Клайв Касслер - Дракон

Глава 12

Желтоватую муть, образованную микроскопическими панцирями одноклеточных морских водорослей диатомей, постепенно относило прочь извилистыми облачками, затерянными в непроницаемом мраке абиссальных глубин.

Дно котловины, на котором недавно стояла исследовательская станция НУМА, было завалено пластами ила и обрушенной породы. Теперь оно выглядело как неровная, изрытая ямами и усеянная полузасыпанными глыбами и обломками стен площадка. После того как затихли последние отзвуки землетрясения, здесь должна была воцариться мертвая тишина, но вместо этого искаженный напев "Русалочки Минни" просачивался из-под глыб камня и толщи ила и уходил наверх, в бескрайнее водное пространство.

Если бы кто-нибудь мог пройтись по этим кучам мусора, отыскивая источник звука, он не нашел бы ничего, кроме единственного штыря антенны, торчавшего из жидкой грязи. Штырь был погнут и искорежен. Серовато-розовая рыба-крыса быстро обследовала антенну, но, найдя ее несъедобной, махнула своим заостренным хвостом и лениво уплыла в темноту.

Почти сразу же после исчезновения рыбы-крысы ил в нескольких метрах от антенны зашевелился, закручиваясь во все расширяющуюся воронку, диковинно подсвеченную снизу. Вдруг пучок яркого света брызнул сквозь взбаламученную воду, за ним появилась механическая рука, сложенная в виде ковша и разделенная у запястья на суставчатые пальцы. Стальной призрак замер и вытянулся, как степной пес, сделавший стойку на задних лапах и вынюхивающий, не донесется ли откуда-нибудь запах койота.

Затем ковш изогнулся вниз и вгрызся в морское дно, выкапывая глубокую траншею, которая начала у дальнего конца становиться более мелкой, образуя что-то вроде наклонного пандуса. Когда механическая рука наткнулась на глыбу камня, слишком большую, чтобы поместиться в ней, рядом, как по волшебству, появилась огромная металлическая клешня. Своими похожими на когти захватами она обхватила глыбу, вырвала ее из ила и опустила на дно рядом с траншеей; облако взбаламученной грязи поднялось со дна от удара глыбы. Затем клешня убралась прочь, и рука-ковш продолжила свою работу.

- Недурно сделано, мистер Питт, - сказал Планкетт, с облегчением улыбнувшись. - К вечернему чаю вы нас откопаете, и мы сможем проехаться по равнине.

Питт отклонился назад в своем кресле с откидывающейся спинкой, глядя на экран телемонитора с тем же пристальным вниманием, которое он обычно приберегал для трансляции футбольного матча.

- Мы пока еще не на дороге.

- Забраться в один из ваших подводных вездеходов и загнать его в воздушный шлюз перед главным толчком землетрясения - это была гениальная идея.

- Ну, это уж слишком громко сказано, - пробормотал Питт, программируя компьютер вездехода, чтобы слегка изменить угол наклона ковша. - Лучше считайте, что я просто позаимствовал логику рассуждений доктора Спока.

- Стены шлюза выдержали, - настаивал Планкетт, - если бы не прихотливая игра случая, нас бы раздавило, как клопов.

- Шлюзовая камера была рассчитана на вчетверо большее давление, чем остальные конструкции станции, - заявил Питт тихим голосом, но с интонацией, не допускающей возражений. - Прихотливая игра случая, как вы это называете, дала нам время на то, чтобы уравнять давление в шлюзовой камере с наружным, открыть внешнюю дверь и выехать вперед на достаточное расстояние, чтобы можно было работать клешней и ковшом, прежде чем начался обвал. В противном случае мы оказались бы запертыми в ловушке на более длительный срок, чем мне хотелось бы думать.

- О, черт побери, - рассмеялся Планкетт. Его мало чем можно было обескуражить. - Какая разница, если уж нам удалось выбраться из этой могилы.

- Я прошу не произносить при мне слова "могила".

- Извините. - Планкетт сидел в кресле рядом и немножко сзади от Питта. Он внимательно осматривал кабину вездехода. - Чертовски неплохая машина. Какая у нее двигательная установка?

- Небольшой атомный реактор.

- Атомный? Правда? Вы, янки, никогда не перестанете изумлять меня. Готов биться об заклад, что мы сможем проехать на этом чудовище прямо по дну до пляжа Ваикики.

- Вы бы выиграли ваше пари, - ответил Питт с кривой улыбкой. - Реактор и системы жизнеобеспечения "Большого Джона" могут доставить нас туда. Вся загвоздка в прискорбно малой скорости пять километров в час. Мы подохнем с голоду за добрую неделю до того, как прибудем на место.

- Вы не захватили с собой завтрак? - шутливо спросил Планкетт.

- Даже ни одного яблока не взял.

Планкетт сухо посмотрел на Питта.

- Я бы даже согласился сдохнуть, лишь если бы мне не приходилось снова слушать эту треклятую песенку.

- Вам не нравится "Минни"? - спросил Питт с притворным удивлением.

- После того, как я услышал этот припев двадцать раз подряд, нет.

- Поскольку корпус телефонного переговорного устройства раздавило, наше единственное средство связи с поверхностью - это акустический радиопередатчик. Для переговоров его радиус действия совершенно недостаточен, но это все, что у нас есть. Я мог бы предложить вальсы Штрауса, или джазовые оркестры сороковых годов, но для наших целей они не годятся.

-Я не в восторге от вашей фонотеки, - прорычал Планкетт. - А чем плох Штраус? - спросил он, взглянув на Питта.

- Это инструментальная музыка, - ответил Питт. - Искаженные передачей через воду, звуки скрипки похожи на писки дельфинов или нескольких других морских млекопитающих. Минни - это вокальная музыка. Если кто-нибудь на поверхности слушает, что происходит вокруг, то они будут знать, что кто-то там внизу до сих пор жив. Как бы она ни была искажена, старую добрую человеческую речь ни с чем нельзя спутать.

- Со всеми вытекающими из этого преимуществами для нас - если только их вообще удастся извлечь, - сказал Планкетт. - Если будет организована спасательная операция, то нет никакого способа переместить нас из этого вездехода в глубоководный обитаемый аппарат иначе как через шлюзовую камеру. Никакого намека на такое устройство нет в вашем замечательном во всех остальных отношениях тракторе. Если вы позволите мне рассуждать реалистически, то я не могу усмотреть в ближайшем будущем ничего, кроме нашей неизбежной кончины.

- Я прошу не произносить при мне слова "кончина".

Планкетт запустил руку в карман своего объемистого свитера и вытащил фляжку.

- Здесь осталось лишь около четырех больших глотков, но это должно на какое-то время поддержать в нас бодрость духа.

Питт взял предложенную ему фляжку, и в этот момент приглушенный скрежет потряс огромный гусеничный вездеход. Ковш вгрызся в каменную массу и попытался оторвать ее от грунта. Вес этого обломка намного превосходил предельно допустимую безопасную нагрузку, машина скрежетала и стонала, пытаясь поднять обломок. Подобно олимпийскому чемпиону, из последних сил выжимающему штангу в попытке завоевать золотую медаль, ковш раскачивался под своей тяжелой ношей, поднятой над уровнем дна, и наконец сбросил ее во все растущий вал вынутой породы, тянущийся рядом с траншеей.