Аркадий Карасик - Офицерская охота

- Сторожа и девку замочили?

- Фомка работает. Пообещал цыкнуть...

Удовлетворенный кивок. Фомке главарь верит, сказал - сделает. Лягаш пристроил на лице приветливую гримасу повернулся к фельдшеру.

- Рад видеть тебя, Корень. Побазарим в лесу, на свежем воздухе. Люблю свежатинку, болячки отступают, душа радуется... Пошли, Кариес, прогуляем дружана...

В доброжелательном приглашении "прогуляться" так и выпячивается острая угроза. Как и Кудряшу, не хочется главарю марать кровью дом лесника, пугать и без того напуганных женщин. Вон как изменилось лицо Козы - слезами налились глаза, задрожали руки.

Отказываться от "прогулки" нельзя, нужно оттянуть время, Пахомов с боевиками, наверняка, находятся уже рядом.

- Прогуляться не прочь, - беззаботно согласился Кудряш. Действительно, лесной воздух целебен. Говорю, как медик.

- Вот и пошли.

Двинулись по малозаметной тропке в затылок друг другу. Как разведчики в годы войны. Впереди - Лягаш. Сорвал ветку, жадно вдыхает в себя терпкий аромат листьев. За ним - Корень. Ему на пятки наступает Кариес. Рука в кармане греет оружие. Приговоренного к смерти ведут к месту казни...

Прошли метров двести.

Неожиданно Лягаш резко обернулся. Ствол "макарова" направлен на Кудряша.

- Кариес, возьми его "пушку".

Телохранитель выдернул из-под ремня брюк славкин пистолет, умело провел ладонями по телу в поисках второго. Не нашел и отступил вбок - босс далеко не снайпер, вполне может промахнуться и влепить пулю "другу" и охраннику.

- Признавайся, падла, скурвился?

Корень равнодушно пожал плечами.

- Ежели бы скурвился - не появился. Нервный ты стал, босс, лечиться нужно. Вернемся - сделаю укольчик...

Обычно, при упоминании "укольчика" настроение Лягаша резко меняется, он становится добрей и приветливей, послушно оголяет руку.

На этот раз не получилось.

- Ништяк, все одно знаю - скурвился! - запищал он с такой силой, что с ветки сорвалась перепуганная птаха, а Кудряш оглох. - Продался ментовским рожам, сявка, думал - прощу. Ан, нет, не будет тебе прощения!

Бандит медленно, с наслаждением поднял пистолет, нацелил его в грудь Славки.

До чего же не хочется так глупо умирать! Сколько раз майор Кудряш, выполняя особые задания службы безопасности, глядел в лицо смерти и в Афгане, и в Чечне. Смотрел и безумно надеялся на помощь друзей. Как правило, она, эта помощь, приходила во время... Сейчас почему-то запаздывает...

- Молись, падла!

Загремели выстрелы. Кариес рухнул, не успев осознать случившееся. Лягаш завертелся волчком, завыл, будто подстреленный волк. Из кустов выскочил Секретарев, всадил в "волка" одну за другой все пули обоймы.

* * *

На следующий день к дому лесника подлетели два вездехода. Из них выпрыгнули омоновцы в масках, Неелов.

Иван отлично понимал - их опередили, удавовцы сработали более умело и оперативно. Поэтому он не удивился причитаниям испуганных женщин, его не поразили трупы растрелянных почти в упор Лягаша и его телохранителя.

То, что преступников лквидировали не конкуренты, а боевики офицерской организации, говорил чемодан, набитый деньгами. Ну, Костя, погоди, на манер Волка, угрожающего Зайцу, говорил про себя Неелов, встретимся - надеру уши, докрасна надеру!

Он не знал, что сидящий в электичке Бузин тоже думал о "надирании" ушей. Только не в будущем, а в прошедшем времени. Боевики Удава снова, в который уже раз, натянули нос уголовному розыску. Кстати, с его же помощью. Было чему радоваться.

Генерал Нефедов тоже был в отличном настроении. Телефонное донесение Неелова застало его за изучением новых оперативных данных по разработке возможного предательства одного из боевиков пятерки в Ульяновске. Сидел начальник отдела уголовного розыска в служебном кабинете и размышлял о превратностях своей судьбы. С одной стороны, в который уже раз думал Петр Федорович, изобличаю изменников для Удава, с другой - разрабатываю планы поимки убийц из того же Удава...

Парадокс!

Впрочем, вся реформируемая Россия складывается из парадоксов, устаешь удивляться и дергать свои издерганные нервы. Мафия - питательная среда современного государство, она пронизывает все его органы, запускает метастазы в сердце и легкие, в почки и печень - читай: в правительство и в Думу, в президентскую команду и в банковские офисы, в правоохранительные органы и в губернаторские кабинеты. То-есть, повсюду.

А генерал Нефедлов разве исключение из общего правила? Отнюдь. Просто он действует не в ущерб государству, в помощь ему. Как принято выражаться, нестандартными приемами.

Многие именуют эти "приемы" террористическими действиями, подсудными по многим статьям уголовного Кодекса. Ради Бога, разве дело в наименовании? Бандит, насилующий девчонку, а потом зверски убивающий её, не имеет права называться человеком, это - хищный зверь, уничтожить которого - совершить богоугодное дело. Разве это террор?

Позавчера Главный Штаб приговорил к смерти бандита по кликухе Безродный. На его "счету" шесть зверских убийств и взрыв "мерседеса" одного предпринимателя, стоивший жизни трем прохожим. Сомов поручил ликвидацию Пахомовской пятерке. Террор?

Нефедов легко поднялся, подошел к окну.

Много сейчас в России хищников, ох, до чего же много! За ними охотятся офицерские пятерки, исполняют приговоры, вынесенные Главным Штабом. В том числе, пятерка, возглавляемая капитаном в запасе Пахомовым.

* * *

Две бессонные ночи не сказались на настроение Пахомова. Последнюю он провел в привычной сторожке, принимая и выпуская легковушки, порученные его вниманию и охране. Страшно хотелось есть и спать. В животе - космическая пустота, голова, наоборот, забита расплавленным чугуном.

Полковник-начальник уловил состояние капитана-сторожа. Посочувствовал.

- Снова переборщил на какой-нибудь красотке? Эх, капитан, возраст у тебя далеко не юношеский, пора бы остепениться...

- Остепенюсь, - послушно соглашался капитан. - Вот только пожру и высплюсь...

Полковник сочувственно вздохнул, поглядел на часы.

- Знаешь, что, Коля, езжай домой отсыпаться. Лицо серое, глаза красные, опухшие, далеко ли до беды. Так и быть, отдежурю за тебя...

Пахомов легко согласился. Действительно, самочувствие сравнимо разве с состонием человека перед крематорием. В десять утра он уже подходил к своему дому в военном городке. По дороге купил в комке полиэтиленновый пакет с пельменями, отоварился двумя батонами хлеба. Сейчас оглушит сознание стаканом водки, заест ядовитую жидкость горячими пельменями и - на боковую.

Поспать не пришлось. Когда Николай вошел в квартиру, из кухни вышла раскрасневшая... Наташа. В обтягивающем цветастом халатике, со смущенной улыбкой на губах, она была чудо как хороша.