Наталия Левитина - Девушка без недостатков

– Ильюша их урезонит, – уверенно сказала Анн-Мари. – Но мне очень жаль, что так вышло. Извините. Я думала, никто и не заметит исчезновения катера.

Они причалили.

– Разомнемся, – объявил Здоровякин и начал зайчиком прыгать по берегу и делать выпады вперед руками и ногами. На мелком светло-желтом песке, перемешанном с сухими водорослями, за ним оставались ямы.

– Я думаю, имеет смысл исчезнуть, – сказала Анн-Мари. – Нет? Мальчики, мы успеем! База отдыха близко!

Но Здоровякин был неумолим.

– Я хочу с ними поговорить.

Его кулаки налились желанием, чесались и горели. Их просто необходимо было трудоустроить.

Преследователи вскоре подлетели к берегу, повыскакивали из катера и с кровожадными воплями кинулись к беглецам. У Валдаева очень некстати зазвонил мобильник. Он выхватил трубку с пояса, словно мушкетер шпагу.

– Да! Извини, сейчас я не могу говорить. Я перезвоню! – сиреной проорал Александр.

Здоровякин принял в объятия первого агрессора. Тот, сопровождая полет громкими комментариями, сразу же усвистел в песок и зарылся в него головой, как страус. Валдаев спрятал телефон и ринулся в бой.

– Он не может говорить. Он перезвонит. Он ужасно занят, – глубоко вздохнула Лиза. – Я узнала его телефон. Я впервые решилась позвонить сама. Думала просить помощи. Но… Для меня у него никогда нет времени!

– Что ты там бормочешь? – удивился Родион.

– Да так, – небрежно отмахнулась Лиза. Потом, заметив тень на лице коллеги, исправила ошибку. Она улыбнулась. – Представь, разговариваю сама с собой. Странно, да? Наверное, схожу с ума.

Да, Лизе было отчего сойти с ума. На нее падало свинцовое небо, сотрясаясь от ударов грома. Весь ее мир рушился, как древняя Помпея, содрогаясь, разлетаясь обломками, покрываясь пеплом. Утром она узнала, что Руслан ковырялся в ее «тойоте», спровоцировав тем самым аварию. Днем раньше обогатилась знанием, что Руслан – вовсе не Руслан, а непонятно кто. И этот непонятно кто распускает о ней, милой, скромной девушке, отвратительные сплетни!..

Но – несмотря на личные проблемы – в «Артиссимо» для Лизы вновь наступили золотые дни. Лайма отправилась в отпуск и больше не сотрясала воздух постоянными напоминаниями о «предательском» Лизином поступке. Некому было закатывать глаза, рассказывая о давней (и теперь – увы! – неосуществимой) мечте поехать в Италию, некому было мучить коллег мстительными сообщениями о дикой радости в стане врага, о том, как «Русский модерн» засучив рукава взялся за преображение «Антея».

Нет, Лайма уехала к маме в Кемерово, в конторе остались только Родион, Андрей и Апогеша – и все они опять были без ума от Лизы. Родиону и Андрею хватало Лизиного присутствия, чтобы тихо млеть. Апогей Палыч хвалил за выгодный контракт с Виолеттой.

Виолетта немного повредилась умом в новой страсти – благотворительности. Она ежечасно консультировала Лизу по телефону, озаряла светом новых идей, дергала, торопила, настаивала, возмущалась. Патронаж Виолетты Марковны придавал авантюре размах и масштабность. Но Лизе грозила опасность из дизайнера превратиться в завзятого прораба. Все, что требовалось интернату, – хороший ремонт крыши и коммуникаций. Но Виолетта вознамерилась сделать из детского дома крем-брюле в шоколаде. Она требовала дизайнерских находок. Лиза и Андрей трудились в поте лица. Спальни решили оформить в морском стиле – палубы, штурвалы, мачты, рыбацкие сети, аквариумы, иллюминаторы. В игровых комнатах торжествовал цвет – синий, лимонный, салатный, темно-розовый. Директриса заведения, которая с момента появления в ее жизни предпринимательницы Крикуновой находилась в состоянии эйфории, шептала в экстазе: «Мы примем участие в конкурсе на звание лучшего российского детдома!»

Лиза каждый день ездила в интернат. Она вымеряла, подсчитывала, командовала, организовывала. Благородная цель – улучшить жизнь детей – возвышала начатое мероприятие. Лиза испытывала прилив энтузиазма. Пусть здесь ей не суждено было блеснуть утонченным вкусом и оригинальностью, все же гораздо приятнее было думать, что плоды ее труда будут радовать обездоленных человечков, а не достанутся капризным клиентам-капиталистам. Кроме того, поездки в детдом и невольное наблюдение за брошенными малышами имели неожиданный эффект. Лиза вдруг поняла, что готова простить маме любую обиду в благодарность за то, что она, мама, у нее была и есть.

А мамуля, исторгнув у дочери прощение за многолетнюю ложь, подправила макияжик и упала на широкую грудь хирурга Сергея Маратовича. Для Алины Владимировны настало время карнавала в Рио, и она была на нем самой сексуальной и соблазнительной танцовщицей самбы.

«Рудницкий не Рудницкий? – удивленно переспросила она, когда Лиза попыталась объяснить ей, что с Русланом не все в порядке. – Как это? Ах, Лиза! Не морочь мне голову! Ты просто не хочешь за него замуж, так и скажи! Ну и закроем вопрос!»

Как раз для того, чтобы разобраться с псевдо-Рудницким, Лиза собралась просить помощи у Валдаева. Мысли о Руслане звучали в ее голове под аккомпанемент Allegretto из Седьмой бетховенской симфонии – музыки напряженной и трагической. О Рудницком Лиза теперь думала со страхом и отвращением. Несомненно, она сейчас являлась потенциальным клиентом фирмы «Поможем!». Ей требовалась поддержка умных, сообразительных ребят, каковыми, безусловно, являлись Саша В. и Илюша 3. И что же? «Я не могу сейчас говорить!» – услышала Лиза в ответ на свой призыв! Видимо, Валдаеву было кем заняться, кроме Лизы.

«Да, да, да, он так себя и ведет – как мужчина, которому всегда есть кем заняться. Как мужчина, который никогда не знал поражений, который ни на секунду не сомневается в том, что я буду ждать его звонка до посинения, и дождусь, и никуда не исчезну, и не найду себе другого парня! Негодяй!»

Валдаев как раз так и думал.

– Невыносимо! – констатировала Лиза. – Сейчас я гораздо больше нужна директору детдома и Виолетте Крикуновой, чем родной маме и любимому мужчине!

– Твой, – недовольно буркнул Родион из-за кульмана. Он смотрел в сторону входной двери, выразительно скуксив физиономию.

Лиза порывисто оглянулась. На секунду сердце сжалось от фантастического предположения, что Валдаев забросил все дела и примчался на ее зов. Но нет. «Артиссимо» посетил, по обыкновению, Руслан Рудницкий. И конечно же он был с букетом роз. Удивительно, до чего отвратительны бывают свежие, атласные розы! Лизу тошнило и от его дежурных букетов, и от костюма «Rollmann», и от безукоризненной прически, и от начищенных ботинок.

– Доброе утро. Цветы? Спасибо, – сухо выдавила Лиза. Она забрала у Руслана букет, не поднимая глаз. – Надо поговорить. Пойдем в «Герр Тайлер».