Михаил Черненок - Точки пересечения

— В наш район Вожегов не собирался заглянуть? — спросил Бирюков.

Шурик крутнул головой:

— Нет, не собирался. Чего Савке тут делать?..

— Допустим, у тебя погостить.

— Нужны мне такие гости!

— Адресами-то, наверное, обменялись перед расставанием?

— Нет.

— Честно, Шурик, говори.

— Че-честное слово, я Савкин адрес не знаю, — Ахмеров смущенно потупился. — Он, правда, мой адресок на всякий случай за-записал.

— Значит, мог Вожегов у нас появиться?

— Зачем?.. Я всем париям в колонии сказал, что с прошлым за-завязываю намертво.

Бирюков обстоятельно стал выяснять внешность Вожегова. По словам Ахмерова, тот выглядел примерно так, как описал угонщика «Лады» кладовщик Тюленькин. Когда Шурик вышел из кабинета, Голубев со свойственной ему горячностью заговорил:

— Игнатьич, по-моему, потерпевший старикан наделал много шума из ничего. Выдумал вооруженного бандита! Ну, действительно, зачем тому же Вожегову ехать из Минска в Сибирь? И, тем более, в наш район! Золотых россыпей у нас нет…

— Ты вот что, Слава, — остановил Антон, — проверь все последние связи Ахмерова. О Тюленькине хорошенько разузнай.

…Прошло несколько дней. Занятый текущими делами, Антон Бирюков внимательно следил за поступающими из управления внутренних дел ориентировками. Надеялся, что если не в Новосибирске, то в каком-либо районе области вот-вот объявится след преступника. Однако тот как в воду канул.

Проснулся Бирюков от телефонного звонка. Первым делом машинально глянул на тикающий у изголовья будильник — стрелки показывали половину шестого утра. Звонок повторился.

— Слушаю.

— Антон Игнатьевич… — раздался в трубке голос дежурного по райотделу. — Извините за столь раннее беспокойство. В Рожневском урочище разбитая автомашина «Жигули» обнаружена. На переднем сиденье, рядом с водительским местом, засохшая лужа крови…

— Через десять минут буду в отделе! Собирайте следственно-оперативную группу.

Утро выдалось удивительно тихим. Едва взошедшее июньское солнце ослепляюще сияло над горизонтом у кромки голубого безоблачного неба. В дежурной части Бирюков появился первым из оперативников. Кроме разговаривающего по телефону дежурного и шофера служебной машины, здесь, на диванчике, устало клевал носом черноголовый подросток.

— Вот этот гонец загадочную весть принес, — показывая взглядом на подростка, тихо проговорил шофер.

— Ты чей, мальчик?

— Борька Муранкин.

— Так что же, Боря, в Рожневском урочище случилось?

Глаза Муранкина стали тревожными, он быстро-быстро заговорил:

— Мы всем классом еще в субботу утром пошли в поход. Ночевали у Рожневки, а вчера, в воскресенье, хотели побродить по урочищу. Там сплошная глухомань, интересно. В одно место забрались, в другое и перед вечером на «Жигули» наткнулись. Дверка открыта. Никого поблизости. Заглянули в машину — там засохшей крови полным-полно, даже стекла забрызганы…

В помещение дежурной части один за другим стали входить участники следственно-оперативной группы: рослый, с густыми пучками седых бровей начальник районного отдела внутренних дел подполковник Гладышев; грузноватый пожилой районный прокурор Белоносов: худенький, похожий на студента-практиканта следователь прокуратуры Петр Лимакин с неизменным поношенным портфельчиком; замкнуто хмурый эксперт-криминалист капитан милиции Семенов и проводник служебно-розыскной собаки высоченный сержант Онищенко. В «дежурке» сразу стало тесно.

— Все собрались? — окинув быстрым взглядом присутствующих, спросил прокурор.

— Доктора нет, — ответил Антон Бирюков.

Как раз в этот момент в дежурную часть заглянул круглолицый, с большими залысинами судебно-медицинский эксперт Борис Медников. Поправляя на плече ремень служебной сумки, пробурчал:

— Чего телитесь, сыщики? Я уже место в машине занял. Скоро поедем?

Прокурор чуть улыбнулся:

— Вот ловкач, из любого положения выход найдет. Поехали, товарищи, по пути надо еще понятых прихватить.

Плотно забитый оперативниками восьмиместный милицейский «уазик» недолго поколесил по окраинным улочкам спящего райцентра и выехал на широкую щебеночную дорогу. По днищу машины забарабанили камешки. Вдоль дороги зеленели под утренним солнцем колхозные поля. Среди них, как одинокие кораблики в безбрежном море, темнели березовые рощицы. Монотонное гудение мотора убаюкивало. Уставший за бессонную ночь Борька Муранкин по-детски доверчиво прижался головой к плечу Бирюкова, закрыл глаза и глубоко засопел.

Миновав поля, дорога свернула в густой лес. Стало сумрачно. Укрытая деревьями колея была влажной от росы. «Уазик» сбавил скорость и, покачиваясь с бока на бок, покатил по разбитой автомашинами колее. Очнувшийся Борька уставился сонными глазами в смотровое стекло.

— За этим лесом, мимо Рожневки, есть дорога к урочищу. По ней с километр надо проехать, — сказал он.

— Там, где Мошковский район начинается? — спросил подполковник Гладышев.

— Нет, кажется, в нашем районе.

Лес кончился неожиданно, и на взгорке показалось старинное село Рожневка. Заехав туда за понятыми и кое-как втиснув их в переполненный «уазик», свернули с наезженного большака на поросшую травой проселочную дорогу, дальний конец которой словно упирался в угрюмо чернеющее урочище. На опушке желтела большая туристская палатка и тянулся к небу чуть приметный сизоватый дымок костра. Как только «уазик» подъехал к костру, его сразу обступили подростки. Участники следственно-оперативной группы выбрались из машины. Мальчишки, увидев высоченного сержанта с овчаркой на поводке, испуганно попятились.

— Чего оробели, добры молодцы? — отряхивая полы запылившегося пиджака, спросил прокурор. — Где ваша находка?

— Идемте, покажу, — раньше всех ответил Муранкин.

— Подожди, — остановил Борьку прокурор. — Вам, хлопчики, здесь больше делать нечего. Мы одни управимся. Складывайте палатку и топайте до дому. — Прокурор повернулся к Онищенко.

— Попробуй применить Барса…

Онищенко удлинил поводок. Барс, почуяв свободу, вроде для разминки сделал небольшой круг и потянул сержанта к урочищу. За сержантом цепочкой двинулись остальные участники оперативной группы и понятые — пожилая техничка и председатель исполкома сельского Совета из Рожневки.

Случайно обнаруженные подростками «Жигули» утопали в густой высокой траве по самую крышу, будто автомашину загнали сюда специально, чтобы упрятать от людских глаз. Судя по тому, что в траве не было видно автомобильного следа, напрашивался вывод: со дня въезда «Жигулей» в урочище прошло, по крайней мере, не меньше недели. Путь, по которому проехала машина, можно было определить лишь по надломленным молодым деревцам, Из-за давности времени Барс, конечно, след не взял. Покружив сержанта по урочищу, он приплелся к машине и, словно извиняясь за свою беспомощность, понуро опустил голову.