Михаил Март - Нечеткая грань

— В котором часу, по-вашему, Кристина допрашивала Утехина? — спросил Крутов.

— В десять-одиннадцать вечера или позже, не имеет значения. Отмотайте пленку назад и просчитайте. Вы отталкиваетесь от того, что машина упала в море в районе двух ночи. Раненого художника она могла погрузить в мою машину в полночь. Привезла его к тайнику, достала деньги, после чего пристрелила или добила чем-то другим, если кончились патроны. Дальше нам известно, что она закопала деньги.

— Зачем? — удивился Вербицкий.

— Сейчас поймете. Я не знаю одного: пустую машину Кристина сбрасывала в море или с художником. Скорее всего, она его закопала где-то рядом. Сначала деньги, потом его, а лопату занесла в дом.

— Почему? — проглотив слюну, спросил Крутов, пытаясь вникнуть.

— Чтобы труп с пулями в теле не нашли, если его не унесет в море. Зачем же рисковать.

— Но ваша жена ничего не знала о приливах и отливах, Дмитрий Андреевич, — улыбнулся Вербицкий.

— Это она вам сказала? Какая наивность. Кристина десять лет прожила на берегу моря и ничего о нем не знала! Во время прилива вода подходит к ступеням лестницы, ведущей на наш холм. Кристина любит ночные купания и ныряла в воду прямо со ступенек, а днем ей приходилось идти до воды по пляжу.

— Ну а как же мокрая лопата? Дождь начался около двух, — вытирая пот со лба, поинтересовался Крутов.

— Она могла похоронить художника в два часа ночи, а машину сбросить с обрыва в три.

— Со сломанной рукой зарывала деньги, потом копала могилу. Как вы себе это представляете? И зачем ей закапывать деньги на участке художника? Почему не забрать домой? С какой целью ездить в машине с откинутым верхом, когда достаточно открыть окна, чтобы затопить машину?

Вербицкий засыпал оппонента вопросами, вполне правомерными. Хотя ему нравилась версия Петляра, он не желал сдаваться.

Дмитрий развел руками.

— Вы меня удивляете, господа сыщики высокого ранга. Ладно. Пойдем по порядку. Раненого художника можно бросить в багажник или на заднее сиденье. А куда девать его велосипед? Очень серьезная улика. Все знали, что Афанасий приезжал к нам на велосипеде. Его в багажник не впихнешь, и в салон тоже он не влезет. Пришлось убрать крышу.

— Вы правы. Велосипед стоял возле дома художника, — согласился Крутов.

— Причина вторая. Предполагаемые трупы не вынесет в море через узкие окошки. Элементарные вещи, господа Ватсоны. И третье. Кристина соображала лучше вас. Велосипед вы нашли у дома Утехина, машину — в море. Как, по-вашему, Кристина возвращалась домой? Пешком? Под ливнем? Более десяти километров. Вернулась, упала от бессилия на кушетку в гостиной и отключилась. Ее разбудил звонок горничной. Рассвело. Она открыла глаза и увидела вокруг себя кровь. А теперь представьте себе ту же картину, но с поправкой: Кристина взяла с собой тяжеленную сумку с деньгами. Да она и километра бы не прошла с такой тяжестью! Проще выкопать яму. Тем более что, по свидетельству Розы и вашему, мы знаем — на сломанной руке Кристины гипса уж не было. Вы же видели порез на ее правой руке.

— Впечатляет, — восхитился Вербицкий. — Но почему все, что вы нам так подробно расписали, не мог сделать другой человек. Например, вы?!

Дмитрий улыбнулся.

— Один очень талантливый режиссер говорил: «На сцене можно поставить все что угодно. Даже телефонную книгу. Но зачем?»

— Чтобы отомстить неверной жене и ее любовнику, — нашелся Крутов.

— Я отомстил. Развелся с Кристиной, лишил ее наследства. Или вы полагаете, что я с моим положением в обществе пойду на примитивную месть? Нет, господа! Этим я наказал бы себя, а не кого-то другого. И еще. Меня не было в городе, и тому есть масса доказательств, начиная от прокомпостированного билета на поезд и моего визита к жене настоящего Афанасия Утехина в тот день, когда здесь происходили упомянутые события. Новосибирск не близко, как вы знаете. И если вы помните, художника нанимал не я, а моя жена, это она привела его в наш дом. Мне и в голову не приходило, что он ее сообщник и их цель — убить меня.

— А чемодан, который мы нашли в машине?

— Этот подарок вам подбросила моя жена. Чемодан мне привез мой агент, человек, которого я нанял следить за Кристиной. Он предупредил меня о готовящемся покушении, и мне пришлось уехать. Чемодан он нашел в лесу неподалеку от птицефермы, я поставил его в моем кабинете. И успел о нем забыть. Теперь, уважаемые господа, я предлагаю вам забыть обо всем, что здесь было сказано.

— Позвольте, как? — насторожился Вербицкий. — Я не нашел ни одного прокола в вашей версии, все обоснованно и выверено.

— Вот по этой причине мы часто сталкиваемся с судебными ошибками. Я расскажу вам новую версию событий. Герои остаются теми же, но взглянем на нашу историю еще под одним углом.

Сыщики уставились на рассказчика, который спокойно раскуривал свою трубку.

— С чего начнем? — не выдержал Вербицкий.

— С личности сообщника моей жены. Вам он известен под именем Афанасия Утехина. Как стало ясно, он не тот, за кого себя выдавал, и я уверен, что в сговор они с Кристиной вошли намного раньше, чем устроили показушное знакомство в кафе «Шоколадница». Моя жена искала убийцу, а не живописца. Теперь мы можем поговорить о том, зачем я ездил в Новосибирск. Мой агент установил личность художника. Я попытался найти настоящего Афанасия Утехина и поехал к его жене. Она показала мне его письма, фотографии. С того момента как Утехин приехал сюда, он не посылал жене писем, только телеграммы. И это понятно, у настоящего Утехина почерк очень сложный. О телеграммах рассказал нам почтальон, он же и адрес Утехина назвал.

Хозяин развязал тесемки голубой папки, достал две фотографии и письмо.

— Вот настоящий Утехин. Где он сейчас, можно только догадываться. Это его последнее письмо. Он пишет, что собирается ехать в красивый приморский город, но мы знаем, что сюда приехал другой Утехин. Вот фотографии того, кого мы знаем. Одна в фас, другая в профиль. Они из личного дела Петра Семенова, убийцы, осужденного на десять лет. Три месяца назад он бежал из колонии и находится в федеральном розыске. Не глуп, талантлив, хитер. Если бы меня вовремя не предупредили, ваше расследование не было бы бессмысленным. Возможно, вы сумели бы найти мой труп.

— Береженого бог бережет! — наконец подал голос адвокат, которого раньше никто не считал молчаливым.

— Как вы добились развода? — спросил Крутов.

Петляр выложил из папки на стол пачку фотографий, где Кристина занималась любовью с художником.

— Разве этого мало?

Вряд ли кто-то решился бы показывать свою жену в таком виде.

— У вашего сыщика шапка-невидимка? — с легкой иронией спросил Вербицкий.

— Просто он профессионал.