Аркадий Адамов - Болотная трава

За всеми ее неожиданными переходами от страха или злости к искреннему веселью и беззаботному, лукавому кокетству Виталий никак не мог уследить и не переставал удивляться той смеси легкомыслия, шалой удали, наивности и хитрой ограниченности, которые составляли суть ее натуры.

— Ну и какой вам нужен муж? — с интересом спросил он.

— Современный, — с ударением произнесла Вера. — Это значит: кандидат, Москва или Киев, потом, обязательно выездной. Весной чтобы Дзикаури, горные лыжи. Это сейчас, знаете, первый класс. Ну, «Жигули», конечно, «восьмерка», скоро ее доведут. И сам чтобы красивый, сильный блондин, да, длинный, вроде вас. Потом, что еще? — Вера очень серьезно отнеслась к проблеме, которая, видно, давно уже ее занимала. — Ну, чтобы жизнь знал и умел крутиться. Да, и потом папа дипломат. Пусть там живет. Мы к нему в гости будем ездить. Во престиж, верно?

— Идеал хоть куда, — засмеялся Виталий. — Помереть можно от зависти.

— А мне однажды попался один псих, — с увлечением продолжала Вера. — Предложил так. Ты, говорит, выходишь замуж за иностранца, а я женюсь на иностранке. Оба уезжаем на Запад. Там разводимся и женимся. Я, говорит, директор на радио, ты манекенщица. Слыхали? Ну, я его послала, он долго катился. Только такой головной боли мне не хватало.

— Вера, — неожиданно спросил Виталий, — а у Олега кольцо на пальце откуда, не говорил?

— Чего? — словно споткнувшись, переспросила девушка. — Ах, кольцо? Мировое, да? Это ему один человек перед гибелью подарил. Память. Жутко, да?

— Жутко, — согласился Виталий.

Сомнений не оставалось. Это было то самое кольцо, которое видела буфетчица на вокзале поздним вечером у маленького человека, покупавшего у нее пирожки и пиво. То самое кольцо, подумать только.

— Мой вам совет, Вера, — задумчиво сказал Виталий. — Подальше держитесь от денежных людей. Веселая жизнь — опасная жизнь.

— Ай, это мне мама все время говорит, — беззаботно и капризно отмахнулась она. — А вы же молодой. Зачем нам такая философия?

— Ну ладно, Верочка, пора прощаться, — сказал Виталий, вздохнув.

— Ой, вы все-таки какой-то странный, — встревоженно сказала Вера. — До свидания. А с Олегом, я встречаться больше не буду, увидите. Зачем мне нужна такая головная боль.

Она явно повторяла чьи-то слова.

Утром Лосев прилетел в Москву и сразу поехал на Петровку.

— Ну, за двое суток отоспался? — спросил его Цветков.

— Последнее в самолете добрал, — в тон ему ответил Лосев и блаженно улыбнулся. — А уж в море как хорошо, вы бы знали. — И уже деловито спросил: — Разрешите доложить?

— Давай.

Цветков слушал внимательно, не перебивая, не задавая вопросов. Все вопросы он задал потом. И когда все выяснил, задумчиво заключил:

— Так-так. Опасная фигура оказалась. Скорей всего, соучастник убийства. Даже старший. Деньги-то все у него.

— И убивал он, — добавил Виталий. — Гарик за рулем сидел.

— Именно что. Главарь. Но кого-то испугался.

— Вы уже начали проверку домов вокруг бассейна?

— Начали. И слава богу, не кончили. А то бы схватили Серкова, наделали шума, и все. Этот Журавский к ней бы уже не пришел. Ты понял мою мысль?

— Так точно.

— Вот и подключайся. Немедленно. Ты остаешься старшим по этом делу.

— Спасибо, Федор Кузьмич.

— Ну, смотри. Сейчас-то хоть не упусти, — Цветков поднял руку. — Знаю я все твои оправдания. Знаю. И генерал знает. Легче тебе от этого? То-то. Ну двигай.

Виталий у себя в комнате дождался условленного звонка Откаленко и помчался на встречу.

Остался третий этаж последнего из домов. По домовой книге изучили жильцов всех квартир там. Окончательную ясность внесла молоденькая девушка-счетовод.

— А тут моя подружка живет, Зоя, — сказала она.

— Одна? — поинтересовался Виталий.

— Ага. Только сейчас у нее брат. Болеет. Руку ему раздавило на заводе, что ли. Мы с ней сегодня в молочную ходили, она говорила.

— Раньше вы этого брата видели? — как бы между прочим спросил Виталий, листая книгу.

— А я его и сейчас не видела, — засмеялась девушка.

— Все-таки у нас к вам будет просьба, — уже совсем другим тоном сказал Виталий.

Девушка выслушала просьбу внимательно и безбоязненно.

— Я ей обещала к одной нашей жиличке отвести, в другом подъезде, — сказала она. — Та платье продает, заграничное, муж привез.

И все эта девушка сделала как надо. Виталий сразу понял, что она все так сделает.

Зоя вышла на площадку лестницы, захлопнула за собой дверь и побежала вслед за подругой вниз. Когда они обе скрылись на улице, оперативная группа спустилась с верхнего этажа. Виталий спросил Валю Денисова:

— Ты Зою разглядел?

— А как же, — усмехнулся Денисов.

— Тогда спустить вниз и, если мы не успеем управиться, задержи ее каким-нибудь разговором.

— Вы там только поаккуратнее, — недовольно сказал Валя. — Пистолет у него, не забудь.

— Ну-ну, — усмехнулся Лосев. — Два раза на одном месте не спотыкаются.

После этого он и Откаленко неслышно открыли дверь и вошли в квартиру.

Серков был схвачен мгновенно, он даже не успел шевельнуться в кресле у окна, из которого был виден бассейн. Пистолет оказался в пиджаке, висевшем в шкафу.

— Идем, идем, — сказал Откаленко. — Мы тебя быстрее вылечим.

Серков был до того ошеломлен, что не нашел что ответить. Он лишь молча написал под диктовку Лосева записку здоровой рукой: «Ушел. Так надо. Привет».

Вечером Цветков сказал Лосеву и Откаленко:

— Ну вот, милые мои, одного нашли. Теперь дальше надо искать, второго, главного.

— И это не конец, — добавил Откаленко.

— Да-а, — вздохнул Виталий. — Много денег — много крови. Так обычно. Кто же он был, этот маленький человек? За что они его так?

И записка у него странная была, — добавил Откаленко.

А Цветков заключил:

— Все тут еще странно, милые мои. Никуда не денешься, будем работать дальше.

Утром Виталий позвонил Марине Булановой и попросил приехать в управление. Девушка словно ждала его звонка и мгновенно согласилась. Она примчалась минут через двадцать. Даже Виталий был удивлен ее стремительностью.

В огромных ее глазах светилась тревога, при этом она еще демонстрировала свое негодование: как это посмели ее задержать в тот злосчастный вечер. На Марине были все те же белые фирменные брючки, но вместо легкой кофточки она на этот раз надела яркий пушистый свитер. В Москве вдруг похолодало и который день уже моросил мелкий, нудный дождь.

— Пришлось вас снова потревожить, — улыбаясь, сказал Виталий. — В связи, как вы понимаете, с чрезвычайными обстоятельствами.

— Но Гарик ни в чем не виноват, я вам слово даю! — запальчиво воскликнула Марина. — Как вы смели так ворваться?