Диана Кирсанова - Созвездие Овна, или Смерть в 100 карат

1064 год н. э. Восточная Индия

...На миг перед его глазами промелькнуло ужасное видение - низкорослое мускулистое существо с головой быка, длинными седыми волосами и раззявленной пастью, которая стремится заглотить одинокого путника, стоящего на краю обрыва...

Джагаттунга дико закричал и, упав ничком в заросли густой травы, стал отползать от края пропасти, пятясь и царапая руки и лицо об острые листья гошкура.

Сзади захрипели и взбрыкнули впряженные в легкую повозку мулы; где-то рядом, почти над ухом, раздался истошный, почти человеческий крик грифа - и постепенно затих в верхних джунглях, сменившись хлопаньем сильных крыльев и шелестом лиан.

Где-то там, совсем далеко, крик подхватили обезьяны, и их истерические взвизгивания долго еще отражались эхом в верхних и нижних джунглях.

И снова стало тихо... Еле ощутимый ветерок колыхал листья мхитту - «царя джунглей», исполинского дерева, ветви которого крепко сплетались друг с другом, а касаясь земли, пускали новые корни - так, что среди его побегов мог запутаться и заблудиться не один пеший путник. Отправляясь в свое первое торговое путешествие, молодой купец Джагаттунга нарочно свернул с наезженной тропы, чтобы поклониться мхитту и попросить у него удачи.

Оставил мулов у края дороги, сделал несколько шагов к молельному дереву и пал ниц, припадая губами к кряжистым его шероховатым корням, робким голосом испросил удачи в делах и благополучия в торговле. Поднялся, заново обернул вокруг ног и бедер дхоти, приготовляясь к дальней дороге. И, натянув поглубже на бритую голову тюрбан, совсем было собрался вернуться к мулам и повозке, на которой лежали аккуратно разложенные товары, - и не удержался. Воровато оглянувшись, прошмыгнул к зиявшему в нескольких шагах обрыву и сделал то, чего делать было непозволительно - наклонился над краем ущелья Адамас, где, как известно, обитает бог смерти Яма!

Забыл, забыл молодой купец Джагаттунга, единственный сын престарелых родителей, что за непрошеный визит к месту, где открываются врата в царство мертвых - царство Яма, - любопытный может поплатиться жизнью!

Ибо там, из черной глубины ущелья с острыми краями выступавших камней, редко поросшей бледно-желтой травой, проклюнувшейся на каменистой почве после только что окончившегося сезона дождей, вдруг началось какое-то шевеление.

Словно закипело что-то, брошенное на дно огромного котла, - это, конечно, сам Яма спешил выйти на поверхность земли, чтобы покарать любопытного Джагаттунгу! Страшный бог смерти - низкорослое мускулистое существо с головой быка, длинными седыми волосами и раззявленной пастью, которая стремится заглотить одинокого путника, стоящего на краю обрыва!

С выпученными глазами, открытым ртом, трясущимся от ужаса подбородком наблюдал купец, как со дна ущелья показались волосы Ямы - отвратительные, толстые, шевелящиеся космы, похожие на жирных змей, которые особенно страшны своими ядовитыми укусами сейчас, после сезона дождей!

И закричал Джагаттунга, и упал ничком в густые заросли, и стал отползать от края ущелья, пятясь и царапая руки и лицо об острые листья гошкура. Захрипели и взбрыкнули мулы; где-то рядом, почти над ухом, раздался истошный, почти человеческий крик грифа - и постепенно затих в верхних джунглях, сменившись хлопаньем сильных крыльев и шелестом лиан...

...Сколько времени пролежал так купец, уткнувшись лицом в землю и слабо царапая пальцами жирную, хорошо пропитанную влагой почву обрыва? Он не знал и сам.

Но с минуты на минуту ожидая удара дубинкой, сделанной из человеческого скелета, которой, как известно, бог смерти Яма наносит своим жертвам последние удары, и прикосновения к шее веревочной петли, которой он выдергивает из человека душу, парализованный страхом Джагаттунга до самого вечера пролежал на краю ущелья в каком-то полуобморочном состоянии.

И только когда богиня Луна Будха распустила на небе золотистые косы, обронив несколько сверкающих в сумраке волосков на верхушки сандаловых деревьев, окружавших ущелье, молодой купец решился поднять голову.

Еще после часа пугливых колебаний, смешанных с боязливым любопытством (не умерло оно все-таки!), он решился вновь подкрасться к ущелью и заглянуть в него, твердо зная: если бог Яма еще там и, оскалив буйволиную голову, поманит Джагаттунгу к себе, то спасения на этот раз действительно не будет.

...Странно, но именно сейчас, при лунном свете, Джагаттунга сумел отчетливо рассмотреть, что на дне ущелья Адамас копошится не грозный Бог смерти, а клубок настоящих змей.

- Кобры! - содрогаясь от сладостного ужаса и восторга, пробормотал Джагаттунга.

Да, это были они. Их извивающиеся тела с прижатыми к бокам капюшонами тускло светились в лунном свете. Змей было очень много, сотни, тысячи, много тысяч - наверное, сам Яма вытряхнул их из своего гигантского мешка, чтобы отбить у любопытных всякое желание спускаться вниз!

Время от времени несколько кобр поднимали вверх зловещие головки и распускали капюшоны, раскачиваясь на хвостах и глядя на Джагаттунгу желтыми глазами убийц. Тихое угрожающее шипение неслось вверх из ущелья.

И все же душа Джагаттунги пела от счастья и возносила хвалу всем богам! Каждый индиец знает, что встретить кобру, если она находится на безопасном от тебя расстоянии, - к удаче и радости. Молельное дерево услышало просьбы купца, его ждет неслыханное богатство!

И словно в ответ на эту его радость и возносимые богам хвалы, луна выше встала в небе и выпустила в ущелье щедрый серебряный сноп света. И вновь крик вырвался из груди Джагаттунги - но на этот раз это был крик счастья! Ибо там, на дне обрыва, подхваченный лунным светом вдруг вспыхнул и засверкал волшебным сиянием прекрасный, как сама луна, и большой, как голова ребенка, камень!

- Ваджра! Ваджра! - закричал Джагаттунга, чувствуя, что ноги его снова немеют - на этот раз от восторга!

Даже на расстоянии нескольких метров он сумел разглядеть, что боги преподнесли ему великолепный камень! За этот алмаз любой мандалин - так называли в Индии знатоков драгоценных камней - даст Джагаттунге столько, сколько ни ему самому, ни его отцу, престарелому Ахмету, не приносила еще ни одна торговая операция.

Оставалось достать камень из ущелья - но как это сделать, если внизу кишат ядовитые змеи? Побежать за помощью в соседнюю деревню? Но до нее было полдня пути, а на землю спускалась ночь, а в этой тьме путешествовать по джунглям вдвойне небезопасно. И кроме того, с помощниками придется делиться - пусть даже они окажутся из самой низшей касты, все равно! Рисковать собственной жизнью, спускаясь в змеиное логово на веревке, которую он мог бы сплести из лиан, Джагаттунга тоже не собирался.