Александр Скрягин - Те, что живут рядом

Начальник управления поднялся с места, подошел к столу, взял там фотографию и положил перед Полковником. На фотографии был запечатлен искореженный кусок широкой трубы, к которой была приварена решетчатая пирамидальная конструкция с колесом запорного вентиля.

– Знаешь, что это такое? – опускаясь в кресло, спросил генерал.

Полковник, конечно, знал.

– Пока нет, товарищ генерал… – делая вид, что со вниманием рассматривает снимок, ответил он.

– А должен бы знать… – сурово заметил Роман Алексеевич. – Это кусок, отводящей попутные газы магистрали с запорным вентилем.

– Ничего подобного эксперты на месте взрыва не обнаруживали… – сделав несколько удивленный вид, произнес Лев Александрович.

– Это твои эксперты не обнаруживали, – с нажимом произнес генерал. – Твои.

– А что, есть еще какие-то? – стараясь, чтобы вопрос звучал нейтрально, спросил Полковник.

– Да. Есть. Эксперты, которых компания привлекла.

Генерал начальственно поджал губы и, приподняв голову, несколько сверху вниз смерил собеседника взглядом.

– Видимо, их из Оренбурга привез Сергей Сергеевич Белковский?.. – спросил Полковник.

– Ты, Лев Александрович не тем бы интересовался, откуда и кто экспертов привез, а тем, что они обнаружили! – отеческим тоном произнес генерал Болотов.

– Жаль, что они меня не проинформировали… – мягко заметил Полковник.

– Зато меня проинформировали. И знаешь, что они обнаружили?

Полковник сделал заинтересованный вид. Хотя, конечно, он сразу, как только увидел фотографию, понял, что обнаружили эксперты.

– При обследовании запорного вентиля специалисты обнаружили, что магистраль, отводящая образующиеся в процессе перегонки нефти попутные газы, была перекрыта. Пе-ре-кры-та! – погрозил пальцем генерал. – Что и создало условия, способствовавшие произошедшему впоследствии взрыву! Магистраль ведь не сама собой перекрылась! А кем-то была перекрыта! Кем-то!

Лицо генерала из розового стало багровым.

Лицо генерала из розового стало багровым.

Но Болотов совсем не случайно стал генералом. Совсем не случайно. Никудышные актеры генералами не становятся. Никудышные актеры становятся штатными актерами в профессиональных театрах или на телеканалах. А вот хорошие актеры становятся основателями финансовых пирамид, генералами и президентами всего, чего угодно.

Генерал помолчал.

Его лицо начало меняться в обратном порядке: из багрового оно стало сначала густорозовым, потом бледнорозовым и, наконец, приобрело нормальный телесный цвет, свойственный людям с хорошей печенью и давлением.

Проделав со свои лицом все эти изменения, генерал совсем доброжелательно, как в самом начале беседы, произнес:

– Мы же с тобой, взрослые люди, Лев Александрович, и должны говорить серьезно…

Генерал опустился в кресло и продолжил:

– Мы же с тобой понимаем, что от экспертизы до обнаружения виновника – расстояние, как до Луны… Не докторшу же эту, в самом деле, колоть… Себя только в глупом виде выставим… Дама бальзаковского возраста – преступник-диверсант! Смех, да и только!

Болотов приблизил свое лицо к Полковнику.

– А виновники нужны! Мы ж с тобой не дети, Лев Александрович… Ой, как виновники нужны!…

«Еще бы! – подумал Полковник. – Если бы не это, поил бы ты меня сейчас жидким Риткиным чаем.»

– Так вот, Лев Александрович, слушай меня… – совсем дружески произнес генерал. – Наши оперативники тут одного типчика взяли… У нас по учету, как наркоман, проходит. Хотя, он вроде бы, курс лечения прошел и, будто бы, с этим делом завязал, но я в их завязки не верю! Так вот, он два года назад на нефтезаводе работал. Оператором установки был. У него дома толовую шашку обнаружили. Ну, говорит, конечно, что приобрел у незнакомого на базаре для дальнейшей перепродажи. Так вот, ты, Лев Александрович, давай не изобретай велосипед… Бери его в оборот. И чтоб через пару-тройку дней он признался! Мотив тут налицо. Обида, что с завода уволили.

Генерал взял сушку. Но ко рту не понес. Сломал двумя пальцами и маленькие дужки снова бросил в вазочку.

– Таким-то уже все равно… – махнул он рукой. – Какие это люди, так, плесень, только жизнь нормальным людям портят… Вон в сводке, что ни преступление, – хоть убийство, хоть изнасилование, – все по этому делу. Деньги на наркотики ищут и потом обдолбанные на людей кидаются. Вот хорошо, у тебя, Лев Александрович детей нет… А у меня две дочки. А теперь вот уже и внучка родилась. Как представлю, что вот такая мразь может, не дай бог, что-нибудь с ними сделать, веришь ли, сердце останавливается… И город от этакой мрази избавим… И нашему министру с Аврамовичем будет, что доложить. Договорились?

Генерал поднялся со своего места и направился к сейфу. Он повернул торчащий в дверце ключ, достал из сейфа бутылку тольяттинского коньяка «Тайный советник» и две рюмки.

Солнечный луч, пробившийся сквозь белую оконную занавеску, ярко высветил золотые осенние листики на воротнике сизого генеральского кителя. Держа бутылку в одной руке, и просунутые между толстых пальцев рюмки в другой, он, медленно ступая по ковру, направился к столику.

– Товарищ генерал, разрешите вопрос? – не ответив, на генеральское «договорились?» – спросил Полковник.

– Давай свой вопрос… – спокойным дружелюбным голосом, но слегка насторожившись, произнес Болотов.

– А, как в суде дело развалиться? Особенно, если адвокаты умные будут…

– Да, откуда у этих наркоманов хорошие адвокаты? – ударил сжатым кулаком по подлокотнику кресла генерал. – С каких таких барышей? Хорошему адвокату и деньги хорошие нужны… А у них откуда? Что и было, все на заразу ушло. Да, и вообще, это для нас уже никакого значения не имеет. Ну, даже и отправит суд дело на доследование или вообще этого козла оправдает, нам-то что? Нам с тобой надо сейчас министру, да Аврамовичу виноватых назвать. Сейчас! А что будет потом, и что там суд решит, это нам уже все равно. Ты понял меня, Лев Александрович?

Генерал отвинтил у бутылки крышечку и начал разливать коньяк в рюмки.

– Понял, – кивнул Лев Александрович. – Хотя я бы предпочел версию катастрофы, случившейся по неустановленной технологической причине…

Генерал прервал процесс наполнения рюмок:

– Ну, не начинай снова, Лев Александрович, ты же взрослый человек!

– Я подумаю, товарищ начальник управления, – упрямо произнес Полковник.

– Что значит, подумаю? – вскинул лицо генерал и снова начал багроветь. – Чего тебе еще не ясно?

Роман Алексеевич поставил бутылку с коньяком на стол.

– Знаешь, Лев Александрович, когда ты к нам из-за рубежей своих вернулся побитой собакой, хоть и с министерским направлением, я ведь тебя с дорогой душой взял… А мог бы и не брать… Да! Сослался бы на отсутствие вакансий в штатном расписании, и никто бы мне слова не сказал! А я тебя взял! Потому, что рассчитывал на тебя! Ты же наш – куломзинский! Мы ж с тобой по одним улицам бегали… На одних огородах росли! Твой же батька меня в школе математике с физикой учил… Что ж ты так себя ведешь? Забыл, кому по жизни обязан?