Владимир Капитонов - Бумеранг

Второго удара Ирина Валентиновна не выдержала - стала выпивать. В один из холодных январских вечеров, будучи в изрядном подпитье, не дошла до дома. Свернулась клубочком возле чьего-то забора и замерзла насмерть.

Нетрудно представить себе состояние Светланы. Она крепилась до весны, но оставаться здесь, уже не было никаких сил. Света продала дом с хозяйством за смешную сумму заезжим таджикам, собрала свои немудреные пожитки, чмокнула в дряблую щеку тётю Полю и села в автобус, который довёз её до областного центра, с железнодорожного вокзала которого отходил поезд на Москву.

Но добраться до заветного уголка ей, видно, было не суждено никогда.

На одной из станций в купе к Светлане подсели две порядочные на вид девушки блондинка в короткой кожаной куртке и брюнетка в джинсе.

- Привет, - мило улыбнулась блондинка и подала Свете ручку. - Меня зовут Катя.

- Здравствуйте, - застенчиво пожала ладонь Соколова. - Света.

- Аля, - приветливо кивнула брюнетка.

Слово за слово и к вечеру девушки сделались подругами. Соколова поведала новым подругам свою трагическую судьбу. Те прониклись вниманием и даже всплакнули, чем окончательно и расположили к себе доверчивую провинциалку.

- И куда ты теперь? - промачивая краем носового платка уголки глаз, спросила Катерина.

- В Москву. Хочу поступить в театральное училище.

- Да! - оживилась брюнетка Аля. - А я учусь в Щукинском на третьем курсе. У меня есть кое-какие связи. С радостью помогу.

- Вот здорово! - радостно захлопала в ладоши Света и тут же посчитала эту встречу знамением. О, как она ошибалась!

Следующий час Аля рассказывала о столице и о студенческой жизни в очень радужных тонах. Света слушала с раскрытым ртом и округлёнными глазами. Она уже была счастлива...

- Давайте выпьем за будущее Светы! - с задоринкой предложила Катя.

- А что, это идея! - поддержала её Аля.

- Я, вообще-то, не пью, - не твёрдо отказалась Светлана.

- Придётся научиться, - поучительным тоном сказала Катя.

- Только чуть- чуть, - сдалась Светлана.

- Я сейчас до вагона-ресторана. - Аля поднялась и вышла из купе.

Вскоре вернулась с бутылкой водки и бутылкой сухого вина.

- Водочку нам, а вино будущей актрисе, - весело подмигнула она.

Разлили, выпили и...

Очнулась многострадальная Светлана на жёсткой скамье совсем незнакомого вокзала в кофточке, разодранной юбке, туфлях на босу ногу, без кошелька и документов. Из всех пожитков осталась только фотография сестёр-близняшек многолетней давности.

Светлана опрометью бросилась в линейное отделение милиции. Дежурный старшина, рыхлый сорокалетний мужик с пропитой рожей, измерил потерпевшую оценивающим взглядом, после чего, недослушав, прогавкал:

- Пошла вон, потаскуха!

Двое последующих суток провела девушка всё на том же вокзале. Днём бродила вдоль железнодорожных путей, на ночь устраивалась в самом отдалённом уголке зала ожидания. Продрогшая и голодная, с потухшими от обиды и разочарования глазами походила она на затравленного зверька, чудом спасшегося от погони и оказавшегося в незнакомом месте. Кто-то из сердобольных пассажиров подкармливал нищенку, кто-то отдал платок с собственного плеча.

На третий день бесцельно шатающуюся по опасной зоне бомжиху путеобходчики доставили всё в то же отделение милиции, да не к дежурному, а к самому начальнику - капитану Лаптеву, тридцатипятилетнему пройдохе и бабнику.

- Кто такая? - похотливо взглянув на девушку, осведомился капитан.

Соколова назвалась и рассказала обо всём, что приключилось с ней в поезде.

- Значит, документов нема, - подытожил Лаптев.

- Нет, - свесила голову Светлана.

- Плохо. - Капитан поднялся с кресла, вышел из-за стола и встал в полный рост перед съёжившейся девушкой. - Вот что, Соколова. Сейчас я распоряжусь, чтобы тебя отвели в душ, покормили и переодели. Потом, зайдёшь ко мне.

Капитан снял трубку телефона, и что-то в неё неразборчиво шепнул. Через минуту в кабинет вошла мужеподобная женщина в синей униформе служащей вокзала.

- Наталья Сергеевна, - обратился к ней капитан. - Покажите девушке душевую, найдите что-нибудь из одежды и накормите.

- Пойдём, - кивнула Свете Наталья Сергеевна.

Под контролем женщины девушка принимала душ, переодевалась в какие-то поношенные одежды, жадно съела две чашки постного борща в раздаточной вокзального кафе и ею же была конвоирована в кабинет начальника линейного отдела милиции.

- Теперь о деле, - сходу начал Лаптев. - Пока будешь работать разнорабочей при вокзале. На ночь я найду тебе место. А будешь себя хорошо вести, помогу восстановить твои документы. - Он лукаво улыбнулся.

- Я вас не совсем понимаю, - испуганно взглянула на милиционера Светлана. Мне нечем вам заплатить.

- Есть чем, - разверз рот до ушей Лаптев.

- Но...

- Есть чем, крошка, - повторил капитан. - И будешь делать это тогда, когда я захочу.

До Светы наконец-то дошло, куда клонит ублюдок в милицейской форме.

- Нет! - категорически заявила она.

- Что? - изумился Лаптев и, не раздумывая, залепил девушке звонкую оплеуху.

Соколова хотела закричать, но широкая, отвратительно воняющая дешёвым табаком ладонь капитана накрыла её рот. Дальше всё происходило как в кошмарном сне. Светлана лишилась того, что берегла для единственного и любимого, как делают это все порядочные девушки, прямо на замызганном рабочем столе начальника линейного отдела милиции. И, конечно, с ужасной болью - душевной и физической.

- Работать начнёшь с сегодняшнего дня, - приводя себя в порядок , говорил Лаптев. - Ночевать будешь в КПЗ. Прости, но лучшего пока предложить не могу. А отказываться будешь, махом в тюрьму упрячу. Молись на меня, дура!

Соколова молчала, лишь изредка всхлипывала. Да что она могла сказать? Выбора-то не было.

Свету устроили разнорабочей при вокзале. Ночлегом стал женский "обезьянник". Питалась она в раздаточной вокзального кафе - днём. Ужинала вонючей баландой в своём новом доме. Однажды вечером в ужине ей было отказано тем самым старшиной, который прогнал её в первый раз.

- Нет для тебя сегодня хавки! - демонически расхохотался он. - Вот дашь, тогда и покушаешь!

- Скотина! - первый раз в жизни выдавила из себя ругательство Светлана.

- Чего? - Старшина за волосы выволок её из камеры и затащил в дежурку. Изнасилование продолжалось несколько часов подряд.

- Кому скажешь, убью, - пригрозил старшина и запихнул её обратно в "обезьянник".

Естественно, Светлана испугалась. Жизнь потеряла для неё всякий смысл. В кого она превратилась? В жалкую потаскушку. Над ней глумился капитан, не упускал случая попользоваться и старшина. И так могло продолжаться до скончания дней, не повстречайся на её пути Мила, в один из дней случайно проезжавшая по привокзальной площади...