Варвара Клюева - Уникум (Язык мой - враг мой)

С одной стороны, я не почувствовала в его словах фальши. И упорство, с которым он твердил, что главная жертва - Мирон, говорило в его пользу. Ведь все мои подозрения проснулись в тот момент, когда Белов сообщил мне о таинственном и неприятном разговоре Мирона с Марком. Если он послужил толчком к убийству, то Мирон действительно жертва номер один, и не только в порядке очередности. Зачем же тогда Марку вбивать нам в головы эту идею?

С другой стороны, уж очень активное участие он принимал в обсуждении, да и затеял его сам. А кто думает об убийстве больше убийцы? Правда, убийца должен соблюдать осторожность, чтобы не вызвать подозрений. Но если постоянно о чем-то думаешь, невольно проговоришься.

Так и не избавившись от мучительных сомнений, я ополоснула котелки и потащилась наверх. Где-то на полпути я услышала шаги и, подняв голову, увидела Марка, медленно спускавшегося по тропинке. В следующее мгновение раздался страшный треск. Марк обернулся и застыл столбом. Я не видела, куда он смотрит, но через секунду-другую остолбенела сама. В двух шагах от Марка, там, где тропинка делала изгиб, с шумом прокатился здоровенный камень и, достигнув края обрыва, ухнул вниз.

Глава 19

Звук удара грохнул пушечным выстрелом, отразился от скал и долго блуждал по окрестным склонам постепенно затихающим эхом. Когда эхо замерло, мы с Марком стряхнули с себя оцепенение и кенгуриными прыжками поскакали наверх. (И куда только подевалась Маркова слабость?) Еще не добежав до плато, я услышала встревоженный гул голосов. Все участники драмы сгрудились на небольшом пятачке у начала тропинки и глазели на внушительное углубление в каменистой почве. Полчаса назад, когда я проходила там с котелками, на месте углубления покоился большой обломок скалы.

- Как вы можете тут жить? - возбужденно говорила Ирочка. - На вас же в любую минуту может гора обрушиться!

- Кто сказал, что мы тут живем? - Прошка бросил на меня уничтожающий взгляд. - Мы отбываем наказание за излишнюю привязанность к одной особе, которая не мыслит себе существования в нормальных человеческих условиях.

- Если под нормальными человеческими условиями понимать жизнь в переполненном курятнике, - с ходу уточнила я.

- По крайней мере, в переполненном курятнике люди не ломают себе скоропостижно шеи.

- Зато они задыхаются под подушками!

Испугавшись очередного скандала, Ярослав повернулся к жене и поспешил ее успокоить:

- Насчет горы ты немного преувеличила, Ира. Обломок-другой еще может упасть, но, во-первых, тут не голые склоны и растительность замедлит падение. Во-вторых, ребята же не под обрывом палатки поставили. До них камни, скорее всего, не докатятся.

- Насчет любой минуты - тоже преувеличение, - мрачно заметил Леша. Видите ровный срез с той стороны? Этот камень сорвался не сам по себе, а по чьей-то воле. И этот кто-то выбирал время падения не произвольно.

Я тупо уставилась туда, куда показывал Леша. И действительно, несмотря на солидную массу, камень при падении не до конца уничтожил след чьей-то деятельности. Судя по всему, здесь поработали лопатой или топором.

- Кто из вас сейчас отходил от стола? - задала я вопрос собранию.

Они растерянно переглянулись.

- Да мы все отходили, - ответил Прошка. - Кроме Генриха. Мы с Лешей и Славками ушли искать дрова, Ира с Таней - собирать можжевеловые ягоды.

- Вспомните: примерно за минуту до грохота вы были на виду друг у друга?

- Н-нет, - неуверенно ответил Ярослав. - Я, во всяком случае, никого не видел.

- Я тоже, - сказал Леша. - Мы разбрелись в разные стороны.

- Тут сухих деревьев не так уж много, - объяснил Прошка. - Если ходить толпой, дрова придется искать до вечера.

Я покосилась на топор, который Леша все еще сжимал в руке. Топоров у нас было три плюс одна пила. Пилой вооружился Прошка, стало быть, остальные два топора взяли Славки, но где-то их побросали. Отметив про себя этот факт, я повернулась к Ирочке и Татьяне.

- Вы-то хотя бы вместе были?

- Нет, - ответила Татьяна, - мы сразу же разделились. Я пошла направо от тропы, Ира - налево.

- А зачем вам вдруг понадобились можжевеловые ягоды? - подозрительно спросила я.

- Хотели набрать впрок. На них хорошо водку настаивать. И пить приятно, и пользы больше.

- Я что-то не понимаю... - опомнилась наконец Ирочка. - Что все это значит? Кому понадобилось этот камень сталкивать и зачем?

- Похоже, кому-то из нас сильно не нравится Марк, - хмуро объяснил Славка-Владик.

Он еще не успел договорить, а на меня вдруг накатила такая эйфория, что я просто не смогла удержать в себе идиотски-счастливый, ликующий смех. "Это не Марк! Убийца не Марк!"

Надо сказать, мой неуместный приступ веселья произвел на присутствующих не самое благоприятное впечатление. В первое мгновение они испуганно попятились видно, решили, что у меня поехала крыша, - потом, сообразив, что это не истерика и не хохот безумицы, вперили в меня негодующие взоры. Впрочем, не то чтобы негодующие. Генрих смотрел с легким укором и тревогой, Леша недоуменно, Марк - обиженно, Прошка - с пониманием, Татьяна - с любопытством, Славки - с осуждением, и только фиалковые глаза Ирочки метали громы и молнии.

- Ну это уж слишком! - взорвалась она. - Вашу драгоценную Варвару нужно держать в железной клетке! Ты как знаешь, Ярослав, а я больше сюда ни ногой. Мне еще жизнь не наскучила. А вам советую - сдайте ее властям немедленно, пока она не поубивала вас всех. Дружба дружбой, но меру-то знать надо! Кто бы мог подумать, что математики настолько странные люди?

- Механики, - радостно поправила я. - Если ты, конечно, меня имеешь в виду. У математиков причуды безобиднее. Так что Славок и Генриха можешь не опасаться.

- Ярослав, проводи меня до пансионата, - ледяным тоном потребовала Ирочка, проигнорировав мое замечание. - Иначе на меня по дороге непременно свалится камень.

- А присутствие Славки тебя, по-твоему, защитит? - кровожадно поинтересовалась я.

- Ведьма! Кикимора! Если я погибну, знайте - это она меня прикончила! Остановите ее, пока не поздно! - И Ирочка опрометью бросилась вниз.

Я поймала укоризненный взгляд Ярослава и немного устыдилась, но маленькое чувство неловкости не могло омрачить моей радости, бьющей через край.

- Прости, ради бога, Славка! - попросила я, сияя улыбкой. - Я все время помнила о твоей просьбе, а потом грохнулся этот камень, и все вылетело из головы.

Ярослав только покачал головой и ушел вслед за женой. Второй Славка почти в точности скопировал его жест и позвал Татьяну:

- Пойдем-ка и мы, Таня. Я всегда знал, что в присутствии Варвары все летит вверх тормашками, но сейчас это даже не забавно. По правде сказать, я утомился. - И он, не прощаясь, спустился на тропинку.

Татьяна все же сказала "до свидания", резанула меня напоследок острым взглядом и тоже ушла. Я смотрела ей вслед, пока она не скрылась внизу за поворотом, потом тихо засмеялась и повернулась к друзьям.