Марина Серова - Самая последняя правда

– Таня, Таня, разумеется, я все организую в лучшем виде! И тебе – огромная от меня благодарность! Просто я с тобой советуюсь, как с хорошим другом и грамотным человеком. Ты же наверняка хочешь сохранить наш тандем? Я же просто поинтересовался твоим мнением! А если ты устала – конечно, поезжай домой, отдохни, поговорим завтра. А людей я найду, я их всех на уши поставлю, бездельников, даже не беспокойся!

Мельников юлил и заискивал передо мной, а у меня даже не было сил почувствовать злорадство по этому поводу, припомнив подполковнику, как он порою воротил нос, когда я просила его мне помочь.

– Я же и раньше не отказывался тебе помогать, помнишь? – Мельников вспоминал только те моменты, которые выставляли его с наилучшей стороны. – Я находил адреса, списки пассажиров, допрашивал этого немецкого еврея…

– Загибай пальчики, загибай!.. – устало произнесла я, но уже без обиды.

Мне хотелось поскорее покончить с этим делом. Мельников посерьезнел, пожевал губами и поднял телефонную трубку.

Естественно, я присутствовала при допросе. Более того, именно я и начала беседу, когда Виктора Шмелева препроводили в кабинет Мельникова.

– Виктор, я предлагаю вам рассказать нам все, чтобы не тратить зря время.

Шмелев смерил меня презрительным взглядом и отвернулся.

– Ладно, – вздохнула я. – Придется мне напрячь свои голосовые связки. Я, конечно, в чем-то могу и ошибиться, но суть будет верной. А если что-то было не так, вы всегда можете меня поправить. Идет?

Шмелев криво усмехнулся.

– Итак, какое-то время тому назад у вас начался роман с Викторией Сухановой. Уж не знаю, родилось ли ваше чувство из ненависти – и такое бывает, – или ее никогда и не было, этой ненависти, а вы оба притворялись с самого начала. И взаимное чувство ваше оказалось настолько горячим, что вы решили быть вместе. Но вот беда – у вас была жена, и, как назло, Ирма – близкая подруга вашей любовницы! Никому не хотелось скандала. Может быть, ваша связь с Викторией так и тянулась бы годами, возможно, вы все-таки решились бы на развод – этого не знает никто. Если бы не одно обстоятельство…

Я посмотрела на Виктора долгим взглядом. Он старался держаться высокомерно, но все же глаза его забегали, и он их отвел в сторону.

– Ваша жена Ирма неожиданно получила в подарок от отца фамильные драгоценности своих предков. Об этом мало кто знал – Ирма была девушкой скрытной. Она даже матери не сообщила, опасаясь, что та, как типичный манипулятор, объявит ее предательницей. Но с вами-то она поделилась как с любящим мужем. Возможно, и с Викторией. А может быть, это уже вы рассказали Сухановой о шкатулке. Но только с того момента вы потеряли покой. Сокровища лишили вас сна и… человеческих чувств. Вы прекрасно понимали, что в случае развода вам не достанется ни бусинки из этих драгоценностей, ведь по закону подарок является собственностью вашей супруги и не подлежит дележу. Не знаю, кто первым разработал этот злодейский план, полагаю, что многое в него внесла Виктория – недаром она гордится своей «креативностью» и выдает «гениальные» идеи!

Шмелев отвернулся к стене. Мельников меня не перебивал. Я продолжила:

– Готовиться вы начали давно. Собственно, играть во взаимную неприязнь для вас с Викторией стало уже делом привычным – сначала для того, чтобы никто не заподозрил в вас любовников, а затем – и сообщников. Вы решили убить Ирму и представить все дело так, что она якобы куда-то исчезла. Вам было известно, что об этих драгоценностях в России не знает никто, включая Михаила, брата Ирмы, – она ничего не сказала ему. Но вы не подумали, что Михаилу мог открыть правду их общий отец. Неизвестно, что бы вы сотворили с Михаилом, если бы ваша теща не обратилась ко мне. А план ваш был таким: Виктория приглашает Ирму в кафе, где честно ее ждет, прекрасно зная, что она туда не придет – уже никогда…

У Шмелева задергалась щека.

– Таким образом, госпожа Суханова обеспечивает себе стопроцентное алиби. А у вас – при отсутствии алиби – полностью отсутствует мотив: никто ведь не знает ни о вашей связи с Сухановой, ни о шкатулке, даже ее мать. Заподозрить же, что у вас существует некий замысел, никому не приходит в голову: всем известно, что вы с Викторией терпеть друг друга не можете!.. Идем дальше. Через семь минут после того, как ваша жена покидает свое рабочее место, вы звоните ей – с чужого телефона. Тут, надо заметить, вам повезло: вы случайно нашли телефон Леонида Корецкого и решили воспользоваться его сим-картой. Если бы этого не произошло, вы позвонили бы из автомата. Вы просите Ирму срочно отправиться в какое-то место, никому ничего не сообщив. Может быть, вы врете, что у вас для нее сюрприз или какой-то срочный важный разговор, или же придумываете, что вам грозит опасность – вариантов тут множество, и, какой именно вы избрали для одурачивания вашей супруги, уже неважно. Может быть, вы за ней следили и перехватили Ирму по дороге. Важно другое: Ирма вам поверила, и вы встретились с женой.

Она села в вашу машину, где вы ее и убили, после чего увезли труп в надежное место. Вероятнее всего, куда-то за город. А что? Отличный вариант! Спрятали тело в сугроб – и все дела! Труп обнаружат очень нескоро, а когда тело найдут, его и опознать-то будет невозможно! Потом вы спокойно возвращаетесь домой – думаю, за час вполне можно было управиться. И спокойно делаете вид, что ждете жену: она вот-вот вернется из кафе… Когда вам звонит ваша теща, вы искренне недоумеваете – что же случилось с Ирмой? И даже не спите всю ночь и не идете утром на работу. Все-таки, наверное, убить человека – это стресс, правда?

Я с сочувствием посмотрела на Шмелева.

– Во всяком случае, выглядели вы очень натурально, были совсем разбиты. А уж ваша подружка, Виктория, может заткнуть за пояс любую профессиональную артистку! Звонки насчет Марины Казначеевой, письмо от несуществующего Альберта – думаю, это все ее «перлы». Ну, с Альбертом понятно: вы хотели, чтобы я думала, будто он – любовник Ирмы, с которым она и сбежала. А я-то еще недоумевала, что слишком уж легко и быстро нашла это послание – на самом видном месте, в ящике стола! А вы, при вашей-то легендарной ревности, даже не перерыли ящик! Но Казначееву-то вы зачем приплели?

Виктор мне не ответил, и я предположила следующее:

– Наверное, это вы подстроили, потому что знали: мне несложно будет развенчать миф о Марине. И вы будете выглядеть в моих глазах человеком кристально честным, верным мужем, на которого наговаривают некие таинственные недоброжелатели. Не зря же вы «беседовали по душам» с Мариной – вы знали, что в случае чего она вас защитит, опишет с хорошей стороны, как любящего супруга.

Поначалу вы не очень беспокоились из-за того, что Екатерина Михайловна наняла частного детектива, вы надеялись с помощью всех этих хитросплетений сбить меня с толку и завести следствие в тупик. Надо признать, вам это почти удалось. Всерьез вы обеспокоились только тогда, когда я засобиралась в Германию. Наверное, узнали об этом от Екатерины Михайловны. И тут вы засуетились. Версию с Казначеевой вы подбросили мне тут же, чтобы я переключилась на нее. Но я быстро разобралась с ней. На всякий случай вы решили нанести мне травму – это ведь вы напали на меня в подъезде?