Тера - Паутина прошлого

Пару часов назад мне счастливо удалось избежать визита моих друзей, сославшись на слабость. Не знаю, что заставило меня так поступить, но в тот момент не хотелось никого видеть, особенно их. Близость смерти заставляет задуматься о многих вещах, в частности — почему? Почему именно прошлой ночью, ведь у него было и время, и возможность сделать это гораздо раньше? Что могло подтолкнуть нашего преследователя к такому шагу? Если, конечно, вчерашним убийцей был именно он. Голова пухла от пустых предположений, и признаться четно, жутко болела. Собираясь приехать сюда, я даже не предполагала, что будет настолько тяжело контролировать эту боль.

Но было еще кое-что, не дающее покоя. Мне нужно было сделать это еще в первый день приезда сюда, но я боялась привлечь ненужное внимание, вызвать вопросы, на которых не могла ответить прямо сейчас.

Резко сев на больничной койке, я на несколько секунд прикрыла глаза, пытаясь прийти в себя. Когда головокружение утихло, поднялась, чтобы взять свои вещи. К счастью, они находились в палате, и мне не пришлось никуда за ними идти, привлекая ненужное внимание персонала. Единственная мысль, что мною двигала, была — возможно, я скоро умру, и у меня не хватит времени на то, что я задумала. Было бы глупо тратить его впустую, лежа здесь и ожидая неизвестно чего.

Помня об охраннике, которого у палаты мог оставить Мишка, я осторожно выглянула в коридор. Увидев его там, поняла, что путь закрыт. И нужно придумает что-то еще. Мой взгляд тут же наткнулся на запасную дверь, которую я так тщательно пыталась забаррикадировать. Сейчас это уже не имело значение. Если кто-то захочет меня убить, ему не нужно подбираться ко мне слишком близко, и вчерашняя ночь это доказала.

Стараясь не производить своей возней лишнего шума, я отодвинула стулья от боковой двери, и с облегчением поняла, что она не заперта. Теперь это было мне только на пользу. Наскоро одевшись, я покинула палату, успев скрыться за углом до того, как охранник меня заметил.

Было пасмурно, и на улице шел дождь. Грозовые тучи угрюмо надвигались с запада, окрашивая небо в грязно-серый цвет. Поправив воротник куртки, я ускорила шаг, боясь, что меня могут заметить и узнать. Дойдя до остановки, к своему счастью тут же увидела, подъезжающий автобус. Дорога заняла не больше получаса, и вскоре я была на месте. Проводив взглядом вышедшую со мной старушку, я медленно двинулась вслед за ней, не надеясь на собственную память.

Идти было нелегко, учитывая сильный ветер и холодные капли дождя, казалось, успевшие насквозь промочить мою одежду. Около четверти часа я блуждала среди невысоких памятников, пытаясь найти то, что ищу. И вот, наконец, почти потеряв надежду, я увидела знакомую фотографию и замерла, стараясь привести в порядок разбушевавшиеся чувства.

Глаза невольно остановились на надписи: "Никитин Владимир Сергеевич", даты жизни и смерти, а чуть ниже: "Любим, помним, скорбим. Сын Алексей. Дочь Татьяна". Когда его хоронили, то не знали, что Алешка, скорее всего уже мертв, а Таня… Одна могила, вместо трех, и вопросы, которые так и остались без ответа.

— Это моя вина, я знаю. Мне нет прощения… Я всего лишь хочу восстановить справедливость.

Глупо, нереально, поздно. Но так мне необходимо…

Я смотрела на могилу человека, в смерти которого считала себя виновной, и мое сердце разрывалось от боли. Это тяжело — жить с постоянным чувством вины, каждый день все больше ненавидя себя.

Тучи на небе ускорили свой бег, словно спеша собраться в каком-то, только им одним ведомом месте. Я подняла голову вверх, подставив лицо под холодные капли дождя. Небо рассекла молния, и раздался сильный грохот. В детстве я всегда боялась грозы. Не молнии, разрывающей небо на части, а именно звука, который сотрясал все вокруг. Казалось, что он однажды может поколебать земную твердь.

Не сводя взгляда с неба, я следила за тучами, которые ветер гнал прочь. Они собирались в причудливые фигуры, сталкивались и разбегались, давая простор для неуемной фантазии зрителя. Сегодня зрителем была я. С замершим сердцем, я смотрела на то, что нарисовала для меня сама природа. Я смотрела на него, а он на меня. Это было определенно мужское лицо, с тонкими чертами и печальным взглядом. Несколько секунд я не могла поверить в то, что вижу. Да и вижу ли я это на самом деле? Возможно, это лишь плод моего разбушевавшегося воображение, или порождение больного разума? Но я видела это!

На мгновение, прикрыв глаза, я снова посмотрела в небо, и разочарованно вздохнула, ничего там больше не увидев. Небо успело очиститься от серых туч. И хотя дождь все еще не утихал, поняла, что непогода идет на убыль. Я поднесла руку к лицу, ожидая увидеть на пальцах капли дождя, но с удивлением поняла, что это кровь. Приложив к носу платок, я присела на еще влажную после дождя скамейку, признаваясь самой себе, что поспешила покинуть больницу. Не ожидала, что старая болезнь вернется именно сейчас, когда нужны все силы, а слабостей быть не должно.

Начало темнеть, и, наконец, встав, я решилась возвращаться в больницу, надеясь, что мое отсутствие никто не заметил. В конце концов, обход был пару часов назад, Юле было сейчас слегка не до меня. Поэтому с надеждой, что все останется в тайне, я медленно направилась к выходу из кладбища. Несколько раз по пути пришлось остановиться — я не могла сообразить сразу, что внезапно так меня обеспокоило. Наконец, тревога сформировалась в одну-единственную мысль. Кто-то за мной наблюдал. Нет, я не имела в виду какие-то потусторонние силы, а нечто вполне материальное. Чей-то взгляд, который заставил меня поежиться и ускорить шаг.

Не может быть! Я была просто уверена, что за мной не было слежки, да и спрятаться на открытом месте было практически негде. Тогда кто за мной наблюдал? И было ли это на самом деле, а не только в моем воображении, которое сегодня уже сыграло со мной дурную шутку.

На этот раз автобус пришлось подождать, и, садясь в него, я заметно нервничала. Если за мной действительно следили, то кто? И зачем? Если это был наш преследователь, то почему бы ему ни расправиться со мной именно теперь, когда я предоставила ему такую прекрасную возможность. А если это не он? И вообще, никого там не было? Тогда, скорее всего, у меня большие проблемы, а паранойя лечится куда сложнее, чем об этом говорят.

Мое отсутствие в больнице осталось незамеченным. Быстренько переодевшись, я забаррикадировала боковую дверь, и прилегла, устало прикрыв глаза. Не ожидала, что прогулка настолько выбьет меня из сил, хотя всегда считала, что я в прекрасной форме.

1995 год…

— Наверное, это не самая лучшая идея — собраться сегодня всем вместе, — заметил Мишка, хмуро взирая на компанию друзей.