Хараламб Зинкэ - Современный Румынский детектив

Он резко обернулся и увидел улыбающуюся Элен, которая, казалось, распространяла странный свет в окружающей их темноте. Ну, конечно, подумал он, это существо появляется только тогда… И тут же перебил себя: что ей нужно здесь, теперь, на моем пути? Уж не она ли…

— Добрый вечер, Виктор, — повторила она по-французски.

— Добрый вечер, Элен, — отозвался он.

— Что с тобой? Почему ты так смотришь на меня?

— Что ты здесь делаешь?

— Странный вопрос! Что я здесь делаю? Гуляю. Я обожаю гулять по ночам. Я могу бродить целыми часами. Разве это запрещено?

— Ну, почему же.

— Тогда в чем же дело?

— Ни в чем. Только это мне кажется странным.

— И мне тоже. Куда ты направился в такое время? Да еще один. Где твои друзья?.. Почему ты стоишь? Давай пойдем вместо! Куда?

Не дожидаясь ответа, Элен взяла Виктора под руку и заставила сделать несколько шагов. Но не больше — Андрееску остановился и резко выдернул руку. Девушка нерешительно взглянула на него.

— Почему ты встал?

— Элен!

— Да, Виктор.

— Куда ты идешь?

Элен улыбнулась.

— Куда ты захочешь.

В эти слова было вложено столько чувства, что Виктор на минуту заколебался. Ага, подумал он, вот как обстоят дела.

— Я никуда не хочу идти, Элен.

— Тогда вернемся в гостиницу.

— Но, Элей… Я хотел сказать, что с тобой сегодня ни куда я идти не хочу. Понимаешь? Никуда! Сегодня вечером. Пожалуйста, извини меня. Завтра я тебе все объясню.

Виктор зашагал вперед, не желая даже слушать, что ему может сказать девушка. Но отделаться от Элен было не так просто. Она догнала его и, встав перед ним, преградила дорогу. Она была в черных брюках и темной кофточке. Ее белокурые волосы, которые еще накануне свободно падали на плечи, сейчас были собраны в строгий пучок.

— Нет, Виктор, — начала капризничать Элен, — я не хочу оставлять тебя одного. Прошу тебя… Я хочу чего-нибудь выпить. Давай поедем в Констанцу, я хочу танцевать… Виктор!

— Нет, Элен, не могу. Это невозможно!

— Невозможно… — протянула Элен и взмахнула рукой. — Это не французское слово. Так сказал Наполеон.

— Может, твой Наполеон и сказал так, дай ему бог здоровья, но и он иногда ошибался. Вот Виктор Андрееску ему противоречит. Нельзя! Исключено! Невозможно! Могу повторить и по-французски, если тебе хочется.

— А! У тебя свидание.

— Вот видишь, ты угадала. Правильно, у меня свидание… А теперь пусти меня, и чтобы я тебя больше не видел!

Элен продолжала в упор смотреть па Виктора, но взгляд ее был мало похож на взгляд взбалмошной девчонки. Виктор испугался. Если у нее своя роль, подумал он, если она действительно такая, как о ней сегодня говорил Серджиу, если она принимает участие в этой адской игре, в которую я ввязался, то нужно признать, что она само совершенство и достойна того, чтобы снять перед ней шляпу… Но если все это не так, если она обыкновенная девица, испытывающая прилив чувств, у которой сердечко бьется немного чаще, чем обычно, то остается только сожалеть, потому что она… Но я должен быть жесток и непреклонен. Другого выхода у меня нет!

— Договорились? Я не хочу больше видеть тебя. Завтра я тебе все объясню.

— Не надо ничего объяснять.

— Отлично. Это значит, что мы поняли друг друга. До свидания.

— Нет, мы ничего не поняли. До свидания.

— Элен, что значит это «мы ничего не поняли»?

— Ничего! Что угодно! До свидания.

Девушка решительно зашагала прочь. Виктор провожал ее взглядом до тех пор, пока она не миновала ограду мечети. Он взглянул на часы, в его распоряжении было еще десять минут. Виктор свернул налево, пересек пустынное шоссе. За спиной у него никого не было. Он вышел на берег озера. Метрах в двухстах виднелась пристань, тоже пустая. Набегающие волны заставляли лодки исполнять какой-то причудливый танец. Сталкиваясь друг с другом бортами, лодки издавали сухой треск. Слева стоял деревянный сарай, запертый на висячий замок, справа темнел лес. Вскоре послышался шум мотора. Автомобиль остановился, хлопнула дверца. Несколько мгновений спустя между деревьями появился мужчина, которого Виктор видел впервые в жизни. Слава господи, что не та жаба, подумал он. У вновь прибывшего были густые усы.

Кто он такой? — пытался сообразить Виктор. Насколько велика роль, отведенная ему в механизме, частью которого он является? Если он хоть какая-то фигура, я с ним поговорю, если он просто передаточное звено, то делать нечего…

— Добрый вечер, господин инженер. Рад с вами познакомиться. Я наслышан о вас, мне говорили, что вы предпочитаете слушаться голоса своего разума. Тот факт, что вы пришли на эту встречу, полностью это доказывает.

Незнакомец изъяснялся по-румынски бегло, но в его речи чувствовался иностранный акцент, скорее всего немецкий, придающий каждой фразе отрывистость, нарушающую их музыкальное звучание.

— Вы принесли? — сухо спросил Виктор, не отвечая на приветствие и даже не уточняя, о чем идет речь. Ты меня вежливостью не купишь, добавил он про себя. У нас другие отношения. Ты — мне, я — тебе. Коротко и ясно.

— О! — человек широко улыбнулся. — Мне очень нравятся люди вашего склада. К делу, не так ли?

— Именно. К делу. Я хочу посмотреть.

— Увидите, господин инженер, обязательно. Но почему здесь?

— Так назначили вы.

— Правильно. Но почему на улице?

— Сарай заперт.

— Это не проблема.

Незнакомец достал из кармана ключ, без всякого труда отпер замок и жестом пригласил Виктора войти. Инженер заколебался.

— Нет! — наконец отказался он. — Предпочитаю разговаривать здесь, на свежем воздухе, хотя и не вижу, о чем бы мы могли разговаривать. Вы — мне, я — вам. Полминуты — и все кончено.

— Вы мне не доверяете… Но знаете ли, внутри много приятнее. Здесь ветер.

— Не настаивайте, я не пойду.

— Пожалуйста. Как вам угодно.

— Вы принесли? Я хочу посмотреть.

— В первую очередь смотреть буду я.

Виктор показал на папку.

— Разрешите? — Незнакомец протянул руку, но Виктор немедленно отступил назад.

— Вы не должны протягивать мне пустую руку…

Усатый достал из кармана пиджака достаточно пухлый конверт, в котором вполне могла быть и фотопленка, и помахал им в воздухе.

— Видите? Мы играем честно.

Эти слова о честной игре, отметил про себя Виктор, сказаны довольно иронически и с явным желанием, чтобы эта ирония дошла… На что он намекает? Подозревает меня? Знает что-то? Это исключено. Тогда в чем дело? Тогда это просто трюк, и в конверт вместо пленки положено неведомо что, а если там даже пленка, то у них есть копия, о чем он мне и заявит, скажет, что я вел игру нечестно, а потому и он должен был принять меры…

— Остается только посмотреть, насколько честно вы ведете игру. Если вообще можно говорить о честности.