Станислав Гагарин - Черный занавес

– И у Крафта был просчет? У него были ошибки?

– Почему же не было!.. Были и у него. Ладно, открою тебе небольшой секретец. Почему я стал подозревать старого, спившегося человека? Алкоголик он нетипичный. Ведь в большинстве своем алкоголики – неинтересные люди. Каков бы ни был интеллект, какой бы ни обладал человек в свое время психической силой, алкоголь до противности одинаково разрушает мозг. И жертвы его убоги в своем пошлом однообразии. А дед Пахом был не таков. Он был по-своему интересен, но где-то переигрывал, бравируя своим пьянством.

– Но это ведь еще не улика, – возразил Василий,

– Верно, – согласился Андрей Иванович. – Потом была уже более серьезная оплошность Крафта. Я спрашивал его, почему он так поступил. Но Крафт упорно молчит. Видимо, ему и самому не по себе оттого, что допустил такую оплошность. Тем более что его действия нелогичны, что ли. Ты помнишь пустую банку, которую нашли в том сарае, где обнаружили труп Тимофея Старцева? Крафт сказал мне, что передал банку Старцеву чтоб тот сходил с нею на турбазу за пивом. Значит, на банке должны были быть следы пальцев обоих. Так?

– Верно, Андрей Иванович, но Крафт мог просто разрешить Тимофею Старцеву взять банку, и тогда следов его пальцев на банке не будет.

– Молодец, Василий! Совершенно верно подметил. Но уж следы Старцева будут на банке, во всяком случае. Я распорядился исследовать поверхность банк! И что же ты думаешь? На банке не было никаких следов вообще! Что же это значило? Одно из двух. Либо дед Пахом лгал, говоря про историю с банкой и пивом, – Старцев к банке не прикасался, – либо он держал ее в руках, но Крафт зачем-то уничтожил все следы. Зачем? Не знаю до сих пор. Но подозрение этим он во мне возбудил. И еще раз он себя выдал, когда я обратил его внимание на Коврова – Святого, который вошел вместе с инженером Кравченко в буфет Дворца культуры. Правда, в какой-то степени я и сам раскрылся. Именно с этой минуты Крафт, видимо, стал догадываться о моем особом интересе к нему. Только я намеренно пошел на такой риск. Подзадоривал деда Пахома…

– Вызывали огонь на себя, – заметил Василий.

– Ну, не совеем так… – начал Андрей Иванович и недоговорил, заметив идущего к ним Королева.

– Ах вы, лежебоки! – сказал Королев. – Не знаю только, за что вас начальство поощряет…

– Хорошие новости? – спросил Гунов.

– Куда уж лучше! Звонил Щербаков. Тебе можно катать домой, Андрей Иванович, а твоему верному оруженосцу предоставлен внеочередной отпуск на десять дней, без дороги. Это помимо благодарности Василия Кузьмича и его разрешения на ваш проезд до Москвы в спальном вагоне.

– Вот это здорово! – воскликнул Мелешин. – Спасибо вам, Вадим Николаевич!

– Меня-то за что благодарить? Я б тебе здесь работы, по горло нашел! – притворно хмурясь, сказал Королев.