Максим Окулов - ПО ЛЕЗВИЮ НОЖА, ИЛИ В ПОГОНЕ ЗА ИСТИНОЙ. Книга первая

Только мы направились к лестнице, как из-за угла появился Колобов.

- Федор, Арсен звонил, с тобой гаварыть хочэт, - передразнил он кавказский акцент.

- Да ну его, завтра, все завтра. Мы вот с Дэнисом к нам в клуб собрались, - ответил Федор. Я же, видимо, переменился в лице. - Дэнис, ты чего? Ах, да, Юрок, - последовало после паузы, - вам бы с Дэнисом помириться. Ты, скажу честно, вел себя по-свински.

- Да я чего, - серьезно произнес Колобов, - Дэнис, дружище, не держи зла на меня, правда. Я же не по злобе, а так - по дурости. И ваши с Федотом сопернические отношения - секрет Полишинеля. Полкурса об этом знало. Кто меня за язык дернул?

- Ну и ты меня прости, я тебе вроде как по зубам заехал, - ответил я.

- Что было, то было и быльем поросло, айда в клуб, - обнял нас Юра за плечи и потащил к выходу. Меня такой расклад никак не обрадовал, а что было делать?

- Юра, а ты, может быть, останешься? На кого меня одну оставляете, джентльмены? - Лена стояла наверху, держась за перила.

- Ленок, ты вполне справишься, а за твоим благоверным глаз да глаз нужен, да и как он без своей правой руки, то есть без меня? Пока! - разрушил Колобов мою последнюю надежду провести вечер с университетским другом наедине в отсутствии ставшего мне вдруг ненавистным Колобова, но вставать в позу и делать демонстративные жесты не хотелось. Как говорится, плохой мир лучше доброй ссоры. Часы на Спасской башне мерно отбивали 22.00.

Из задумчивости меня вывел свист закипевшего чайника. Налив чаю, я уставился в окно. Квартира располагалась на первом этаже панельного дома, напротив притаилась такая же обшарпанная пятиэтажка. На улице было пасмурно, с неба сыпалось непонятно что - то ли дождь, то ли снег. Я уже забыл, когда в последний раз в Москве была нормальная зима, сухая, с пощипывающим морозцем и хрустящим белым снегом. Видимо, демократия приближала нас к Европе не только в области экономики и политики. Голове стало чуть полегче, но на душе было премерзко. «Может, все же поехать домой? - подумалось мне. - Выспаться как следует, а там видно будет. Ну не преступник же я в конце концов!» Однако даже отдаленное представление о нашем «правосудии» немедленно изгоняла из головы мысль «там разберутся». Нет, прав Стас, к следователю попасть я всегда успею, пока надо попытаться разобраться самому». Допив чай, я оделся, отметив, что одежда моя имеет вполне благопристойный вид, в карманах обнаружилась наличность - кажется, не меньше, чем вчера при выходе из дома, документы - права и техпаспорт, а также ключи от машины и квартиры тоже были при мне. Уже неплохо. Захлопнув дверь, я вышел из подъезда. Мимо проходила женщина лет тридцати.

- Простите, не подскажете, как мне выйти к дороге? - окликнул я ее.

- К проспекту Вернадского?

- Ага, - значит, это где-то на Юго-западе.

- Вам нужно пройти между этими домами, - показала она прямо перед собой, - там увидите.

- Спасибо.

Выйдя на проспект Вернадского, я поймал частника и минут за 15 доехал до смотровой площадки МГУ. Погода не годилась для прогулок, на улице было малолюдно. Часы показывали 14.15. Зная в высшей степени положительную черту Стаса - никуда не опаздывать, получалось, что у меня есть 30-40 минут свободного времени.

Бросив взгляд в сторону, я заметил маленькую церквушку, которая раньше почему-то воспринималась мною исключительно как одна из деталей природного пейзажа. Ни разу в жизни я не заходил в Храм Божий, если не считать поездку в Иерусалим. «А почему бы и нет?» - подумал я. Только я подошел к двери, как оттуда потянулись один за одним иностранные туристы. Дождавшись, пока они выйдут, я юркнул внутрь. Вокруг был полумрак, пахло каким-то дивным благовонием [4] , меня в буквальном смысле окутала атмосфера покоя, стабильности и какой-то сверхъестественной защищенности. Слева от входа стояла большая тумба, верхняя часть которой была покрыта позолоченным металлом с рядами маленьких подставок под свечи. С противоположной стороны расположилось Распятие с лампадой [5] . Я встал перед этим сооружением, на котором стояло несколько горящих свечей, и воспоминания не заставили себя долго ждать…

Кипрское время отстает от московского на один час. Самолет приземлился в международном аэропорту города Ларнаки. «Time 12.57 Date 28.04.1991» - было высвечено на табло. Быстро пройдя паспортный и таможенный контроль, мы вышли из здания аэропорта. Стояла замечательная погода: ярко светило солнце, а на улице, казалось, было градусов под 30. Табличку с надписью «Г-н Заречин» держал в руках мужчина лет сорока, по виду типичный грек: смугловатая кожа, большой нос и широкая улыбка.

- Здравствуйте, я Денис Заречин, - с улыбкой произнес я.

- Очень приятно, Костас, - отец не обманул, он действительно прекрасно говорил по-русски, выдавал его лишь легкий акцент. - Как долетели?

- Замечательно! Какая у вас чудная погода! - воскликнула Лена.

- Сегодня +27, - польщенно отозвался Костас. - Очень хорошее время для отдыха. Лучше только в октябре, на мой взгляд. Сейчас быстренько доставлю вас в отель.

Костас всю дорогу развлекал нас местными новостями и рассказами о стране, ее быте и традициях, так что 40 минут пути пролетели в один миг. Отель «Four Seasons» («Времена года») встретил нас у входа шикарным фонтаном в виде водяного шара, прохладой, тишиной и уютом внутреннего холла. Нам достался стандартный двухместный номер с видом на море. Лена была в восторге.

- Дениска! Я так давно мечтала побывать на Кипре! Отель просто чудо! И ты чудо! - мою шею обвили две изящные ручки, а губы обжег сладкий поцелуй. - Давай быстренько разберем вещи, переоденемся и пойдем гулять!

- Согласен!

В отеле время ланча уже прошло, да и не хотелось сейчас есть в отельном комфорте и благолепии. Мы отправились по набережной вдоль моря в сторону старого города.

Шли не торопясь, разговаривая ни о чем и обо всем одновременно. Слева шелестел тихий прибой, а справа возвышались корпуса отелей и небольшие многоквартирные дома, утопавшие в зелени деревьев. Миновав гостиницу «Посейдония», мы вышли на открытое место: впереди у берега высилось странное строение, к которому притулилось маленькое кафе под синим тентом, а рядом были обустроены две волейбольные площадки. Это было то, что мы искали. Стоящий за стойкой грек просто-таки искрился улыбкой, чем и пленил нас. Он еще ни слова не сказал, как уже возникло чувство, что мы пришли к старому знакомому.

- Привет, - с удивлением услышали мы русское приветствие, сказанное с сильным акцентом.

- Вы говорите по-русски? - удивился я.

Грек смутился и перешел на очень неплохой английский.