Чак Хоган - Город воров

«Шлеп!» — за спиной у Фроули сотрудник площадки для гольфа в одиночку выпускал пар, между ударами поглядывая на полицейских и фургон криминалистов. Фроули завидовал его статусу свидетеля и пытался думать как полицейский, практически на автопилоте, поскольку ему было сложно относиться к этому делу с особым рвением. Но в то же время агента терзала нарастающая ярость по отношению к бандитам.

Фотограф закончил свою работу. Следы шин измерили и зафиксировали, пожарный вырезает поврежденный кусок ограждения для сравнения в криминалистической лаборатории на тот случай, если найдется инструмент, которым его резали. Хотя он не найдется. Его наверняка порубили на кусочки и побросали в разные мусорные контейнеры по дороге к Чарлзтауну.

Дино предлагал рассчитать, когда разрезали цепи изгороди и ворот. Он пытался разобраться в преступлении. Фроули — в преступниках.

Фургон был лучиком надежды. Фроули разослал ориентировку на подозрительные зеленые грузовички, с пометкой: обращать особое внимание на инвалидные номера. Никто из свидетелей не упоминал такие номерные знаки, однако Фроули и Дино знали: вооруженные грабители любят эти номера за одно преимущество — они позволяют парковаться рядом с дверями контор, не привлекая внимания.

Никто из водителей, позвонивших в службу 911, не мог сказать, в каком месте фургон выехал с шоссе. Фроули предположил, что они проскочили развилку, чтобы оторваться от тех зевак, что видели их выезд сквозь ограждение. Но все равно должны были свернуть где-то рядом, ведь на шоссе установлены новые камеры слежения.

Вертолет теленовостей заходил на новый круг в небе. Стоял жаркий, удушливый июньский день. Грозы должны разогнать жару. Трусы липли к коже Фроули так, будто он натянул брюки на мокрые плавки. Надеть галстук в такую влажную погоду — особая форма самоистязания для Фроули, но сейчас он все-таки ослабил узел, рванул галстук из-под воротника и сунул его в карман. Вместе с Дино они вернулись на подъездную дорогу. Жара была еще одним препятствием, которое грабители оставили на его пути, еще одной насмешкой и хамством.

— Это они, — сказал Фроули.

Дино кивнул, ответил: «Ага». В его тоне не было сомнений или недоверия — он просто хотел, чтобы Фроули начал работать. Мокрые рукава рубашки Дино были закатаны, открывая седые волосы на его руках.

— Инкассаторы, управляющий — все говорят, что исполнителей было только трое.

— Может, еще один сидел в фургоне. Или стоял на шухере со стороны торгового центра, высматривал полицейские патрули.

— Но техника точно не было. Провода никто не резал. Все своими силами сделали.

— Ни на одном вооруженном ограблении инкассаторов не было техника. Без него вполне можно обойтись. Они изменили состав. Знают, что за ними следят.

— Хорошо. Но Мэглоун… пойти на ограбление на следующий день после свадьбы?

— Этот довод будет первым в речи их адвокатов в суде. Идеально.

— А если окажется, что Элден весь день провел на работе?

Фроули непреклонно покачал головой.

— Это они.

Полицейский из Брейнтри стоял у выгнутого ограждения и ждал, когда возьмут пробы зеленой краски. Отрезанная цепь лежала на земле, как мертвая змея. Фроули и Дино прошли по виляющей дороге вверх до парковки.

— В эти выходные небось какой-нибудь крупный фильм начинается? — предположил Дино. — «Смерч»? Это про что? — Он пытался вытащить Фроули из угнетенного состояния. — «Большая премьера» — так сказал управляющий. Так мой предыдущий напарник говорил о своей жене: «Большая премьера».

Фроули кивнул, но настроение упрямо менять не пожелал. Порывы ветра напоминали те волны жаркого воздуха, которые ударяют в лицо, когда открываешь духовку. Остатки порванной цепи убрали в мешок для улик, порошок для снятия отпечатков припорошил ее, словно сероватая пыльца. Фургон «Глоуб» со спущенными шинами, угнанный из Южного Бостона, чтобы перегородить подъездные пути, стоял на плоской платформе тягача. Его зеленые бока покрывал порошок криминалистов, и казалось, будто автомобиль пережил песчаную бурю.

Фроули стоял у низкого деревянного ограждения парковки и смотрел на дорогу, проложенную на вершине полуразрушенной скалы, той, что стояла по другую сторону от бегущего внизу шоссе. Оттуда можно изучать кинотеатр с любого ракурса.

Они прошли по площадке к инкассаторскому фургону, который так и стоял на пожарной подъездной дорожке у входа в кинотеатр. Желтая лента оцепления, натянутая полицией, почему-то раздражала Фроули.

— Они даже не прикоснулись к фургону, — сказал он, разрывая ленту.

— Вошли через заднюю дверь. Как на площади Кенмор.

— Устроились, чтобы получить явное преимущество. Могли бы подойти к фургону с головы. Место здесь достаточно изолированное — дальше некуда. Могли бы, хотя это проблемно.

Дино утешительно, словно испуганного слона, похлопал «жестянку» по боку.

— Но они все просчитали.

Фроули смотрел на ленту полицейского ограждения, растянутую по всей парковке.

— Эти ребята знали, что в «жестянке» больше денег, полностью контролировали ситуацию и сумели воспользоваться ею. Прибавь сюда несколько дней или недель подготовки — пока присмотрелись, за жертвами проследили. Они явно сводили риск к минимуму. Очень осторожные.

— Так для нас это только хорошо, — заметил Дино. — Они перебарщивают с осторожностью, перемудривают, так что рано или поздно облажаются.

— Да, — согласился Фроули, поднимаясь по лестнице в фойе. — Вот только я устал дожидаться, когда они облажаются.

Напарники вошли в фойе кинотеатра, словно шагнули из печки в холодильник. Управляющий выставил для полицейских бутилированную воду и ведерки с попкорном. Они все-таки надеялись открыться к семичасовым сеансам.

— А как там киномеханик, в порядке? — спросил Фроули.

— Грудь не болит, — ответил Дино. — Пустяки.

Инкассаторы сидели в фуражках на складных стульях и заполняли бланки под руководством представителя «Пиннакла». Их сбивчивое описание показало Фроули, что бандиты по-прежнему запугивают жертв, неплохо изучив их личную жизнь. Ни Харфорд, который все время был рядом с обоими вооруженными грабителями, ни Уоштон, которому один из бандитов диктовал по рации, что делать, не смогли опознать преступников. Из их рассказа Фроули выловил только одно полезное сведение: на лица грабителей был нанесен ужасающий грим, похожий на тот, каким пользовались Бандиты с бумажными пакетами, подозреваемые в ограблении кооперативного банка в Уотертауне.

Инкассаторы вели себя так, словно понимали: беседа с начальником «Пиннакла» — просто формальность. Оба не заметили, как за ними следили во время рабочего дня, а потом вели до дома. Этого достаточно, чтобы схлопотать увольнение.