Эдуард Хруцкий - Зло

— Не хватить ли нам коньячка?

— Мне немного, еще в город возвращаться, машину вести придется.

— А я выпью, — прогудел за их спиной Осипов, — Гоша, давай по полторашке для разгона. — Он мощной рукой обнял нетвердо стоящего дипломата, и они пошли в глубь участка.

Наташа с интересом наблюдала за Ельцовым и Ириной.

— Кто это? — спросила она у жены поэта.

— Мразь. Ты представляешь, Алешины стихи были вставлены в спектакль в театре на Таганке, так она похвалила пьесу, а о его стихах написала, что они утяжеляют действие и написаны человеком, явно не понимающим, для чего поставлен спектакль. Можешь себе представить? Алеша не понимает, а она понимает. Нашли друг друга, два сапога — пара. Скажи честно, зачем тебе сдался этот уголовник?

Наташа пригубила вина, посмотрела на распаленную литературную даму и ответила:

— Может быть у женщины каприз?

— И еще как. Уступи на месячишко.

— Чуть позже. А ваши интеллектуалы?

— У них все в голову ушло.

— У него тоже в головку, но в другую.

Дамы захохотали.

К Юрию с Ирой подошел Анохин.

— Вам хорошо, ребята?

— Очень, — искренне ответила Ира.

— Рад за вас. Юрик, ты не пьешь совсем.

— Мне еще дам везти в город, пошли на террасу, пошептаться надо. Ты меня прости, Ирина, я быстро.

Наташа сразу же засекла, что Ельцов и Анохин двинулись к дому. Она извинилась перед собеседницей и пошла за ними.

Игорь и Юра стали у открытого окна. Наташа присела на ступеньки террасы под ними.

— Вот, Игорек, прочти, это дядька велел тебе передать.

Анохин прочел, помолчал.

— Пробить такую заметку можно. Но я должен знать суть дела.

— Тогда слушай, — Ельцов выбросил сигарету, и она упала Наташе на туфли. — Завтра в два часа…

Он пересказал весь план Игоря Дмитриевича.

В душе Наташи заиграла медные трубы победы. Вот что ждали от нее, вот что она узнала. Да, права была писательская дама: уголовник, он и есть уголовник. Ну что ж, не первый ее объект отправляется за решетку. А главное, она победила этого парня, несмотря на всю его одержимость.

Она победила.

Наташа тихо встала и растаяла в темноте.

Рудин ехал домой. Когда Гоша пригласил его на обмыв новой должности советника-посланника в Болгарии, он узнал, что там будет Ельцов, и доложил Михееву. Тот дал добро и сказал, что Рудин сможет сам составить представление о ЗК.

Ельцов Рудину понравился. Сильный, умный, решительный парень. С таким дружить хорошо, надежный человек, с ним можно идти на любое дело. А Наташа, как всегда, раздражала его. Красивая, чудовищно нагло-самоуверенная баба. Умная, расчетливая, злая. Падла… Коварная. Жаль Ельцова. Очень жаль. Если он ею увлечется по-настоящему, то его ждет душевный крах.

Нужно подбить Баринова снять Люсю с разработки и переключить ее на Шорина. Только надо придумать убедительную причину для начальства. А Ельцову помочь надо, наш он парень.

Наташа разыскала Женьку и сказала, что идет к родителям.

— Возвращайся скорее, у нас шашлык, чай с дивными пирогами.

— Куда я денусь, — засмеялась Наташа.

— Смотри, Ирка Славина Юрку уведет.

— Ты же знаешь, — улыбнулась Наташа, — такого еще не случалось.

Она вышла на просеку и побежала в сторону Дома творчества, туда часто приходят такси из Москвы. Письменники, отгуляв в кабаке ЦДЛ или у любовниц, возвращаются в творческое гнездо на отдых.

Ей повезло, она еще издали увидела зеленый огонек и замахала рукой. Машина подъехала.

— В Москву, — сказала Наташа.

— Москва большая, — отпарировал кожаный шофер.

— Доедем до первого телефона-автомата, я позвоню, и там решим, куда ехать.

— Договорились, красавица.

Такси неслось по Минскому шоссе, Наташа расслабленно откинулась на заднем сиденье. Все-таки вместе с победой приходит усталость. Она чувствовала себя бегуном, преодолевшим тяжелую трассу и победившим соперников. Из автомата она позвонила Рудину на работу. Телефон молчал. Тогда она набрала домашний номер. Через три гудка раздался знакомый голос:

— Да?

— Сережа?

— Да, я. Кто это?

— Это я.

— Наташа?

— Именно. Говорите адрес, я сейчас подъеду.

— Зачем?

— Да не бойтесь, спать с вами не буду, есть потрясная информация.

— Жду, — ответил Рудин и назвал адрес.

Через полчаса она писала донесение. Рудин из-за ее плеча читал ровные строчки и дивился умению этой бабы. Прочитав донесение и расспросив Наташу, он велел ей ехать домой и ждать. На телефонные звонки не отвечать. Поднимать трубку только после условных трех сигналов, отбоя и снова трех сигналов.

Полковника дома не было. И Рудин позвонил Михееву.

— Алло?

— Товарищ генерал, подполковник Рудин, простите, что беспокою дома и поздно, но дело безотлагательное.

— Жду. — Генерал повесил трубку.

Рудин появился через полчаса и положил на стол донесение. Генерал прочитал и усмехнулся:

— Не баба, а конь с яйцами, расколола все-таки ЗК. Поощрите ее.

— Слушаюсь.

Генерал закурил, посмотрел на Рудина насмешливо.

— Ну что, подполковник Рудин, настал ваш час. Карта района есть?

— Так точно, прихватил.

— Молодец.

— Значит, они станут здесь. Машины с операми угро перекроют им выезды. Но они об этом не знают, поэтому через проходной двор, — генерал ткнул пальцем в узкий проулок, — они выскочат в Большой Сергиевский и там наверняка заменят машину. Думаю, что стоять она будет прямо у сквозняка. Выделишь группу, пусть задержат всех владельцев машин. Работать будут под прикрытием, в форме гаишников. Если ошибемся, извинимся. Люди нас поймут, придумаем какую-нибудь шпионскую сагу. Кстати, вы видели вашего подопечного?

— Да.

— И как он вам?

— Жаль, что Ельцов подопечный, а не коллега.

— Даже так? — Генерал задумался. — Ну что ж, жизнь покажет. А пока спать. Утром в контору к семи.

А потом дозрел шашлык, и ели его, и пели чудесные песни о московских дворах и о том, как «пошел по взлетной полосе мой друг Серега».

Ночь опустилась. И пахла она осенью, самой ранней и поэтому прекрасной. В такую ночь хорошо работается, крепко дружится, вспыхивают новые романы. Звездная стояла ночь, укрывшая их всех от суетной и горькой жизни.

— Слушай, — уселась рядом с Юрием Женька, — а где Наташа?

— Не знаю.

— Сказала, что пойдет к родителям и пропала. Позвонить им?

— А зачем? Она сама выбирает, где ей лучше.

— Знаешь, я жалею, что познакомила вас.

— А вот это зря. Ни о чем жалеть не надо. Пойдем на террасу чай пить. Можно я у вас переночую?

— Господи, конечно, — всплеснула руками Женька, — Ирка тоже остается. Ты не из-за нее?…

— Точно нет. У меня завтра свободный день, помогу тебе уничтожить следы праздника жизни и подамся в город.

— Какой-то ты не такой, дерганый, словно не в себе. Из-за Наташки?