Юрий Гаврюченков - Пожиратели гашиша

Юрий Гаврюченков

Пожиратели гашиша

В руки "черного археолога" Ильи Потехина после нелегальных раскопок попадают древние магические "Предметы Влияния" - кинжал, перстень и браслет, некогда принадлежавшие исмаилитскому вождю Хасану ас-Сабаху, основателю секты убийц-хашишидов ("пожирателей гашиша"). Заполучить реликвии стремятся не только современные хашишиды, но и потомки немецких и испанских крестоносцев, старающиеся не допустить усиления исламского фундаментализма.

Раритеты оказывают странное и необъяснимое влияние на личность их владельца-герой романа все сильнее ощущает их влияние на себе...

СОДЕРЖАНИЕ

Книга первая. АРХЕОЛОГ

Часть I. НАХОДКА

Часть II. ЛЮБИМЦЫ ФОРТУНЫ

Часть III. СМЕРТНИКИ ГОРНОГО СТАРЦА

Книга вторая. ОТРЯД ХЛАДНОКРОВНЫХ

Часть I

НАХОДКА

- Навалились, навалились, мужики.

- Э-ах...

- Пошла-пошла!

- Давай!

Мужики навалились, и плита, подпираемая ломами, медленно сдвинулась в сторону. Я наблюдал за работой, устроившись на брезентовом раскладном стуле, одновременно так регулируя направление фонаря, чтобы свет падал непосредственно на раскоп.

Мужики копошились в яме, отбрасывая длинные двойные тени. У края площадки на корточках сидел охранник Женя, устанавливая фонарь в направлении раздвигаемой щели, второй охранник - Валера прогуливался неподалеку, держа наготове автомат. Бичи, которых мы набрали по дороге сюда, потрудились, в общем-то, неплохо, подгоняемые зуботычинами Жени и Валеры. Их осталось семеро, хотя еще вчера было восемь. Мужики работали за страх, довольствуясь трехразовой похлебкой и чаем, без которого на этой жаре все давно бы отбросили копыта. Мы проводили самостоятельные археологические исследования в районе Газли, и оставалось поражаться тонкому интуитивному нюху Петровича, безошибочно выбравшего в пустыне именно эту точку.

С Петровичем, вернее, с Афанасьевым Василием Петровичем, я познакомился на зоне Форносово.

"Надругательство над могилой" - больше ничего мне пришить не смогли, несмотря на то что Ласточкин - мой следак - перерыл сексотских отчетов больше, чем я за свою жизнь могильников.

Да и эту статью подняли только из-за моего подельника Леши Есикова, который раскололся до самой задницы, воспользовавшись шансом накропать явку с повинной. В результате мне, так и не признавшему свою вину, закатали на всю катушку - больше трех лет по 299-й статье не дают, - а подельничек отделался годом условно. Впрочем, не будь на свете обэхаэсэсника Ласточкина и дурака, с которым я пытался работать, мне вряд ли бы встретился Афанасьев, а если б и встретился на воле, то вероятность стать его компаньоном свелась бы практически к нулю. Статья у меня была достаточно экзотическая, и Петрович быстренько это дело просек. Ведь не будет же, в самом деле, человек с высшим образованием гадить на чьи-то могилы, если только он не фашист, забредший на еврейское кладбище, или какой-нибудь придурок.

Но на фашиста я похож не был, а придурок отпал по причине наличия диплома выпускника исторического факультета Ленинградского государственного университета имени Жданова. Мы быстро нашли общий язык. Петровича, как и меня, запер ОБХСС, подведя под 88-ю статью о нарушении правил валютных операций. Мы были в одном отряде и быстро скентовались. Он тянул пятерик с 1989 года, так что освобождаться нам было примерно одинаково, с разницей в пару месяцев.

Петрович был профи. Кладоискательство - это ведь тоже профессия. Как и я, он был из Питера и точно так же окончил истфак. Кладоискательство - это, наверное, болезнь, такая же, как коллекционирование или золотодобыча. Или, скорее, страстное увлечение, перерастающее в образ жизни. Лазить по пыльным чердакам старых домов - это одно, это легкая разминка, культурный отдых в пределах родного города и недалеко от дома, где можно обсохнуть, поспать и попить горячего чаю. Совсем другое - кидать лопатой кубометры глинозема под проливным дождем в чаще новгородского леса, игнорируя палатку по той причине, что сейчас вот-вот откроется твердый пласт - то ли крыша могильника, то ли напольный настил древнего жилья. Это и увлечение, и болезнь, и работа. Это призвание.

А Петрович был искатель от Бога.

С ним у меня дело пошло на лад. Помимо опыта, эрудиции и тонкого археологического чутья у Афанасьева был еще и организаторский талант. Когда я освободился и, как было уговорено, отзвонился по домашнему телефону его жене, Петрович уже съездил в древний город Москву и, не поладив с местными следопытами, готовился к длительной поездке в Узбекистан. Я только и успел купить себе квартиру (благо деньги водились - уж что-что, а спрятать заначку кладоискатель всегда сумеет) да обставить ее, как рог призывно протрубил. Пора в путь-дорогу. Петрович изыскал двух громил - Женю и . Валеру, - с которыми познакомился, надо полагать, еще в "Крестах", и мы двинулись в солнечные края. В Бухаре набрали работников - бичей на вокзале водилось море, и все хотели кушать.

Мы сколотили бригаду из десяти человек на постройку дома "ба-альшому начальнику, почти баю" и покатили по такыру, наняв КамАЗ и закупив на всю братию продуктов. Доллары даже в самых отдаленных уголках света способны творить чудеса.

За полтинник нам кинули отвод от линии электропередач, червонец стал ежедневной таксой водителю, привозившему нам воду в бидонах, а три сотни успокоили председателя местного совхоза (самого натурального бая со своим феодальным хозяйством). Мы разбили палатки и приступили к раскопкам в точке, указанной безошибочной рукой Петровича.

Когда-то всеми этими краями владели не красные, а вполне нормальные баи с неизвращенной логикой исторического самосознания, хотя и вынужденные подстраиваться под того или иного правителя. Нас интересовала эпоха саманидов, заправлявших с 875-го по 999 год. Афанасьев сумел добыть сведения о нескольких захоронениях людей достаточно знатных, чтобы не только окупить затраты на экспедицию, хотя могилы могли разграбить и до нас.

Работали мы по ночам, когда температура воздуха и песка опускалась до более-менее терпимой. Один из бичей не выдержал трудностей и подох, а двоих Валера застрелил при попытке к бегству. Никто из наших дебилов-охранников мне не импонировал, даже Петрович начинал их побаиваться. Впрочем, свои обязанности дебилы исполняли без нареканий: стерегли рабочую силу в буквальном смысле, не смыкая глаз, отдыхая по очереди. Однако почему-то возникали сомнения, будут ли они столь же добросовестны, когда увидят золото? Этот вопрос мы с Афанасьевым негласно старались не обсуждать, но на всякий случай держали при себе оружие - "Тульский Токарева" у меня и "Астра" - у Василия Петровича.