Энн Грэнджер - Посмертное слово

— Кевин, ты меня слышишь?

Под деревьями было очень темно; ей совсем не хотелось туда идти. Мередит навострила уши. Послышался сухой треск, как будто надломилась ветка.

— Кевин! Тебе нечего бояться! Можешь выходить. Я отвезу тебя домой на машине!

Молчание.

— Извини, если напугала тебя, когда приходила к тебе домой. Я не хотела… Кевин!

Она нерешительно двинулась вперед, под деревья. Ее окутал мрак — так внезапно, словно кто-то вдруг выключил и без того тусклый свет. Узкая, поросшая вереском и крапивой тропинка вилась между кустами, уводя в глубь рощи. Мередит споткнулась об упавшую ветку, подняла ее и отломила кусок — на нее можно опираться, как на трость. Иногда она поднимала ее повыше и раздвигала ветви, а иногда отбрасывала с тропинки другие ветки, преграждавшие ей путь. Так она продвигалась вперед, время от времени останавливаясь и прислушиваясь.

— Кевин, если ты меня слышишь, выходи, пожалуйста! Я отвезу тебя домой. Похоже, скоро снова пойдет дождь. Ты вчера ночью возвращался домой? Нельзя ночевать в лесу!

Слева послышался шорох. Может, Кевин, может, вода капает с нависших ветвей, а может, какой-нибудь зверь.

Чтоб ему провалиться! Ну и пусть остается здесь. Впереди показался тусклый свет. Мередит решительно продралась сквозь заросли. Наверное, она выбралась на соседний луг! Она с облегчением вышла из мрака, радуясь, что освободится от удушающей близости деревьев, в которой ей делалось не по себе.

И вдруг… невероятно! Кевин как ни в чем не бывало шагал по лугу впереди нее! Видимо, решил, что она не пойдет за ним в рощу, а повернет назад. Он думал, что избавился от погони и потому даже не очень спешил.

Он считает ее полной дурой! Мередит нахмурилась и побежала за ним. На мокром дерне она бежала совершенно бесшумно.

Кевин понятия не имел, что она идет за ним, пока не дошел до менгиров. Там его что-то встревожило — то ли шестое чувство, то ли тихое чавканье мокрой земли. Он круто повернулся кругом и разинул рот от изумления. В тусклом свете Мередит показалось, что его лицо отливает странным белым светом. Парень сунул руку под куртку и извлек оттуда то, что он так старательно прятал.

Еще когда Мередит заметила на дороге одинокого пешехода, она приняла его за браконьера. Ей надо было вспомнить, что у браконьеров есть ружья!

Мередит застыла на месте, увидев нацеленный на нее гладкий металлический ствол. Их разделяло около трех метров; несмотря на то что в оружии она не разбиралась, она поняла, что ружье Кевина довольно дорогое, современной модели. Должно быть, раньше оно принадлежало Эрни. Алан совершенно верно рассудил, что такие люди, как Эрни, держат у себя телевизоры и ружья без лицензии и без разрешения ставят капканы. Для таких, как Берри, браконьерство — излюбленный побочный промысел. То же подтверждало и ружье — современное, легкое и, наверное, с точным боем.

Кевин держал его обеими руками. Мередит немного успокоилась, заметив, что дуло направлено в землю. Тонким, испуганным голосом парень прокричал:

— Не подходите!

— Кевин, послушай меня. — Мередит постаралась говорить как можно спокойнее и рассудительнее. — Ты меня знаешь. Я не причиню тебе вреда. Извини, что напугала тебя в прошлый раз, но теперь ты без опаски можешь вернуться домой. Я знаю, чем ты занимался на кухне, у миссис Картер и у Армитиджа. Инспектор Крейн тоже в курсе. Мы понимаем, что толкнуло тебя на такой шаг. В нас ты видишь врагов. Но мы тебе не враги! Уже поздно, темнеет, очень холодно. Вот-вот снова пойдет дождь. Моя машина на дороге, вон там…

Не подумав, она подняла руку, собираясь показать направление, в котором они пришли.

Ствол ружья тут же дернулся вверх.

— Не подходите ко мне! Стрелять буду!

Когда Кевин открыл рот, она снова увидела его уродливо обломанные зубы. Куртка была ему очень велика; судя по объему, в ней было много внутренних карманов, куда удобно прятать незаконно добытую дичь.

— Я хочу тебе помочь! — чуть громче повторила Мередит.

Лицо Кевина скривилось в презрительной гримасе.

— Мне еще никто никогда не помогал!

— Мы все понимаем, ты скорбишь по отцу…

— Никакой он мне не отец! — с неожиданной злостью прокричал парень. Ствол ружья снова дернулся, покачался вверх-вниз и, наконец, хвала Небесам, опустился вниз.

Мередит решила: парень, видимо, забыл, что держит в руках оружие. Но его слова заставили ее нахмуриться.

— Не отец? Извини, но мне говорили, что Эрни… был твоим отцом!

— Не было у меня отца! Я не знаю, кто он. Когда моя мамаша поселилась у Эрни, она уже ждала меня. Эрни мне сам так сказал. И часто повторял, с самого детства и до конца, до смерти. «Ублюдок ты, и никто не знает, кто твой папаша» — вот что он мне твердил! Она принесла меня с собой — и оставила ему, когда сбежала.

В его голосе, особенно в последних словах, выразилась такая откровенная мука, накопленная за долгие годы страданий, что Мередит механически двинулась вперед, протягивая к нему руки, чтобы утешить его.

Кевин тут же попятился назад и крикнул:

— Стойте, где стоите!

— Я и стою, Кевин. Положи ружье!

Губы его расплылись в хитрой, дикой ухмылке.

— Ну не-ет! Теперь я главный, ясно? Я приказываю, а вы делайте как велено. Раньше-то я никогда не приказывал. Все называли меня просто «парень Берри». Он-то, Эрни, обращался со мной как с дерьмом последним! Когда я был еще совсем сосунком, он избивал меня просто так, ни за что! Он меня терпеть не мог — зато ему очень нравилось меня колотить. А она никогда ему не перечила, еще когда жила с нами. А потом она сбежала. — Кевин нахмурился. — Бывает, люди бросают после себя старую одежду и вещи, которые им больше не нужны. А она бросила меня. Настоящая сука! Да все они были такие. Все они всегда обращались со мной, как будто я просто кусок дерьма!

— Мне очень жаль…

Слова ее звучали неубедительно, но что тут скажешь?

— Эрни меня колотил до самого конца, — продолжал Кевин. Голос у него окреп; он разоткровенничался: — Я вечно ходил в синяках, а никто ни слова ему не сказал. Никто не забрал меня у него!

Сломанные зубы — видимо, когда-то Эрни выбил их кулаком — снова привлекли внимание Мередит, когда рот Кевина скривился в ухмылке.

— Многие знали, что у нас творится, но палец о палец не ударили! Может, мне бы и помогли, да никто ничего не желал знать! Вот и ваша соседка, старуха Картер, тоже могла помочь… Милосердная она, как же! Ходит по домам, собирает деньги на церковь. А мне ни разу ничем не помогла. Или взять ветеринара. Сидит в своем большом доме, со своей огромной машиной… Он все знал. И ни разу ничего для меня не сделал. А Кромби — настоящая сволочь. Он хуже всех! Однажды Эрни избил меня прямо у него в мастерской, а Кромби только смотрел и смеялся. Смеялся!