Дороти Сэйерс - Неприятности в клубе «Беллона»

Естественно, разразился страшный скандал, и родители употребили все свои силы на то, чтобы расторгнуть ненавистный брак: ведь Фелисити еще не достигла совершеннолетия. Но Фелисити весьма успешно опрокинула их планы, тайком выбравшись из спальни, — боюсь, что спустившись вниз по лестнице в сад за домом, невзирая на кринолин и прочее, — и сбежала вместе с мужем. После чего, видя, что худшее уже произошло, — а Дормер, человек действия, времени не терял, так что очень скоро жена его оказалась «в интересном положении», — старики волей-неволей вынуждены были сделать хорошую мину при плохой игре — в лучших викторианских традициях. То есть, они дали согласие на брак, переслали вещи дочки на ее новый адрес в Манчестере — и запретили ослушнице осквернять порог отчего дома.

— Вот и правильно, — пробурчал Уимзи. — Я вот ни за что не стану родителем. Современные манеры и распад добрых старых традиций просто-таки на корню загубили этот бизнес. Я намерен положить жизнь и состояние на пользу исследований, призванных открыть наилучший способ производить представителей рода людского из яиц — пристойно и ненавязчиво. Тяжкое бремя родительской ответственности примет на себя инкубатор.

— Я — против, — отозвался мистер Мерблз. — Моя профессия процветает в основном за счет домашних дрязг. Но продолжим. Молодой Артур Фентиман, похоже, разделял семейные взгляды. Появление пуговичного зятя он воспринял с величайшим отвращением, а шуточки однополчан никоим образом не улучшили его отношения к сестре. Он стал непробиваемым профессиональным военным, загрубел до времени и упрямо отказывался признавать существование кого-то там по имени Дормер. Имейте в виду, офицером он был вполне достойным, и с головой ушел в армейскую жизнь. В должный срок он сочетался браком, — не слишком удачно, поскольку претендовать на особу титулованную не позволяли средства, а опозорить себя, женившись на деньгах, по примеру этой ужасной Фелисити, он не желал. Так что он сделал предложение подходящей дворяночке с несколькими тысячами фунтов. Она умерла (думаю, основной причиной послужило то, что супруг с армейской регулярностью навязывал ей исполнение материнских функций), оставив многочисленное, но тщедушное потомство. Из всех детей до зрелых лет дожил лишь отец обоих знакомых вам Фентиманов майора Роберта и капитана Джорджа Фентимана.

— Роберта я плохо знаю, — возразил Уимзи, — хотя встречался. Душа нараспашку и все такое — типичный военный.

— О да, Фентиман до мозга костей! А вот бедняга Джордж уродился болезненным — верно, в бабку пошел.

— Нервы пошаливают, это да, — отозвался Уимзи, который лучше старика-адвоката знал, что за духовная и физическая пытка выпала на долю Джорджа Фентимана. Война тяжко отразилась на натурах творческих, волею судьбы оказавшихся на ответственных постах. — Но он, знаете ли, газов наглотался, и все такое, — добавил его светлость, словно извиняясь.

— Правда ваша, — согласился мистер Мерблз. — Роберт, как вы знаете, не женат и пока еще в отставку не вышел. Богатеем его не назовешь: ни у кого из Фентиманов отродясь пенни за душою не водилось, как в наши дни говорят; но живет он неплохо. А Джордж…

— Бедный старина Джордж! Ладно-ладно, сэр, не нужно мне про него рассказывать. Обычная история. Приличная работа — необдуманный, скоропалительный брак — в 1914 году все бросает и уходит на фронт демобилизован по инвалидности — работа, здоровье, деньги канули в никуда жена-героиня поддерживает огонь в очаге — общее ощущение беспросветности. Не будем бередить старые раны. Все и без слов понятно.

— Верно, не стоит о грустном. Отец их, разумеется, скончался, и еще десять дней назад из старшего поколения Фентиманов в живых оставалось только двое. Старик-генерал жил на небольшой постоянный доход, унаследованный им от жены, и на офицерскую пенсию. У него была холостяцкая квартирка на Довер-Стрит и слуга преклонных лет; по сути дела, в клубе «Беллона» он дневал и ночевал. Плюс его сестра Фелисити.

— Но как же она стала леди Дормер?

— А вот здесь мы дошли до интересного момента. Генри Дормер…

— Пуговичник?

— Пуговичник. Он несказанно разбогател — по сути дела, настолько, что смог оказать финансовую поддержку неким высокопоставленным лицам, от упоминания коих лучше воздержаться. И вот, со временем, принимая во внимание его великие заслуги перед нацией, — в списке награждений оговоренные несколько расплывчато, — он стал сэром Генри Дормером, баронетом. Его единственная дочка умерла, других детей не предвиделось, так что почему бы и не даровать ему титул, в награду за все его труды праведные?

— Экая вы язва, — заметил Уимзи. — Ни тебе почтения, ни доверчивого простодушия, ничего такого! А законники попадают на небеса?

— По этому вопросу я информацией не располагаю, — сухо отозвался мистер Мерблз. — Леди Дормер…

— А во всех прочих отношениях брак сложился удачно? — полюбопытствовал Уимзи.

— Брак, насколько я знаю, оказался на редкость счастливым, — отвечал адвокат, — обстоятельство в известном смысле досадное, поскольку решительно зачеркивало для нее возможность когда-либо воссоединиться с родственниками. Леди Дормер, — превосходная женщина, натура щедрая и великодушная, — то и дело предпринимала попытки примирения, но генерал держался с неизменной суровостью и отчужденностью. И сын его тоже, — отчасти из уважения к пожеланиям старика, но главным образом потому, сдается мне, что служил в индийском полку и большую часть времени проводил за границей. А вот Роберт Фентиман оказывал некоторое внимание почтенной старой леди, то и дело заходил с визитом, и все такое; одно время так же поступал и Джордж. Разумеется, генералу они ни словом об этом не обмолвились, иначе с ним бы истерика приключилась. А после войны Джордж со своей двоюродной бабушкой вроде бы раззнакомился — понятия не имею, почему.

— А я догадываюсь, — отозвался Уимзи. — Нет работы — нет и денег, знаете ли. Не хотел глаза мозолить. Что-нибудь в этом роде, э?

— Вероятно. А, может быть, они повздорили. Не знаю. Как бы то ни было, таковы факты. Надеюсь, я вас еще не утомил?

— Я держусь, — заверил Уимзи, — в предвкушении того момента, когда дело дойдет до денег. В глазах ваших, сэр, я различаю стальной юридический блеск, подсказывающий, что сенсация уже не за горами.

— Именно так, — подтвердил мистер Мерблз. — Вот и я и дошел… благодарю вас, пожалуй, да… еще один бокальчик придется в самый раз; хвала Провидению, я к подагре не склонен. Да. А! — вот мы и добрались до печального события, имевшего место одиннадцатого ноября сего года. Попрошу вас внимательно следить за ходом моих рассуждений.