Сью Графтон - М - значит молчание

Она была их единственным ребенком. Ливия собиралась иметь троих детей и как можно скорее. Чет не женился до тридцати двух лет, надеясь, что сумеет как следует устроиться в жизни. В то время когда он встретил Ливию, он продавал «форды» в Санта-Марии и устал работать на «чужого дядю». Он аккуратно откладывал деньги и, согласно своим расчетам, думал, что сможет начать собственное дело не позже чем через год. Он настаивал на том, чтобы у них не было детей по крайней мере в течение пяти лет, пока он не купит лицензию и не поставит бизнес на твердую ногу. Ливия же забеременела через шесть месяцев после свадьбы, чем нарушила его планы. Сейчас его дела шли хорошо, но он с огорчением думал о том, насколько обеспеченнее был бы, если б не она. Он сам тайно посетил врача в Санта-Терезе и подвергся небольшой операции, которая исключала возможность беременности жены в будущем.

Но когда родилась Кэти — на шесть недель раньше срока, — он испытал такую гордость, что у него чуть было не разорвалось сердце. Он впервые увидел ее через окно в роддоме с биркой на запястье, на которой было написано: «Девочка. Креймер». Она была такой крошечной — три фунта 14 унций. [5] Примерно 1,8 кг. Ливия пробыла в больнице две недели, а дочку продержали еще четыре недели, пока она не набрала пять фунтов. Счет за медицинские услуги снова отбросил Чета назад. Он несколько лет восстанавливал потери, но не жаловался. Чет был счастлив, что ребенок здоров и имеет все пальчики на руках и ногах. Он представлял себе, как девочка превратится в красивую юную леди, образованную и воспитанную, преданную своему отцу. Вместо этого он был теперь обременен хмурой дочерью — коротконогой, толстой, с мозгами поливальной машины.

Чет понуро прошел в свой офис и сел в кожаное кресло, повернув его так, чтобы видеть боковую площадку с рядами блестящих пикапов. Последние модели пикапов появились на рынке в июне 1948 года, и он до сих пор восхищался их качествами — открывающимся спереди капотом, скрытыми дверными петлями, высоким фиксированным ветровым стеклом, состоящим из двух частей. Спустя два года компания представила четырехколесный кабриолет «нэпко». Поскольку завод не монтировал в него запчасти, покупатель должен был сначала купить новый пикап «шевроле» или «дженерал моторс», но легкий пикап был тоже оценен по достоинству, и доходы компании резко выросли.

Чет Креймер знал как особенности каждой выставляемой на продажу машины, так и потребности людей в этом округе — фермеров, слесарей, кровельщиков и плотников. В результате он продавал больше пикапов, чем другие дилеры в округе, и собирался сохранять такое положение и дальше.

— Мистер Креймер, можно с вами поговорить?

Чет обернулся и увидел в дверях Винстона. Температура воздуха подскочила до тридцати градусов, и Винстон был весь мокрый от пота. Нужно будет проинструктировать его, как пользоваться дезодорантом, подумал Чет, затем поднялся, обошел письменный стол и протянул Винстону руку.

— Здравствуй, сынок. Рад, что ты вернулся. Я видел, что ты взял «шевроле». Надеюсь, у тебя есть на нее покупатель. Посмотрим-ка, помнишь ли ты, чему я учил тебя насчет тактики при продаже машины.

Он собирался пройти в автосалон с Винстоном, чтобы лично поздороваться с потенциальным покупателем. Клиенты любили встречаться с владельцем. Это повышало их в собственных глазах. Он отвечал на все вопросы, задавал свои и обычно ускорял совершение покупки. Винстон был неопытен, и Чет думал, что он будет благодарен, если босс покажет ему, как делаются дела.

Лоб Винстона был покрыт капельками пота, он достал из кармана носовой платок, чтобы утереться. Его кадык нервно задергался.

— Видите ли, дело в том… Покупательница взяла машину, чтобы проверить, как она на ходу…

— Она поехала к механикам? Сынок, это очень плохо. Продажа машины — вот твоя работа. С вопросами о гайках и болтах можно было и подождать. Я найду возможность обратить ситуацию в нашу пользу, но больше так не делай.

От него не ускользнуло, что Винстон смутился при его замечании, но Чет считал, что должен прямо указывать ему на его просчеты. По дороге в демонстрационный зал он прошел мимо стола Кэти, Винстон шел за ним по пятам. Кэти внезапно засуетилась, начала перебирать бумаги, но Чет заметил, что она украдкой бросила взгляд на Винстона. Дочь явно увлечена молодым человеком, но сегодня она выглядит виноватой. Не может быть, чтобы Винстон стал к ней приставать — он не настолько глуп.

Чет заглянул в мастерскую, но «шевроле» там не было! Он остановился как вкопанный, и Винстон едва не налетел на него сзади, как это часто бывает в мультиках.

— Мистер Креймер! Тут такое дело… Понимаете, одна покупательница очень интересовалась этой машиной. Я отвечал на все ее вопросы, и она сказала, что покупает «шевроле». Даже предложила заплатить сразу, наличными. Она очень просила обкатать машину, я не соглашался — объяснял ей, что не могу оставить автосалон. Тогда она сказала, что, мол, в этом нет необходимости — ей и не нужна моя помощь, потому что все, чего она хочет, — это просто объехать квартал.

Чет повернулся и уставился на Винстона. Он почувствовал, что его сердце бешено забилось в груди и начало прогонять по венам густую, холодную жидкость. Должно быть, он чего-то не понял, потому что то, что сказал Винстон, просто не могло быть правдой. Кора Пэджет была единственной женщиной в городе, которая могла бы прийти в автосалон, выбрать машину и расплатиться на месте наличными. Но Том сказал ему за ленчем, что она уехала со своей сестрой Маргарет, жившей в Волнат-Крик, в Нейпу — они собирались совершить вояж по винным заводам. Кора должна была вернуться в среду на следующей неделе, если только она не наплела это Тому для того, чтобы устроить для него сюрприз — втайне от него купить эту машину.

— О чем ты говоришь? Какая покупательница?

— Миссис Салливан.

— Салливан?

— Да, сэр. Приходила Виолетта Салливан. Она собиралась купить машину…

— Ты позволил Виолетте Салливан поехать на машине одной? Что с тобой случилось?

— Простите. Я понимаю, это не в правилах нашей компании и все такое, но я просил ее подождать вас, сказал, что не могу…

— Как давно она уехала? — Голос Чета звучал резко, и он почувствовал, что теряет над собой контроль. Он всегда старался говорить с подчиненными вежливо, но такая чудовищная оплошность, не говоря уже о ее возможных последствиях…

— Я не засек время.

— Ну приблизительно, болван!

— Где-то около полудня. Может быть, немного раньше, но ненамного.

Предположим, даже намного больше. Сколько тогда выходит? Четыре часа? Пять? Чет закрыл глаза и сказал упавшим голосом:

— Ты уволен. Убирайся.