Марина Серова - Хрустальный шар судьбы

Несмотря на жару Галина выразила свою готовность помочь. Экспедитор Костров любезно подвез ее к площади, высадил, а сам остался ждать в машине.

Мы стояли на привокзальной площади, стараясь не обращать внимания на вечернюю духоту, и всматривались в лица прохожих.

– Что-то вообще тут не видно цыган, – задумчиво сказала я. – Может, облаву провели недавно? Да вроде Мельников ничего такого не говорил…

Мы купили по мороженому в хрустящем рожке. Время приближалось к восьми часам вечера. Попутно Галина поведала, что, как я и предполагала, менеджер-экспедитор Костров, увидев, что никто не бежит за ним, роняя на ходу туфли, и не умоляет его вернуться обратно, резко передумал устраиваться на работу в «Восток-Запад». Уже на следующий день после скандала он пришел в «Венецию» и как ни в чем не бывало приступил к выполнению своих обязанностей. И даже ни словом не заикнулся об утраченной премии. И сегодня он милостиво согласился отвезти Галину, куда она пожелает, поскольку ее «Ауди» находилась в ремонте. Галина рассказала мне об этом с улыбкой, и я поняла, что в ее жизнь снова вернулась прежняя гармония.

Запив сладкое мороженое стаканом газировки, я повернулась в сторону скверика на площади, подумав, не пройти ли нам туда, как вдруг Галина тихонько толкнула меня в бок.

– Таня, кажется, вон она!

Я посмотрела в указанном направлении. К тоннелю небрежной походкой, размахивая руками, в драных шлепанцах на босу ногу шагала маленькая неопрятная цыганка с косичками. На ходу она облизывала разноцветное эскимо. Мы поспешно двинулись вслед за ней.

– Эй, девушка, погадать можешь? – остановила я ее первой фразой, которая пришла мне в голову.

Та остановилась мгновенно, весьма удивленная такой просьбой. Обычно это ей приходилось приставать к гражданам с назойливыми предложениями. Быстро осмотрела нас с Галиной, она осталась, видимо, довольна нашим внешним видом, прикинув в уме, сколько можно запросить за гадание.

– Пятьсот! – выдохнула она и сама ошалела от собственной наглости.

Я улыбнулась и вынула сторублевую купюру. Глаза цыганки жадно заблестели, она уже схватила мою руку и повернула ее ладонью вверх, уже приоткрыла рот, чтобы начать вешать мне лапшу на уши, как я остановила ее, раскрыв сумочку:

– Постой, не мне. Вот на эту девушку я гадаю. Скажи, где она?

Увидев изображение Вероники, цыганка побелела от страха, и на щеках ее сразу проявились полоски грязи, скрытые общей смуглостью. Она затрясла головой и хотела было убежать, но я крепко схватила ее за плечи и заговорила, глядя девушке прямо в глаза:

– Я не стану тащить тебя в милицию, просто скажи, где девушка, и я дам тебе еще столько же! Просто скажи, где она – и все! Отпущу моментально! Где? Ну!

И я с силой встряхнула цыганку за плечи. Та, блестя глазами от страха, осторожно указала пальцем на таксистов, стоявших у входа в здание вокзала. Потом, воспользовавшись тем, что я повернула в их сторону голову, проворно выхватила у меня из пальцев сторублевку и опрометью понеслась в глубь тоннеля.

– Держи ее, Таня! – крикнула Галина, неожиданно возбужденная новыми приключениями в своей жизни и обрадовавшаяся возможности погони.

– Стой, не надо. Пошли к таксистам.

Таксисты, конечно, нас уже заприметили, они посматривали на нас, пока мы разговаривали с цыганкой. Их сегодня было немного, всего три человека, да и третий вскоре прихватил пассажира и укатил с ним на белой «шестерке». Неожиданно мне в голову пришла одна мысль:

– Галя, ты говорила, что Костров иногда по вечерам подрабатывает извозом, помнишь?

– Ну да, – удивленно ответила Галина.

– Пусть он поговорит с таксистами, может быть, он найдет к ним верный подход.

– Ну… давай попробуем, – неуверенно согласилась Галина.

Кострова срочно вызвали из машины и вкратце описали поставленную перед ним задачу. Он выслушал нас несколько хмуро, но деньги и фотографию взял и, нарочно помахивая купюрами, направился к таксистам.

Беседа их была короткой, Костров вернулся минут через пять. Мы с Галиной ждали в сторонке, в скверике.

– Виктор Кондырев, – коротко сказал Костров, возвращаясь с фотографией. – Синие «Жигули», «девятка». Девушка уехала с ним дня три тому назад. Дополнительная информация – недавно от него ушла жена. Таксистам он хвастался, что на халяву отхватил классную девочку.

– Где он?! – вскричала я.

– Повез клиента в «Юбилейный», минут сорок тому назад. Скоро должен вернуться.

– Молодец, Владимир Леонидович! – хлопнула менеджера по плечу Галина.

Костров посмотрел на нее с надеждой и, кажется, хотел осторожно намекнуть, не начислит ли ему начальница все-таки премию в июне, но не отважился при мне пуститься в торги. Я попросила его вернуться в машину – с Виктором Кондыревым я намеревалась побеседовать лично.

Синяя «девятка» шустро подкатила к вокзалу минут через десять. Я заметила ее, еще когда она выворачивала из-за угла, и быстренько направилась к ней. Кондырев поднял симпатичное лицо, оглядел меня оценивающе и поинтересовался:

– Куда едем, девушка?

Я села на переднее сиденье и прямо спросила:

– Где Вероника?

Лицо Кондырева напряглось.

– Не понимаю, о чем вы! – пробормотал он в сторону.

– Не прикидывайся, Кондырев, если не хочешь на зону загреметь за изнасилование! – прошипела я.

– Я ее не насиловал, все по взаимному согласию было, – быстро проговорил он, бегая глазами.

– А воспользоваться состоянием больной девушки – это как? – едва сдерживая ярость, зло сказала я. – Короче, где она? Говори и катись на все четыре стороны!

– Я ее в больницу отвез, – быстро сказал Кондырев.

– Так, в какую больницу? – теряя терпение, спросила я.

– На Алтынку… У нее же совсем крыша съехала! Что я, нанимался, что ли, нянчиться с ней? У меня, вообще-то, жена есть!

– Вот именно, Кондырев, – усмехнулась я. – Ты впредь помни об этом! А еще о том, что на зоне таких, как ты, моральных уродов, очень сильно не любят. Но встрече с ними радуются. Ты помни!

Кондырев молча смотрел на меня. Я вышла из его машины и с удовольствием изо всех сил бабахнула дверцей.

В палату к Веронике ни меня, ни Мельникова не пустили. Разрешили лишь посмотреть на нее из коридора. Я увидела сидевшую на постели девушку с тонкими, редко встречающимися чертами лица. Портило ее лицо лишь его болезненное выражение и чрезмерная худоба. Девушка молча смотрела прямо перед собой, но словно бы ничего не видела.

– Мутизм, – коротко пояснил пожилой врач, Георгий Робертович, стоя рядом с нами.

Благодаря подполковничьим погонам Мельникова и его служебному удостоверению мы вскоре отыскали Веронику в городской психиатрической больнице. Более того, лечащий врач согласился ответить на наши вопросы.