Варвара Клюева - Как избежать замужества (Коварство без любви)

- Как ты, Варька? - верный себе, спросил он заботливо.

- Не лучше, чем вы, - проворчала я. - Я тоже промокла и замерзла, хотя и не под дождем, а в ванне, в которой меня угораздило заснуть.

- Слыхали? - принял подачу Прошка. - Мы думали, она тут с ума сходит от беспокойства за нас, а она жуирствует себе в горячей ванне! Я всегда подозревал, что ты эгоистка, Варвара, но не предполагал, что столь отъявленная.

- Ванна была не горячая, а теплая, и то вначале, - оправдывалась я. Говорю же: я проснулась от холода.

- Сама виновата. Нечего было изображать из себя аристократку. Скажи еще спасибо, что не утонула.

- При чем здесь аристократка? По-твоему, плебеи моются исключительно в бане или не моются вовсе? Мерить всех на себя - порочная практика.

- А я не на себя, я на Лешу мерю. А Леша ванну обходит за версту.

- Неправда! - вмешался, к нашей великой радости, Генрих. - Я сам однажды видел, как Леша стоял рядом с ванной и чистил зубы.

- Мало ли что! Я тоже однажды слышал, как Марк сказал кому-то доброе слово.

- Да что ты!

- Может, у него была высокая температура и он решил, что умирает?

- Так я и знал! - раздался у меня за спиной голос Марка. - Стоит оставить вас на минуту, как вы тут же устраиваете балаган и начинаете перемывать мне кости.

- Мы? - удивился Прошка. - Тебе? Да ни в жисть!

- А то я не слышал. - Марк уселся за стол. - Поесть-то хоть оставили? И на том спасибо.

Некоторое время мы молча работали челюстями. Леша, как обычно, справился со своей порцией первым.

- Варька, а здесь в наше отсутствие ничего не произошло? - спросил он, положив вилку.

- Ах да! Лева нашелся. - Я пересказала наш разговор, а потом несколько фраз, которые подслушала под дверью их с Ларисой номера. - Теперь хотя бы понятно, почему Лариса так боится мужа. Но вот где он шлялся и кто украл телефоны, по-прежнему остается загадкой.

- А почему ты думаешь, что Лева соврал насчет прогулки по лесу? поинтересовался Прошка.

- Он переодевался под лестницей, не заходя в номер, - иначе бы мы с Ларисой его встретили. Выходит, этот тип заранее приготовил сухую одежду и зачем-то спрятал. Но по его словам, он отправился гулять, когда дождя еще не было. Откуда он знал, что ему понадобится переодеться? И к чему эта конспирация?

- Итого у нас уже три загадочных факта, - задумчиво произнес Марк. Внезапная болезнь и смерть Бориса, исчезновение телефонов и непонятное поведение Левы.

- Четыре, - поправил Леша. - Еще неприятное известие, которое сообщил Борису истопник, когда мы приехали.

- Пять, - сказал Генрих. - Вы забываете, с чего все началось.

- Ты о чем? - недоуменно спросил Леша.

- О настойчивых ухаживаниях Бориса за Варькой и попытках втянуть ее в свою компанию.

- Ты думаешь, сватовство Бориса имеет какое-то отношение к этой темной истории? - испугалась я.

- Не знаю. Может быть, и нет. Но такую возможность сбрасывать со счетов нельзя. В конце концов, мы приехали сюда именно по инициативе Бориса. Он представил дело так, будто хочет отдохнуть с невестой и друзьями. Но если его интерес к тебе, Варька, был вызван не нежными чувствами, а чем-то другим, то отдых с любимой в приятной компании - только предлог. А настоящая цель поездки должна быть связана с подлинным мотивом его сватовства.

- Допустим. Но едва ли настоящей целью Бориса была его собственная кончина в заболоченном лесу. Я скорее склонна полагать, что такой результат нашей поездки оказался для него неприятным сюрпризом. Другими словами, какие бы планы он ни вынашивал, правит бал здесь кто-то другой. А в таком случае интерес Бориса к моей скромной персоне не имеет касательства к здешним таинственным событиям. И слава богу.

- Ладно, загадку с жениховством можно оставить на потом, - согласился Марк. - У нас и так есть над чем поломать голову.

- Сколько осталось загадок? Четыре? Всего-то! Тем более что одну мы можем решить немедленно. - Прошка обвел нас победным взглядом. - Что нам мешает сходить к истопнику и справиться у него об известии, которое он сообщил Борису по приезде?

- Вообще-то в твоем предложении есть рациональное зерно, - подумав, вынес вердикт Марк. - Даже если Борис хотел скрыть от нас правду и попросил Павла Сергеевича помалкивать, со смертью хозяина молчание истопника наверняка утратило смысл.

- А мне кажется, сейчас не стоит заваливаться к Павлу Сергеевичу и терзать его вопросами, - высказался Генрих. - Когда мы вернулись, он едва на ногах держался. Пусть немного отдохнет.

- Ладно, отложим до завтра, - сжалился Прошка. - Нам, между прочим, тоже отдохнуть не мешает. Когда мы вчера легли? Часа в четыре? А в девять доблестный Георгий устроил концерт. Я уже не говорю о том, какой сегодня выдался день. И почему у нас всегда все не как у людей? Подумать только, в кои-то веки выпал случай насладиться природой, покоем и роскошью, и на тебе... Не проходит и суток, как выясняется, что нас окружают параноики, уголовники, покойники и чертова пропасть загадок. Проклятие над нами висит, что ли?

Я вздохнула:

- Насчет проклятья не знаю, но одно могу сказать точно: с тех пор как я связалась с вами, моя жизнь стала похожа на гибрид театра абсурда и фильма ужасов.

- Нет, как вам это нравится! - возмутился Прошка. - Ради этой бесстыжей нахалки мы поперлись невесть в какую глушь, ежечасно рискуем жизнью и здоровьем, и вот благодарность! Мы же еще и виноваты! Она то и дело ввязывается в какие-нибудь идиотские истории, из которых никогда бы без нас не выпуталась, а мы, стало быть, превращаем ее жизнь в кошмар. Да если бы не мы, на тебя уже лет пятнадцать назад надели бы смирительную рубашку!

- Думаю, в смирительной рубашке мне было бы куда уютнее, чем в твоем скандальном обществе, - скорее по привычке, вяло огрызнулась я.

Прошка, уловив недостаток темперамента в моем ответе, утратил интерес к продолжению пикировки. Общий разговор тоже вскоре заглох. Убрав посуду, все отправились на боковую.

Я устроилась на кожаном диване в кабинете, немного почитала, потом долго ворочалась, но в конце концов уснула.

Разбудил меня кошмар: дверь кабинета, где я спала, медленно открылась, и в комнату бесшумно проскользнул Борис, весь в ряске и болотной грязи. "Заждалась, дорогая?" - игриво прошептал он и расставил руки, чтобы сгрести меня в охапку. Я ускользнула из его мокрых объятий и проблеяла дрожа: "Вообще-то я думала, что ты умер". "Разве для нас это что-то меняет?" спросил он, глумливо подмигнув, и снова двинулся на меня. "Да. По-моему, твоя смерть - достаточное препятствие для нашего брака". - "Не думал я, что ты такая формалистка. - Борис неожиданно рассвирепел. - Придется тебе тоже умереть". Он бросился на меня, и тут я проснулась.

Кошмар был настолько отчетливым и ярким, что я побоялась снова засыпать. Полежав немного, я встала и, подойдя к окну, отодвинула штору. По небу быстро неслись тучи, то скрывая, то обнажая полную луну. На черной воде озера плясали серебряные блики. Я перевела взгляд на лужайку и обмерла. Почти под моим окном чернел силуэт крупного, рослого человека. Выглянувшая луна окрасила его светлые волосы в мертвенно-голубоватый оттенок. Я шумно вдохнула, в это мгновение человек поднял голову и на меня уставились большие выпученные глаза.