Дерек Картун - Бесы в Париже

Он горестно покачал головой, разглядывая записку, которую составил Ассар. Ночью его вызывать не стали - Ассар рассудил, что скандал по поводу смерти Хаана вполне может подождать до утра. Он вызвал только врача, обслуживающего отдел, и дождался Баума, который появился ровно в восемь. Сообщая о том, что случилось, он постарался по возможности смягчить все обстоятельства, но это мало помогло.

- Вон отсюда! - заорал Баум. - Идиот! Чтоб я тебе здесь больше не видел!

После чего Ассар отправился спать, оставив краткий отчет о допросе.

- Теперь мы знаем четыре подпольные клички: Феликс, Бруно, Ингрид и Мария Луиза, - вероятно, одна из этих девиц приходила в больницу. Не очень-то мы продвинулись.

Алламбо притянул к себе листок.

- Тут есть одна деталь, - заметил он. - Может, конечно, это и мелочь, но Марию Луизу он назвал позже остальных, тогда, когда его спрашивали о месте встреч. Тут что-то есть, а?

- Это может означать, что у Марии Луизы они встречались. Но, черт возьми, как ее отыскать?

Алламбо достал сигарету, закурил.

- Давайте прикинем. Этот малый по воскресеньям встречался с Хеммингом в каком-нибудь парке. Свидания, видимо, всегда назначались на одно и то же время - с двух до трех и продолжались, судя по тому, что вы сами видели на прошлой неделе, около получаса. Дальше. Париж не такой уж большой город, парков у нас мало. Даже если последняя встреча состоялась в Бут Шомон, а он дальше всех от того места, где Хаана заметили полицейские, то все равно он должен был добраться до Порт Жавель примерно к четырем. А заметили его в пять, стало быть, у него был целый час, чтобы встретиться со своими и передать им приказы и инструкции Хемминга. Смотрим на карту: вот улица, с которой выезжал его фургон, - что ему там было делать? Разве что он там просто стоял. Эта улица не тупик, но за ней - лабиринт переулков, никто не выберет этот маршрут, если надо пересечь квартал.

Можно предположить, что Мария Луиза живет где-то здесь и встреча проходила у нее.

- Может, они к ней перебазировались с Фобур Сен-Дени, когда там жарко стало.

Посидели молча, каждый пытался осмыслить скудные результаты ночного допроса.

- По-моему, - заговорил наконец Баум, - у нас есть одна зацепка. Маленькая, правда! О том, что Хаан у нас, его приятели наверняка знают. Судя по тому, как быстро они заполучили его машину, это им стало известно почти тогда же, когда и нам. А раз так, то, стало быть, им известно и место, где его увидели, тот же человек сообщил. Значит, если Мария Луиза живет поблизости и встречи проходили у нее, то эти люди должны бы убраться оттуда немедленно и замести следы...

- Кроме самой Марии Луизы - ведь она там живет.

- ...если, конечно, они не совершат ошибку, - продолжал Баум, он, казалось, не слышал слов Алламбо и беседовал сам с собой. - А они эту ошибку совершить могут - ведь целых четыре месяца действовали вовсю, и им с рук сходило: ни единой неудачи, ни одного ареста, кроме инцидента с Жан-Полем Масэ, да и тот им на пользу обернулся. А теперь вот этот случай. Они могут рассчитывать, что мы их убежища не обнаружим. Не станем снова проводить облаву: в прошлый-то раз она никакого результата не дала.

- Мы и не станем, - сказал Алламбо.

- Точно. Их догадка правильна. Я полагаю, они не тронутся с места. Надеюсь, удастся убедить в этом наше начальство...

Он развернул на столе карту, карандашом очертил окружность, центр которой помещался там, где мост Мирабо выходит на набережную, метрах в семидесяти пяти от того места, где замечен был белый "рено".

- Где-то здесь, - показал он, - живет наша Мария Луиза. И все, что нам остается, - прочесать этот квартал. Надежды мало, но все же лучше, чем сидеть сложа руки.

- Не намного лучше, - проворчал Алламбо. - У нас есть фото той, что приходила в больницу, покойника Хаана и Масэ, а также описание белой машины. Это все.

Уж если контрразведчика прижмут как следует, то он способен на великие свершения. Теперь, когда его загнали в угол, Альфред Баум это доказал. Позже, несколько лет спустя, он любил рассказывать об этом как о самой красивой и элегантной операции за всю историю работы департамента безопасности.

- И всего-то понадобилось четырнадцать часов! - с торжеством сообщал он каждому, кто соглашался его послушать. - Мы плюнули на финансовые соображения, поотрывали всех от работы, разбили несколько семей и, кажется, создали новые, прямо у нас в отделе. Главное, чтобы цель была общая, это единственный способ действия, если уж припечет. - В этом месте он делал паузу и улыбался самой хитрой из своих улыбок. - А ведь утром того дня я был в полном отчаянии - до парада оставалось всего пять дней.

Если по пунктам, то это выглядело так:

- владельцам трех газетных киосков в квартале было предложено поехать отдохнуть куда-нибудь на недельку, а за них поработают другие;

- кассирш на станции метро "Порт Жавель" заменили на время дамы из отдела, а штат уборщиков на этой станции был увеличен на две персоны. Оперативникам работа показалась не более утомительной, чем их собственная;

- квартал внезапно стал местом притяжения влюбленных. Они обнимались на мосту Мирабо. Они целовались в машинах на стоянках. Они неустанно прогуливались по набережной;

- двое оперативников стали мусорщиками и, хотя труд их не оплачивался, усердно чистили здешние вонючие помойки, проклиная свою судьбу;

- одетые весьма разнообразно, сотрудники и сотрудницы отдела прогуливались по кварталу, занятые чтением газет или, безусловно, интересным разговором, у некоторых были сумки с продуктами;

- почтенная матрона, лет тридцать просидевшая в архиве на улице Соссэ, превратилась в цветочницу - ее здоровенную корзину пополнял на рынке разъяренный сержант полиции, который никогда не предполагал, что ему поручат такую, с позволения сказать, работу. Но матрона была в восторге от новой должности и обосновалась у самого входа в метро, спрятав радиопередатчик в своей необъятной юбке.

- Ну, мы сделали все, - доложил Баум обеспокоенному Вавру. - Если что упустили, так дополним, я человек не гордый. Правда, квартал и так битком набит нашими.

Вавр вздохнул:

- Надеюсь, на сей раз повезет. Столько сделано, должна же быть хоть когда-то удача, мы ее заслуживаем.

- Еще мы могли бы Хемминга, он же Феликс, арестовать, - задумчиво предложил Баум.

- И часа не пройдет, как посольство кинется его спасать. Ну и что будет? Дипломатический скандал. Заголовки в газетах во всю страницу. Вопли из Вашингтона, а уж тут у нас какие вопли! Нет уж, такого лучше не надо!

- Я это и ожидал услышать. Но у нас на этого субъекта столько всяческих данных, что его дважды повесить можно.

- Дело не в нем. Дело в том, что такой скандал с политической точки зрения сейчас невыгоден. Забудем о Хемминге!