиб. Разбился в автокатастрофе. Вот такой, Ефим, тариф оплаты за связь с Большим Сознанием! Мы не знаем, почему Оно так поступает. Но лично я чувствую: Оно недовольно. Оно очень недовольно нашими желаниями… Хотя все-таки почему-то продолжает их исполнять…

– А вот и чай с наливкой! – Анна Аршавская входила в комнату с подносом в руках.

Она поставила чашки, рюмки и графинчик с темно-фиолетовой наливкой на стол. Поколебалась, но села за стол. Пришел из кухни и Женя.

– Давайте помянем Артура. – предложила Аршавская, не поднимая глаз. Да и все смотрели в скатерть. Желания говорить ни у кого не было.

Они подняли рюмки с густой жидкостью и выпили.

Тим! Бом-м-м! Цо-о-он! Тим! Бом-м-м! Цо-о-он! – раздался необычный звон часов, Так они звучали только в полночь.

Аршавская подняла голову и обвела взглядом сидящих за столом. Как профессиональная актриса, она чутко ощущала ситуацию.

– Нам пора! – сказала она, поднимаясь. – Пойдем, Женя!

– Да. Пойдем мы! – послушно встал племянник. – Спокойной ночи!

Актриса с племянником вышли из профессорского кабинета.

Ни профессор, ни Ефим их не задерживали. Анна Сергеевна не ошибалась: они, действительно, хотели закончить разговор наедине.

Когда тяжелые шаги Аниного племянника затихли, майор повернулся к профессору:

– А что будет с тем, кто присвоил передатчик? – спросил он. – Ведь этот человек может им воспользоваться?

– Может, – кивнул профессор. – Раз взял, наверное, воспользуется…

– И он тоже? Как и Акраконов… – Ефим не договорил.

Вулканов посмотрел в потолок:

– Трудно сказать… Как поступит Большое Сознание не знает никто… Это знает только само Большое Сознание… Но весьма вероятно… Не стоило ему брать эту вещь. И никому не стоило.

– А вам, Леонид Иванович стоило? – не удержался Мимикьянов.

– Мне, прежде всего, не стоило… – лисье лицо профессора сморщилось и покрылось морщинами. – Да, вот не удержался… Когда отдел сдавал, с собой унес… Ведь все-таки почти сорок лет работы… И ничего от них не осталось… Ничего! Все материалы и действующие модели уничтожены по акту в присутствии членов комиссии! От сорока лет осталась только запись в трудовой книжке: «Уволен в связи с ликвидацией учреждения…» Получается, от всей моей жизни только эта запись и осталась… Ну, и не удержался!

Вулканов щелкнул пальцем по пустой рюмке. Она звякнула слабо и печально.

– И не знал ведь почти никто… – вздохнул он. – Только Ваня, доктор наук Белоусов Иван Иннокентьевич… Ты, Ефим должен его помнить… Да и то, не точно знал, скорее догадывался. Он-то в прошлом году в автокатастрофе и разбился насмерть. Но, видимо, до того, как погиб, что-то, где-то рассказал… Может быть, и Артуру. Или заставили рассказать. Ты же, Ефим, понимаешь, какие сейчас есть средства… Так вот оно все и случилось.

На станции кто-то застучал молотком по металлу: видимо, проверяли колесные тележки под вагонами. Раздался жалобный высокий звук, похожий на крик морской чайки. Так подавал сигнал маленький маневровый тепловоз.

– А как быть с этим? – кивнул Ефим на золотистую кредитку.

– Надо подумать… – качнул головой Вулканов. – Не знаю. Может быть, это – подарок дьявола. А, может быть, и другое – утешительный приз от… Исполнителя желаний… В конце концов, за сорок лет работы мы с Большим Сознанием как-то… ну, сроднились, что ли… хотя, наверное так считать самонадеянно… Но, мне иногда кажется… я Его чувствую… улавливаю настроение… И… Впрочем, все! Заговорился я, однако. Наливка все-таки крепкая! Что ты, Ефим, смотришь на меня, как на сумасшедшего? Хотя, может быть, и есть немного…

Начальнику отдела по охране государственных тайн

в промышленности и научных учреждениях

подполковнику Пиготу Г.И.

Рапорт

Проведенной мной оперативной проверкой с выездом на место происшествия, имеющего отношение к секретоносителю особой категории профессору Вулканову, установлено следующее: