Наталия Левитина - Великолепная корпоративная вечеринка

– Ты, Здоровякина, мне уши не заговаривай! Почему не пришла? Почему повторную кровь на RW не сдала? А где твой цитомегаловирус? А где анализ мочи?

– В унитазе, – с раскаяньем призналась Маша. – Варвара Андреевна, мне, честно, некогда. Я в цейтноте.

– Ты всегда в цейтноте! – напомнила целительница. – Небось там паришься на кухне! Жрать мужикам готовишь! Или в компьютер пялишься! А тебе нужно гулять в саду, рассматривать облака. Подумай о потомстве!

– Да, Варвара Андреевна, я подумаю.

– В воскресенье приходи. Мы работаем.

– Постараюсь… Кстати, а облака у меня на сэйв-скринере.

– Ой, Здоровякина, не грузи меня своими компьютерными терминами!..

Сосиски и макароны сварились минут за десять. Раскладывая еду в три тарелки, Маша чувствовала себя раздатчицей в столовой.

Пропиликал новый телефонный звонок.

– Маша, мне нужны деньги, – заявила телефонная трубка.

Это был Ваграм. Его бригада уже несколько недель делала ремонт в сгоревшем офисе фирмы «Поможем!». Офис был Маше совершенно необходим для работы. Малогабаритная квартирка трещала по швам от семейства Здоровякиных, Марии негде было уединиться с любимым ноутбуком.

Но ремонт требовал непосильных денежных вливаний. Маша уже была не рада, что связалась. Десятки тысяч рублей утекали сквозь пальцы, оставляя в душе Марии смятение.

– Ваграм, я привезу, – пообещала Маша. – Сейчас отправлю детей свекрови, а на обратном пути завезу тебе деньги.

– Я заеду, – сказал Ваграм. – Заберу деньги и детей. И отвезу детей к твоей свекрови.

– О… – выдохнула Мария. – Ты не перестаешь меня удивлять!

Да, строительный бог Ваграм удивлял Машу. И был для нее загадкой. Она чувствовала – этот мужчина очень хорошо к ней относится. Но расшифровать истоки его доброжелательности Мария была не в состоянии. Предположить, что за вкрадчивым джентльменством Ваграма скрывается тривиальный мужской интерес, Маше и не приходило в голову. В зеркале отражалась толстая, беременная, распаренная от жары деваха. Кого такая заинтересует?

Мария едва не согласилась на предложение Ваграма. Но представила реакцию возлюбленной свекрови. Что сказала бы Раиса Андреевна? Ты доверила детей чужому человеку! Да еще и лицу кавказской национальности! Ты совершенно не думаешь о безопасности детей! А если твой Ваграм – пособник исламского фундаментализма? И вообще, у него есть прививка от дифтерии?! В городе буйствует менингококк! А в стране столько случаев киднеппинга! Маша!! Я удивляюсь, как детям удается выжить рядом с такой безалаберной матерью!

Вот что сказала бы эта мудрая женщина.

И Маша не приняла помощь Ваграма.

Следующий звонок настиг Марию в ванной. Она, тихо радуясь своему простому женскому счастью, полоскала тряпку, измазанную собранным с линолеума сливочным маслом. Конечно, проще было бы выкинуть этот кусок синтетики (тряпки «Чистюля» продавались в супермаркете упаковками по три штуки). Но Мария вовремя вспомнила, как разгневалась прошлый раз свекровь, обнаружив в мусорном ведре подобное изделие. Да, негодовала Раиса Андреевна, зачем тебе экономить! Давай, все выкидывай. Двадцать рублей для тебя не деньги. Пожила бы на одну пенсию…

– Здравствуйте, Мария Анатольевна. Это менеджер промышленной корпорации «Консул». Борис Сергеевич поручил мне узнать, как продвигается работа над нашей программой.

– Отлично продвигается, – соврала Маша. – Даже великолепно. Поздравляю вас и вашего гендиректора с прошедшим Днем России. А вы сегодня работаете? Вроде бы выходной.

– Мы всегда работаем, – с грустью призналась девушка-менеджер. – У нас капитализм. Ну, я так и передам Борису Сергеевичу. Что все отлично.

– Так и передайте, – поддержала Мария.

– Ориентировочно, когда вы закончите?

– Да через пару недель.

– Прекрасно…

Необузданность Машиного трудолюбия была сравнима с мощью Ниагарского водопада. И тем не менее программа для «Консула» находилась в зачаточном состоянии. Даже если в ближайшие две недели Мария сумела бы организовать себе идеальные условия труда, она все равно вряд ли закончила бы начатое. Но заказчика нельзя было расстраивать.

Мария отправилась на кухню и швырнула тряпку в ведро. «Да, выбросила! – с вызовом подумала она. – Что хочу, то и делаю!»

На второй день поселенцы играли в пейнтбол. Разделенные на две команды – «синюю» и «красную» – они, по замыслу Ольги Валентиновны, должны были развить в себе чувство ответственности за ближнего.

И снова отличилась Соня. Не иначе, данная экспедиция превратилась в искрометный бенефис мадемуазель Орешкиной. На восьмой минуте игры Сонечка лихо «замочила» Ингу, а затем спасла от явной гибели Аркадия Игоревича, прикрыв его собственным телом от яростного выстрела Тимура.

– Соня, я тебя не забуду, – сказал Лунской, склоняясь к смертельно раненной девушке. – Соня, я за тебя отомщу!

Убитая Инга раздраженно швырнула на землю оружие.

– Верный ход – спасти от пули босса, – презрительно произнесла она.

Наверное, прекрасная блондинка уже раскаялась, что предложила подчиненной отправиться на озеро Саманкуль.

Беготня по горам окончательно вымотала игроков. Но все (кроме Инги) остались довольны.

– Надеюсь, никто не свалился в озеро? – поинтересовалась Ольга Валентиновна. Она считала подопечных, как цыплят. – Тут глубина, говорят, восемьдесят метров. И вода совершенно ледяная…

Час в ожидании обеда провели на лужайке. Инга висела в гамаке, ее загорелые ноги притягивали взор Тимура. Агнесса Михайловна собирала цветы.

– В этом венке вы словно лесная нимфа, – пророкотал Матвей Силютин.

– Ах, ну что вы… – засмущалась нимфа.

– Угу, – добавила Инга. – Не хватает только туники через одно плечо. Давайте, Агнесса Михайловна, очаруйте нас своим полуобнаженным торсом.

Финансовая фея покраснела и спряталась в шезлонг. Всем стало неловко: воображение вмиг нарисовало присутствующим немолодую и вялую грудь бухгалтерши.

– Так, – сказал Аркадий Игоревич. – Агнессу Михайловну раздевать не будем. На этой поляне и так достаточно обнаженной натуры.

Инга самодовольно усмехнулась. Ремарка относилась, безусловно, к ней. На Инге были шорты – на них затратили столько же материала, сколько уходит на жилетик для Барби. Девушка постаралась извлечь максимум из неформальной обстановки. Ее гардероб пел гимн голому телу. Она бы с удовольствием позагорала топлес, однако побаивалась гнева Аркадия Игоревича.

– Кстати, Агнесса Михайловна, – заметила Инга. – В траве клещи.

Бедная Агнесса Михайловна, незаслуженно выбранная сегодня Ингой объектом издевательств, взвизгнула и сбросила с колен ворох собранных цветов.