Пьеро Кьяра - Соблазны Джулии

- Возможно. Но ведь равным образом могло бы случиться и так, что вы полагались бы на то, что Барзанти проявит больше заботы о своей корреспонденции, чем он это сделал. И поэтому рано или поздно, но след Барзанти был бы найден, и тогда вы потребовали бы от него письмо, заявив, что оно не ваше, и утверждая, что это я написал его и подделал подпись, используя систему декалькирования. Что в действительности проделали вы сами, воспользовавшись первым попавшимся документом, который в тот самый день оказался под рукой. И вы сыграли со мной эту штуку, не имея даже никакой нужды в этом случайном обнаружении письма.

- Превосходно! - возразил адвокат. - Кажется, к этому ничего не добавишь. Кроме того, что все эти вещи могли произойти так, как это утверждаю я.

Видя, что эта очная ставка больше ничего не даст, следователь положил ей конец и отправил заключенных по своим камерам.

Перед ним теперь предстала очень трудная проблема: которого из них двоих передать суду присяжных? Обоих вместе? Не было никакого сомнения в том, что один из них невиновен, и, с другой стороны, он был уверен, что другой преступник. При тщательной проверке всех фактов представилось, что оба они имеют равный вес на чаше весов правосудия. В конце концов он смирился с этим и решил обоих передать судебной комиссии с обвинением в соучастии в убийстве и попытке убийства, прекрасно сознавая, что как тот, так и другой может быть оправдан за отсутствием состава преступления.

Глава 10

Процесс был не очень зрелищным. Оба подсудимых невозмутимо изложили, пункт за пунктом, свои заявления. Как тот, так и другой удовлетворились официальным назначением защиты, которая уже в конце слушаний ограничилась пятиминутной защитной речью с каждой стороны. Даже сам общественный обвинитель потребовал признания отсутствия состава преступления для обоих ввиду недостаточности улик, поскольку не представлялось возможным согласовать между собой их показания или доказать их совместное участие в совершении преступлений, определенных главным пунктом обвинения.

В тот день, когда проходил процесс, судебный следователь, который проводил это расследование, и комиссар Сканкалепре были в городе и посетили тюрьму. Они вошли в судебно-полицейское отделение в тот самый момент, когда адвокат Эзенгрини и Деметрио были доставлены в бюро регистрации, чтобы смогли забрать ценные вещи, которые они, вероятно, оставили там на хранение, и чтобы выполнить некоторые административные формальности по освобождению.

- Они покидают тюрьму, - проговорил следователь, притронувшись к руке Сканкалепре. - Отпущены по домам.

В это время они действительно увидели их приближающимися к выходу в сопровождении охранника.

Следователь и Сканкалепре пошли вслед за ними, замедляя шаг, чтобы не догнать их.

Выйдя из ворот, адвокат и Деметрио повернули влево и пошли вдоль тюремной стены по направлению к центру города. Они медленно шли по тротуару, почти касаясь друг Друга плечами. Было ясно видно, что они вели оживленный разговор и ни один из них при этом не взглянул на другого, а слова их терялись в шуме уличного движения.

- Отдал бы десяток лет жизни, - воскликнул Сканкалепре, - лишь бы послушать, что они говорят друг другу.

Подойдя к тому месту, где оканчивалась тюремная стена, Эзенгрини и Деметрио на мгновение остановились, затем, словно два заправских дуэлянта, повернувшись спиной к спине, прежде чем разойтись на обусловленное расстояние, все той же походкой направились один направо, а другой - налево.

- Господин следователь, - сказал Сканкалепре, - не думаете ли вы, что они еще встретятся, чтобы потолковать о своем преступлении?

- Я думаю, - ответил следователь, - что они уже достаточно наговорились об этом в течение трех лет, однако безрезультатно. Суд их фактически оправдал за недостатком улик. Но здесь ясно просматривается совместное преступление, дорогой мой Сканкалепре. Я это понял, когда адвокат заявил, что Деметрио был в курсе связи его жены с Барзанти и воспользовался своим открытием, чтобы ее шантажировать, а он предоставил ему свободу действий. Деметрио кончил тем, что влюбился в женщину. Адвокат же догадался об этом, но не сказал ничего. Затем у синьоры Джулии возник замысел побега; и Деметрио, читавший письма Барзанти, был единственным, кто это знал. Для адвоката побег представлялся вполне приемлемым и даже объяснимым, исходя из ситуации, однако для Деметрио он означал конец надежд. Но, что еще более важно, в течение всего этого времени синьора Джулия ясно видела игру Деметрио. Именно таковым было состояние дел, когда в тот пресловутый четверг Деметрио вдруг понял, что Джулия решилась на побег. Он вошел к ней в комнату около полудня, когда адвокат находился еще в суде. И, возможно, женщина ему призналась, что всерьез решилась на это, и Деметрио тогда окончательно потерял голову.

Тем временем адвокат вернулся и, не найдя Деметрио в конторе, подумал, что тот ушел домой. Как это уже случалось и раньше, он поднялся по лестнице на цыпочках. Услышав острый спор, он понял, что там происходила борьба. Но не вмешался и оставался в шаге от двери.

Вполне вероятно, он отдавал себе отчет в том, что Деметрио вышел из себя и уже сдавливает горло синьоры Джулии. Он мог наблюдать за этой сценой в приоткрытую дверь. А Деметрио только тогда осознал, что задушил женщину, когда услыхал звук закрывшейся двери: то был адвокат.

- Да, - перебил его Сканкалепре, - это очень правдоподобно. Деметрио был, таким образом, уверен, что адвокат видел всю сцену из коридора.

- Итак, - продолжал следователь, - вот почему Деметрио стоял на том, что это сам адвокат замыслил смерть жены и что сам же ее и убил. Он поменял ситуацию на обратную, утверждая, что это именно он вспугнул адвоката в момент убийства, но что пришел слишком поздно. Адвокат очень быстро понял, что это объяснение действительно может возыметь вес, и тогда он предложил ему заключить договор, в котором основным было сокрытие трупа и имитация побега. В дни, последовавшие за этим, дорогой Сканкалепре, когда вы метались в поисках синьоры Джулии по Милану и Риму, двое заговорщиков имели в своем распоряжении достаточно времени, чтобы окончательно выполнить свой замысел, ибо они ясно сознавали, что рано или поздно труп будет обнаружен.

За эти три года они тщательно оценили все за и против обвинения. Не имеет никакого значения, было ли это знаменитое письмо к Барзанти написано Деметрио или адвокатом, который действительно сам мог подделать свою подпись, чтобы обвинить садовника. Все средства могли быть приняты во внимание или использованы для доказательства двойной виновности, которая должна связать руки правосудию. Смена тайника для драгоценностей свидетельствует только лишь о недоразумении между обоими обвиняемыми и может подорвать уверенность в невиновности одного из них. Но какого? Отсюда и следствие - оправдание.