Михаил Черненок - Завещание ведьмы

— Марина, почему ты до сих пор не замужем?

Она ничуть не удивилась вопросу. Пожала плечами:

— Наверное, время свое упустила. Девушки, как поэты, должны проявлять свои таланты в молодости.

— Что ж не проявила?

— Учиться поздно начала.

— Теперь жалеешь?

— Нет, уже привыкла.

Антон взял Марину за плечи и легонько повернул лицом к себе. Она вздрогнула, робко попыталась отвести его руки, но сразу притихла и удивленно уставилась снизу вверх ему в глаза.

— Марина, — сказал он, — ты очень красивая и славная.

— Ой, ли?..

— Честное слово. Завтра утром я уезжаю из Березовки. Поедем вместе?

— Зачем?

— Не спрашивай, ты знаешь. Поедем?..

Она отрицательно повела головой.

— Почему, Марина?

— Не хочу, чтобы у тебя были неприятности, как у того морячка.

— Вот ерунда!

— Нет, Антон, это серьезно. Я очень тревожусь за тебя, а предчувствие редко меня обманывает.

Бирюков ощутил, как плечи Зорькиной вздрогнули, будто в ознобе, и он крепко прижал Марину к себе…

Хотя Антон заявился домой близко к полуночи, в доме еще не спали. Мать возле кухонного стола довязывала пуховую шаль, отец через очки сосредоточенно читал газету, а дед Матвей с детским любопытством рассматривал картинки в «Крокодиле». Игнат Матвеевич поверх очков глянул на сына:

— Бабье лето еще далеко, но ты уже закружился.

— Женюсь я, папа, — присаживаясь к столу, без всяких обиняков сказал Антон. — Как тебе, это нравится?

— Хозяин — барин.

— Почему не спрашиваешь, на ком?..

— Чего спрашивать, когда насквозь Мариниными духами благоухаешь.

— Ну и… одобряешь выбор?

Игнат Матвеевич постучал пальцем по лбу:

— Крыша поехала?.. Пойдет ли Марина за тебя?

— Пойдет. Уже договорился.

— Ох, налетчик какой!

Дед Матвей приложил ладонь к уху:

— Чо, Игнат, гришь? Кто летчик?

— Антон жениться захотел!

— Пора, ядрено-корень, пока не разбаловался с барышнями. Кого в невесты выбрал?

— Марину Зорькину.

— Красивая и умная невеста. Жить хорошо будут.

— Да Антон-то ее знает всего один день!

— А чего волынку тянуть? Я с твоей мамашей на вечерке познакомился, а утром уже сосватал. И всю жизнь в ладу прожили, — дед Матвей ободряюще подмигнул внуку. — Бери, Антошка, штурмом невесту! Не хлопай ушами.

— Отец чего-то недоволен, — сказал Антон.

— Пошли его подальше, зануду старого!

— Не ори, пионер, — хмуро буркнул Игнат Матвеевич.

— Чо гришь?

— Спать, говорю, пора, юноша! А ты раскричался на всю деревню… — Игнат Матвеевич бросил газету на буфет и сердито вышел из кухни.

— Иди укладывайся, — весело обронил ему вслед дед Матвей и опять подмигнул Антону. — Запыхтел папаша, как старый паровоз…

— Что это он не в духе? — посмотрев на мать, спросил Антон.

Полина Владимировна улыбнулась:

— Так ведь, сынок, если ты увезешь Марину отсюда, он же без экономиста останется. Не обращай внимания, попыхтит да перестанет. Маринка по душе ему…

Теплая солнечная погода держалась словно по заказу, и Антон Бирюков, занятый своими мыслями, почти не заметил, как домчался на «Жигулях» от Березовки до районного элеватора.

Круглолицая с ямочками на щеках Вера Барабанова встретила одетого по форме Бирюкова испуганно. Сидела она в отдельном кабинетике, половину которого занимал письменный стол, заваленный грудами каких-то папок и цифровых отчетов. Разговор долго не клеился. О Тамаре Тиуновой Вера даже слышать не хотела и всяческими уловками пыталась выяснить, откуда уголовному розыску стало известно, что они подруги. В конце концов Антону надоело толочь воду в ступе и он рискнул слукавить:

— Наш сотрудник видел вас, Верочка, с Тиуновой. Волосы у Тамары очень ему понравились.

Вера расстроенно хлопнула кончиками наманикюренных пальцев по кромке стола:

— Ну говорила же Томику, чтобы сняла с головы мужскую приманку! Не послушалась, дурочка. А что вы ее ищете?

Антон нахмурился:

— Хотим от дальнейшей беды спасти.

— Какой?

— Разве Тамара вам ничего не рассказывала?

— Нет. Она вообще сама не в себе. Как сумасшедшая, по вечерам крестится и какие-то молитвы шепчет.

— Как мне с ней переговорить?

— Томик абсолютно ничего не скажет. Ей, правда, что-то серьезное угрожает?

— Поверьте, из-за пустяка я не стал бы ее искать.

Вера задумалась:

— Вы знакомы с ней?

— Нет, я ни разу Тамару не видел.

— Это плохо. Томик почему-то боится милиции. А в моем присутствии можете с ней поговорить?

— Конечно, могу.

— Тогда пойдемте вместе. Без меня Томик даже дверь вам не откроет.

— Я на машине, можем подъехать.

— Тем лучше.

Ехали недолго, но Антону пришлось изрядно поплутать по улочкам и переулкам, пока Вера не показала на небольшой шлакоблочный домик:

— Вот здесь я живу. — И, с интересом посмотрев на Антона, спросила:— Вы сын председателя Березовского колхоза, не так ли?..

— Так, — подтвердил Антон.

— Придется вас представить Томику. Можно?

— Для пользы дела, пожалуйста.

Вера энергично поднялась на крыльцо и костяшками пальцев трижды стукнула в дверь. Вскоре за дверью послышались легкие шаги. Приглушенный женский голос спросил:

— Верунь, ты?

— Я, Томик, открывай.

В замочной скважине щелкнул ключ. Дверь медленно распахнулась, и Бирюков увидел щупленькую курносую женщину с миловидным лицом. Одета она была в ситцевое платье. На худеньких, как у школьницы, ногах — новенькие красные босоножки. Из-под белой с зелеными горошинами косынки виднелись короткие, словно у подростка, неопределенного цвета волосы. Увидев за спиной Веры рослого Антона, женщина так сильно побледнела, что на ее носу отчетливо выступили густые веснушки.

— Томик, не пугайся, это сын председателя вашего колхоза Игната Матвеевича Бирюкова, — на одном дыхании проговорила Вера. — Он приехал, чтобы тебе помочь.

Тиунова словно онемела, а в ее расширившихся карих глазах будто застыл ужас. Вера ласково взяла подругу под локоть, и все трое вошли в светлую кухоньку.

— Что вы так испугались, Тамара? Я, честное слово, не кусаюсь. — Антон развернул удостоверение. — Вот, смотрите: фамилия моя Бирюков, отчество — Игнатьевич.

Бледность с лица Тиуновой постепенно стала сходить, веснушки на носу потускнели. Она вроде бы даже попыталась улыбнуться и тихо проговорила:

— Вас без документа можно узнать, на Игната Матвеевича сильно похожи.

— Ну вот и познакомились.

— Я раньше о вас знала.

— Да? Откуда?

— У Марины Зорькиной фотографию из газеты видела на столе. Марина очень хвалила вас.

— Значит, я хороший. А вы испугались. Чего?

Тамара зябко вздрогнула и обхватила плечи скрещенными на груди руками:

— Я чуть не повесилась…

— «Чуть» за преступление не считается, — Антон улыбнулся. — Кто довел вас до такой жизни?