Патрик Квентин - Побег к смерти

— Пожалуйста, скажите: мы убегаем от кого-то или гонимся за кем-то?

— В данном случае мы гонимся.

— За мальчиком с клеткой для птиц?

— Между прочим, и за ним.

— А за кем еще?

— За миссис Снуд.

— Миссис Снуд? — Длинные густые ресницы затрепетали. — Это миссис Снуд столкнула девушку в сенот?

Но прежде чем я успел ответить, она добавила:

— Но вы не хотите никаких вопросов. Я знаю. Сегодня я хорошая. Мне очень жаль, что вчера я так разозлилась. Сейчас я просто веду машину. Быстро-быстро.

Она со свистом обогнала второклассный автобус, битком набитый мужчинами, женщинами, детьми и цветами. Она целиком отдалась машине.

Но она толкнула мою мысль в совершенно новом направлении. До сих пор я никогда не сомневался в личности Лены Снуд с ее покойным мужем, прелестным домиком в Ньюарке и двумя очаровательными, образованными дочерьми. Она казалась мне символом доброй старой американки. Но почему бы ей не быть такой же искусной актрисой, как Холлидей? Я почему-то вспомнил ее спину в Юкатане, когда она принесла мне в комнату кофе после смерти Деборы. Конечно, она могла сделать это из самых обыкновенных дружеских побуждений. Но она также могла использовать это как предлог для того, чтобы войти в мою комнату. Я вспомнил, как она щебетала и порхала по комнате, как подхватила «Убийство по ошибке». Конечно, может быть, она взяла книгу без всякой задней мысли. Но… Может быть, она оказалась гораздо умнее всех остальных. Она с самого начала поняла, что книга эта не случайно попала в сумочку Деборы, что в ней заключено что-то очень важное.

Я за последнее время так привык подозревать всех и вся, что мое мнение о Лене Снуд внезапно круто изменилось на сто восемьдесят градусов. Может быть, она приходила ко мне на квартиру, чтобы шпионить? Может быть, она пригласила меня на обед для того, чтобы заманить меня в светло-синий седан юноши? И может быть, юноша только что, воспользовавшись моим именем в «Реформе», приходил к ней не как враг, а как ее подручный?

В двадцатый раз за последние дни все снова встало вверх дном. Может быть, она умышленно упомянула о книге за обедом? Просто условная фраза, адресованная, скажем, рыжеволосому молодожену?

Кажется, я сойду с ума. Вероятно, именно так чувствуют себя люди, когда сходят с ума, когда они уже не могут различить, где действительность, а где фантазия.

Мы приехали в маленькую деревушку Ксошимилка немного позже одиннадцати часов, то есть через двадцать минут после того, как выехали из отеля «Реформа». Впереди виднелась деревянная розово-коричневая церковь с нелепо длинными контрфорсами.

Индейские девушки, проживающие в окрестных селах на богатых плодородных лугах, толпились перед железной оградой базара с огромными букетами красных, розовых и кремовых гвоздик, которыми славился этот город. Вера промчалась мимо них и свернула на дорогу, которая шла вдоль выкрашенных масляной краской и осыпающихся глинобитных домов, вокруг которых кишели целые стада свиней. Она направилась к примитивной пристани, где давались напрокат лодки.

Как только она остановила машину, ее тотчас же окружила огромная толпа — лодочников, девушек, продающих цветы, мужчин, торгующих кожаными хлыстами для верховой езды и уродливыми религиозными безделушками. Мы с трудом протиснулись сквозь эту толпу к тому месту причала, откуда отправлялись туристские лодки. Внизу на спокойной зеленоватой воде беспорядочно, как стадо коров, сгрудились дюжины прогулочных лодок. Там были и античные плоскодонки с установленными на четырех длинных тонких ножках тентами. На тентах цветочными гирляндами были написаны различные имена — Розита, Люпита, Амелия, Кармен. На берегу толпились гуляющие, владельцы прокатных лодок и маленькие мальчишки, готовые выполнить любое мелкое поручение любого, кто их попросит. Все болтали, смеялись и торговались как сумасшедшие.

Я искал в этой толпе Лену Снуд. Никаких следов. Да я и не надеялся на это. Сейчас она уже должна быть где-то на канале, если только она благополучно добралась сюда.

Нас окружили владельцы прокатных лодок. Это были смуглые индейцы в соломенных шляпах и белых хлопчатобумажных штанах. А белые рубашки были узлом завязаны у них на бедрах. Все одновременно тараторили, указывая на свои лодки, и назначали свою цену.

— Опишите им миссис Снуд, — попросил я Веру. — Узнайте, не видел ли ее кто-нибудь из них. Американка, одна.

Вера затрещала по-испански. Мужчины окружили ее еще более тесным кольцом.

— В зеленом костюме, — подсказал я.

Так же одновременно все заболтали с новой силой. Маленький мальчишка потянул меня за рукав и предложил купить у него совершенно несуразную лошадиную голову, выкрашенную серебряной краской. Неуклюжие лодки, безвкусно украшенные цветами, слегка покачивались от легкого бриза, так же как и высокие серебристые деревья, напоминавшие тополя, растущие на другом берегу канала.

Один из окруживших Веру мужчин, старый морщинистый индеец в разорванной рубахе, сказал что-то Вере, после чего все остальные разошлись в поисках других заработков.

— Она здесь, — повернулась ко мне Вера. — Он видел маленькую американскую женщину в зеленом костюме. Она приехала сюда на такси примерно четверть часа назад. Она взяла лодку у его приятеля — «Кармелиту».

— Одна? — спросил я.

— Да, одна.

Я почувствовал огромное облегчение.

— О'кей. У этого парня есть лодка?

— Да, — Вера показала на лодку, — «Люпита». Это его.

— Тогда пошли. Дайте ему что-нибудь. Скажите, чтобы греб как черт. И когда мы ее найдем, заплатим двойную плату.

Мы с Верой быстро пошли вслед за стариком к лодке. «Люпита» стояла довольно далеко от берега, почти на самой середине канала. Чтобы добраться до нее, нам пришлось пройти по другим лодкам, как по мосту. Под тентом стояло два деревянных стула и деревянный столик. Мы уселись на стулья. Старик индеец отвязал причальную веревку, взял в руки длинный шест и принялся отталкивать лодку, направляя ее к общему потоку лодок, идущих вдоль канала.

Было воскресенье — большой гала-день в Ксошимилко, когда почти все жители Мехико приезжают сюда, чтобы покататься на лодке среди цветущих островков, поесть, попить, потанцевать и попеть под музыку плавающих оркестров. Впереди нас лодки сгрудились плотной стеной, как бабочки в жаркий солнечный день в летнем саду. Мимо нас проплыла баржа с только что прибывшими музыкантами. Они сидели в своих ярких костюмах на деревянных стульях и настраивали свои инструменты. Навстречу нам попалась девушка на каноэ, доверху нагруженном красными и белыми маками. Она торопилась на базар.

Мое напряжение несколько ослабло. Теперь опасность совсем незначительна. Ничего не может случиться с миссис Снуд, пока она находится на шумном канале. Все, что от нас требовалось, это непременно догнать ее.