Михаил Черненок - При загадочных обстоятельствах

— Кто-о-о?..

— Уголовный розыск. Откройте, пожалуйста.

— Бросьте разыгрывать! Я сейчас в милицию позвоню!

— Если не верите, приглашу соседей.

Шаги за дверью удалились, но вскоре опять послышались вблизи. Все тот же голос заспанно проговорил:

— Подождите. Мне одеться надо.

Ждать пришлось долго. Наконец за дверью раздался тяжелый вздох. Замок щелкнул, дверь медленно отворилась на длину запорной цепочки, и в образовавшейся щели Бирюков увидел невысокую молодую женщину в коротком халатике, внешне очень похожую на пани Монику из популярной в свое время телепередачи. В том, что перед ним Майя Тузкова, Антон не сомневался, однако для порядка спросил:

— Ваша фамилия Тузкова?

— Да-а-а.

— Мне необходимо с вами поговорить.

— Покажите документы.

— Пожалуйста.

Бирюков раскрыл удостоверение, Тузкова изучала его слишком долго. Затем вялым движением сняла с двери цепочку.

— Входите.

Антон вошел в узкую прихожую, по укоренившейся профессиональной привычке огляделся. Слева была кухня. Хотя лампочка в ней и не горела, но на кухонном столе можно было различить остатки недавнего пиршества и массивную пепельницу с грудой белых папиросных окурков. Справа — небольшая квадратная комната, ярко освещенная люстрой со стеклянными подвесками. Из комнаты — дверь в спальню, где виднелась кровать с вроде бы наспех разобранной постелью. В квартире сильно пахло свежим табачным дымом, а под потолком, как показалось Антону, даже еще не успели раствориться сизоватые дымные полосы. В спальне настойчиво звонил телефон.

— Вы одна? — спросил настороженную Тузкову Антон.

— Да-а-а. Что вам надо?

— В первую очередь — присесть.

— Говорите на ногах.

— Разговор серьезный.

— Да-а-а?.. — Тузкова с неохотой повернулась к Антону спиной и пошла в комнату. — Проходите.

Пройдя за ней, Бирюков, опять же по привычке, прежде всего сориентировался. В спальне так же, как в кухне, света не было. Балконную дверь и широкое окно в комнате прикрывала плотная красная штора. Справа — диван-кровать, на которой таращил глаза-пуговицы большой плюшевый медвежонок, и в углу — телевизор на высоких черных ножках. Слева — полированный шифоньер, а рядом с ним — выкрашенная в голубой цвет двухстворчатая дверь, прикрывающая нишу платяного шкафа, где, по рассказу Голубева, повесился Тузков. Посреди комнаты — квадратный стол, возле него четыре стула.

Тузкова поставила один из стульев так, чтобы усадить Бирюкова спиной к двери и к платяному шкафу. Сама села на диван-кровать, обхватила ладонями локти. Тускло сказала:

— Садитесь…

Бирюков сам выбрал место. Слева от него оказалась Тузкова и открытая дверь в спальню, справа — полированный, как зеркало, шифоньер и голубая дверь шкафа, а прямо — выход в прихожую.

Притихший на несколько секунд телефон зазвонил снова. Тузкова не шелохнулась. Бирюков встретился с ней взглядом:

— Кто так настойчиво звонит?

— Хулиган какой-то.

— Разрешите успокоить?..

— Зачем?

— Он же поговорить нам не даст.

— На лице Тузковой не дрогнул ни один мускул. Несколько затянув ответ, она пожала плечами:

— Успокойте, если сможете,

С самой первой минуты, как только Антон вошел в квартиру, его не покидало предчувствие, что здесь, кроме самой хозяйки, присутствует еще кто-то. Поэтому, входя в спальню, он приготовился ко всему. Однако спальня оказалась пустой. Антон поднял телефонную трубку:

— Бирюков из уголовного розыска…

— Игнатьич, она ни разу мне не ответила, — протараторил Голубев.

— Вы не туда попали… Будешь хулиганить — я тебе позвоню! Понял меня?..

— Понял, жду, — мигом догадался Слава.

Положив трубку, Бирюков мельком глянул на расправленную, но совершенно не измятую постель. Когда он вернулся в комнату, Тузкова сидела в прежней позе, обхватив ладонями локти, и тряслась, как в приступе малярии. Видимо, стараясь унять эту лихорадочную дрожь, она крепко прижала к груди лупоглазого медвежонка. Халат при этом высоко задрался, обнажив полноватую загорелую ногу, но Майя будто этого и не заметила.

— Температурите? — спросил Антон.

— Не-е-ет… — протянула Тузкова. — Знакомые приходили, посидели компанией. Только спать улеглась — тут вы…

Вид у нее был не то больной, не то чуточку пьяный, — Бирюков решил не тянуть время:

— Майя, знаете Андрея Барабанова?

— Конечно, — спокойно ответила Тузкова. — Бывший муж одной нашей лаборантки.

И замолчала, словно никакой Барабанов не интересовал и не мог ее интересовать. Пришлось Антону опять проявить инициативу.

— Когда вы с ним последний раз встречались?

— С чего бы мне с ним встречаться? Я с Барабановым вообще не встречаюсь.

— А ведь недавно вас с ним видели.

— Интересно, где?..

— В ресторане.

Тузкова замешкалась, однако, видимо, решив перейти в наступление, иронично усмехнулась:

— Там не один Барабанов был.

— Кто еще?

— Полный зал народу.

— Но вы-то с Андреем в ресторан пришли.

— А вы-то за нами следили?! — передразнив, неожиданно вспыхнула Тузкова.

Бирюков сдержался:

— Мы, Майя, слежкой не занимаемся. Других забот хватает. Не пойму — что вас обидело?

— На каком основании я должна перед вами отчитываться? С кем пошла, куда пошла… Вы разве муж мне?..

— Я сотрудник уголовного розыска… — начал было Антон, но Тузкова грубо оборвала:

— И это дает вам право задавать интимные вопросики?

— Не раздувайте из мухи слона. Я пришел не ради амурного разговора.

Тузкова, вероятно, осознав беспочвенность своего возмущения, тихо проговорила:

— Ну, а чего Барабанова мне клеите…

— В тот вечер, когда вы были с Андреем в ресторане, его крепко ударили. Не знаете, кто?

— Не знаю, — поспешно ответила Майя. — Барабанов вышел из ресторана раньше меня. Когда я подошла к нему, у него уже был синяк под глазом.

— И вас это не заинтересовало?

— Андрей сказал, что не разглядел, кто ему кулак припечатал. Все?

— Нет, Майя, не все. Не слышали, как серебровский шофер Тропынин хотел по телефону подшутить над Барабановым насчет покупки машины?

Тузкова отвела взгляд в сторону:

— Не слышала.

— Ложный ответ.

— Хотите сплетницей выставить?

— Хочу знать правду.

— А потом скажете Тропынину, что я на него наговорила…

— У меня нерушимое правило: собирать информацию, а не распространять.

— Честно, Тропынин о нашем разговоре не узнает?..

— Не будем торговаться, не на базаре…

Майя нахмурилась, прикрыла полой халата обнаженную ногу и стала рассказывать, как лаборантка Вера и шофер из Серебровки Тропынин безжалостно разыграли Барабанова. Сейчас Тузкову прямо-таки нельзя было узнать. Антону даже показалось, что она всерьез подражает телевизионной пани Монике.