Антон Чиж - Смерть мужьям!

Старший городовой глубоко задумался о своем.

А Лебедев разлил опять и заметил:

– Ну, как, довольны таинственным и сложным делом?

– Нам, простым чиновникам полиции, что бы попроще, – сказал Родион. – Кража белья или пьяная драка. А с тайнами только морока.

– Вот как? Ну-ну... Вам, коллега, усы очень пойдут. Дамы будут без ума.

И они выпили снова.

Старался Ванзаров, очень старался, но так и не смог опьянеть.

Какая-нибудь впечатлительная натура обязательно спросит: а что творилось на сердце коллежского секретаря? Быть может, тягостная ноша выворачивала нутро? Или логика боролась с чувствами, убеждая, что все сделано правильно, и ему не в чем себя винить: ни снять с поезда, ни арестовать Софью было нельзя, а словам она не верила? А может, проклятая душенка, или что там вместо нее, надрывалась жалобным плачем, как всеми покинутый звереныш?

Кто знает. Не станем копаться во внутренностях героя. Нечего там делать. Достаточно, что прежнего Родиона, ищущего захватывающих приключений, не осталось. Словно повзрослел на десяток лет. Урок был слишком суров. Служить истине и закону оказалось куда как непросто. Мучительно тяжко. И хоть честно выполнил данное слово, но от этого не легче... Впрочем, все это глубоко личное дело чиновника полиции, в которое нам соваться неприлично.

Мужчины засиделись допоздна. И ушли в белую ночь.

В четвертом часу утра, когда полусонный буфетчик принялся собирать со стола пустые тарелки и графинчики, на полу что-то блеснуло. Обнаружилась милая вещица: круглое зеркальце в золотой оправе. Тонкой работы, да еще с цепочкой. На обратной стороне гравировка: «Родион». Зеркальце треснуло. Буфетчик прикинул: заменить стекляшку – пара пустяков, а надпись ювелир вмиг загладит. Воровато огляделся и прибрал к рукам. Те и не заметят пропажу, а ему пригодится. Будет отменный подарок жене на именины.

Любопытно, господа, жить на белом свете. Чем дальше – тем чудеснее.

Аграф – металлические, басонные, а иногда и бриллиантовые застежки, употребляемые в женском туалете.

Альпага – материя из шерсти перуанских лам с мягкой пушистой шерстью.

Амбаллаж – бросок, рывок вперед ездока, до крайности усиленная, но короткая езда.

Баска – широкая оборка, пришиваемая по линии пояса к лифу платья или кофте.

Бие – нашивка в несколько слоев собранных волнами.

Берт – широкий круглый воротник.

Вольты – перемена направления движения машины при фигурной езде.

Гайменник – убийца на воровском жаргоне.

Гипюр – род кружев, плетенных сквозным узором.

Калоша – верх шины велосипеда (покрышка).

Корсаж-блуз – верхняя часть дамского туалета.

Крепон – прозрачная ткань из шелка или шерсти, названная так потому, что как будто завита.

Муслин – весьма тонкая и легкая шерстяная или хлопчатобумажная ткань.

Олеонафт – лучший смазочный материал для велосипедов.

Педалаж – называется работа стопой на возможно большем пространстве описываемого педалью круга, достигается это соответственным сгибанием и разгибанием стопы.

Перкаль – плотная хлопчатобумажная ткань, прежде выделывавшаяся в Ост-Индии, теперь же везде.

Пике – особый род бумажной материи, с узорчатыми выпуклостями представляющей как бы два тканья, наложенных одно на другое.

Притырить – «украсть» на воровском жаргоне.

Рукава-ballon – большие рукава в форме мячика.

Спурт – окончание коротких гонок на треке.

Сутаж – плоский шнурок для нашивок в виде узора на женском платье.

Тафта – тонкая, гладкая шелковая материя из вареного шелка, вытканная, как полотно.

Фишю – дамская накидка, в виде небольшого треугольного платка.

Фуляр – мягкая материя из несученого шелка; шелковый шейный или носовой платок.

Хандикап – уравнительная гонка.

Цвет гелиотроп – искусственная краска красно-фиолетового цвета для материй.

Цвета «маис» – нежно-кукурузный.

Цвет «мов» – розово-лиловый.

Шемизетка – род манишки, которую носят женщины.

Шу – круглый бант из узких лент на женских нарядах.

Эгретка – украшение шляп и бальных причесок в виде торчащего вверх пера или пучка перьев.

Юбка-клош – в форме колокола.

Тюль-иллюзия ( франц. ).

В форме сердца.

Компаньонка.