Томас Ваддель - Химические приключения Шерлока Холмса

— Четырнадцать человек.

— Хм… а членов семьи?

— Восемь.

— И вы всех опросили?

— На это ушло почти три часа.

— Что-нибудь выяснилось?

— Нет, мистер Холмс. Ни одной зацепки. Все в этом доме происходило как всегда. Обед, после обеда лорд удалился выкурить сигару у камина. Никто, кроме лорда, не входил в библиотеку, пока не прошло два часа. Но когда его решились потревожить, лорд Бэкуотер был уже мертв.

— Из комнаты ничего не выносили?

— После нашего прихода — ни пылинки. За этим мы следим строго.

В разговор вмешался молодой человек:

— Из библиотеки унесли лестницу. Пусть немедленно вернут.

— Вы… — начал Холмс.

— Я — Ричард, племянник лорда, — последовал быстрый и твердый ответ.

Меня удивил долгий и проницательный взгляд великого сыщика. В его голубых глазах появились злые огоньки. Ричард пришел в легкое смущение и сделал какое-то странное движение рукой. Помедлив, Холмс ответил:

— Благодарю вас, Ричард, я позабочусь о лестнице.

Холмс вышел к дворецкому. Мы с моим коллегой закончили краткий отчет о причине несчастья, где указали на вероятность отравления неизвестным нам веществом. Несчастного лорда слуги унесли из библиотеки. Вскоре Холмс вернулся с дворецким и каким-то малым, плечо которого отягощала большая деревянная лестница-стремянка — такие стремянки обычны в библиотеках с высоко расположенными книжными полками.

— А вы говорите, Лестрейд, что ничего не выносили. Лестница — не пылинка, — укорил инспектора Холмс.

— Простите, сэр, но это я распорядился взять лестницу для осмотра трубы, — робко вмешался дворецкий. — Ее унесли почти сразу после обнаружения… лорда в таком состоянии.

Холмс вопросительно посмотрел на него:

— Ваше имя… Эймс?

— Да, сэр. Мы с вами встречались в Берлстоне, на шестом и последнем году моей службы у мистера Дугласа.

— Кто обнаружил тело?

— Я, сэр, — произнес дворецкий. — После обеда лорд не велит зажигать в библиотеке газовые фонари, делая исключение лишь для одного. Я зашел проверить этот фонарь.

— Вы уверены, что до этого момента никто не входил к лорду?

— Совершенно уверен: в гостиной, откуда ведет единственная дверь в библиотеку, горничные Сьюзи и Лисбет занимались вечерней уборкой. Я был рядом.

Лестрейд махнул рукой:

— Оставьте, Холмс, ваши нелепые вопросы. Я их опрашивал: все так и было. А дымоход с лестницы осматривал и я. Разве лестница — улика? С такой уликой можно идти прямо к окружному судье и подшивать ее в материалы уголовного дела.

Холмс не удостоил пытавшегося иронизировать Лестрейда своим ответом и попросил у дворецкого сигару:

— Только, пожалуйста, Эймс, именно того сорта, какой предпочитал лорд, из той же партии. — Получив ее, он обратился к нам. — Мне потребуется еще некоторое время для исследования библиотеки, и я прошу меня не беспокоить. Ватсон, подождите меня, пожалуйста. Через тридцать—сорок минут мы с вами поедем на Бейкер-стрит. Заночуете у меня, все равно ночь испорчена.

Домочадцы к тому времени уже разошлись по комнатам. Доктор Филдмен решил ехать домой. Инспектор Лестрейд, не скрывая своего разочарования действиями Холмса, оставил Стеббинса охранять библиотеку, пообещал рано утром прислать смену и тоже удалился.

Я, не торопясь, пролистывал вечерние выпуски "Ивнинг ньюс" и «Стандард». Через час с лишним мой друг вышел из библиотеки, осторожно держа в руках какой-то предмет, завернутый в газету:

— Я все выяснил. Жестокое и коварное убийство. Сильный яд. Надо сделать химические анализы и кое-что подготовить. Уверен, что завтра убийца обнаружит себя. Сержант, проследите, чтобы никто не выходил из дома.

Пока мы ехали по ночному Лондону, великий детектив рассказывал мне о ядах:

— Человека можно отравить любым веществом, весь вопрос — в дозе и в способе введения в организм. Преступников, конечно, интересует особая отрава: действующая либо очень быстро и при самых незначительных дозах, либо, наоборот, медленно, но без следов.

О, яды — это немалая наука. Яды оставили заметный след в истории человечества. В свое время были знамениты яды царицы Клеопатры. В Риме дурную славу приобрели яды Локусты, которые действовали или моментально, или доводили жертву до состояния полного идиотизма. В итальянских республиках (они процветали в XV в.) ядами прославилось безнравственное семейство Борджиа. У нас, в Великобритании, Лейстер — министр короля Генриха VII — убирал соперников со своей дороги средством, которое сначала вызывало неудержимое чихание, "лейстерское чихание", и лишь затем смерть. В России отраву растворяли в вине. Много говорилось о ядах Тофаны — неаполитанской старухи, которая в конце XVII в. продавала свою "аква Тофана" женщинам, желавшим отделаться от мужа. Пять-шесть капель — и медленная смерть, причем без боли, без горячки, без воспаления. Утрата сил, потеря аппетита, сильная жажда — и смерть.

Вы знаете, Ватсон, я серьезно изучал ядовитые свойства веществ и даже нашел закономерную связь атомного веса катиона растворенной соли (а именно катионы металлов определяют чаще всего ядовитость неорганических солей) и летальной дозы. Это открытие можно назвать периодическим законом Шерлока Холмса.

Когда меня пригласили в Одессу расследовать дело Трепова, я узнал о работах русского профессора Д.И.Менделеева. В начале июня 1889 г. я даже намеревался обратиться к нему во время его посещения Лондона. Но Менделеев в день своего выступления в Лондонском химическом обществе спешно уехал в Россию, его Фарадеевскую лекцию прочитал Дж. Дьюар, и встретиться не удалось. Двумя годами позже, когда книгу Менделеева "Основы химии" выпустили в Лондоне, я убедился, что периодический закон Холмса подкрепляет всеобщность закона Менделеева.

А вот все труднорастворимые соли — почти безвредны.

Яды в виде паров или газов сравнительно редки. Но в случае с лордом Бэкуотером мы имеем дело именно с таким ядом. И вы правы, это — не угарный газ. Когда я отойду от практических расследований, непременно напишу о ядах монографию.

Утро следующего дня выдалось дождливым и холодным. Я проснулся поздно, когда Холмс, как всегда во время расследований неутомимый, аккуратно укладывал какую-то химическую посуду и химикаты в плетеную корзину.

— Доброе утро, доктор. Миссис Хадсон давно готова пригласить нас к чаю с молоком. Я знаю, как найти убийцу, и все уже подготовил. — Он показал на корзину.

В Вест-Килберн мы прибыли ближе к полудню. Весь большой дом был уже на ногах. Явно невыспавшийся Лестрейд нехотя проводил повторный опрос: общественное положение покойного и наше с Филдменом медицинское заключение к этому обязывали, но выражение лица инспектора говорило о том, что ничего нового он не обнаружил: