Марина Серова - Пять миллионов неприятностей

Головлев прикрыл глаза.

– И вас это очень взволновало, так? Как и вашего подчиненного, Кирилла Армишева?

Петр Николаевич слегка вздрогнул при упоминании имени Армишева.

– Это вы велели ему разрулить ситуацию с возвращением кредита и послали к Ольге Метлицкой? – продолжила я свои выяснения.

– Нет! – вдруг повысил голос Головлев. – Я не давал ему никаких указаний!

– Тогда почему же он следил за ней?

Головлев резко встал со своего кресла и подошел к окну. Постоял несколько секунд ко мне спиной, задумчиво глядя на улицу. Потом повернулся ко мне.

– Я не знаю, зачем вам это нужно, – наконец произнес он. – Как и не знаю, кто вы такая.

– Я же показала вам документы! – напомнила я ему.

– Ну а вы-то какое ко всему этому имеете отношение? – Головлев не спешил со мною откровенничать.

– Я понимаю, что вы напуганы из-за смерти Армишева, – сказала я. – Да и вчерашний визит Парамонова произвел на вас сильное впечатление. Это даже отразилось на вашем лице.

Я скользнула по его физиономии выразительным взглядом, и Головлев машинально провел рукой по своей чуть припухшей щеке.

– Я хочу знать: что от вас нужно Парамонову? В настоящий момент я являюсь телохранителем Ольги Метлицкой, которой угрожает опасность. Вам она, я так понимаю, тоже угрожает? Ее следует устранить! Я могу постараться это сделать, но мне нужны подробности для прояснения всех обстоятельств.

– Со стороны Кирилла ей не могла грозить никакая опасность, – наконец подал голос Петр Николаевич. – Он просто хотел найти ее мужа.

– Так, а зачем?

– Как зачем?! – изумился Головлев. – Он должен нашему банку деньги!

– А разве Армишев возглавлял вашу службу безопасности?

– Нет, он возглавлял кредитно-финансовый отдел. И лично отвечал за операцию по выдаче кредита Метлицкому. Тот перестал платить, и Кирилл очень переживал. Он работал у нас недолго и считал лично себя виновным в этой истории. Я и понятия не имел о том, что он решил следить за женой Метлицкого! – воскликнул Головлев и в волнении заходил по кабинету.

Потом он подошел к столу, налил из бутылки минеральную воду в пластиковый стаканчик и залпом выпил. Промокнув губы белоснежным носовым платком, который он достал из кармана пиджака, Головлев продолжал:

– У меня просто голова идет кругом... Мне все время кажется, что это какой-то дурацкий сон! Сначала Кирилл стал регулярно где-то пропадать, ссылаясь на какие-то дела. Потом выяснилось, что его убили!.. А потом ко мне заявляются эти бандюганы и говорят, что я ничего не получу!

– Подождите, Петр Николаевич, расскажите мне обо всем поподробнее. Значит, Кирилл не говорил вам о том, что он собирается следить за Ольгой?

– Нет, ничего такого он мне не говорил.

– Но вы обсуждали с ним эту тему? Кредит Метлицкого?

– Да, конечно, – кивнул Головлев. – Причем я ни в чем его не обвинял и ничего от него не требовал! В конце концов, возвращение кредита не является задачей экономиста! Конечно, я ему сказал, чтобы впредь он был осмотрительнее и все проверял тщательнее, но разыскивать исчезнувшего Метлицкого я его не уполномочивал! Такие вопросы решает служба безопасности! И уж никак не путем слежки за женой кредитора! Это же незаконно! С должниками нужно действовать иными методами! В конце концов, есть суд!

Головлев очень разгорячился, покраснел, у него даже взъерошились волосы. С его установками, в сущности, правильными, ему светил успех в бизнесе где угодно, только не в России. Наша действительность гораздо жестче, чем он представлял себе, глядя из окна европейского колледжа во время лекций по финансовому праву.

– Значит, вы намеревались действовать официальными методами? – спросила я.

– Конечно, а как же еще? – Головлев искренне недоумевал.

– С самим Метлицким вы разговаривали?

– С которым конкретно? – уточнил Петр Николаевич, немного успокаиваясь и возвращаясь в свое кресло.

– Да с любым!

– С Владиславом мне поговорить не удалось, потому что его невозможно было найти. На работе его не было, дома тоже, его сотовый отключен... Полагаю, он просто сменил сим-карту – так часто делают. И вообще, многие клиенты, отказываясь платить, начинают игры в прятки. Просто детский сад какой-то! – воскликнул он. – Неужели они не понимают, что их все равно найдут?

– Но с Метлицким получилось по-другому?

– По-другому, – уныло подтвердил Головлев. – Поначалу Антон Метлицкий говорил, что у них временные трудности и они вот-вот начнут платить. Даже написал заявление с просьбой, чтобы им не начисляли пени. Но братья Метлицкие так ничего и не заплатили. Я неоднократно сообщал Антону Метлицкому по телефону, что намерен передать дело в суд, но он каждый раз упрашивал меня подождать еще немного. В конце концов мое терпение лопнуло, но тут проявил упорство Кирилл – заявил, что он найдет Владислава. Я не обращал серьезного внимания на его слова, а оказалось – зря! Господи, если бы я только знал, чем все это закончится!

Головлев сокрушенно покачал головой.

– А чего хотел от вас Парамонов?

– Это просто настоящий бандитизм! – задохнулся от возмущения Петр Николаевич.

Он снял очки и протер их бархатной салфеткой. Неприятные воспоминания мрачной тенью отразились на его лице.

– Они вошли с оружием, – начал он рассказывать, – по-хозяйски, велев моей охране не вмешиваться, иначе, мол, они меня убьют! Прошли прямо ко мне в кабинет, вели себя просто по-хамски! А этот Парамонов! Я не понимаю, как такой человек вообще может руководить банком?! Ему место в тюрьме!

– Так что они хотели-то?

– Сказали, чтобы я забыл о том, что Метлицкие мне должны! Дескать, им самим братья должны гораздо больше, и в первую очередь! И чтобы я даже не лез в это дело, иначе меня ждет судьба Кирилла и Антона Метлицкого! Кстати, я понятия не имею о его судьбе. Вы не в курсе?

– В курсе, – просветила его я. – Его взорвали в собственной машине несколько дней тому назад.

Высокий лоб Головлева покрылся испариной. Он смотрел на меня так, словно поражался, как это я могу так спокойно произносить подобные фразы.

– Так что я вам от души советую и в самом деле пока что затаиться и сидеть тихо, – сказала я. – Не знаю точно, Парамонов ли взорвал Антона или нет, но играть с ними в игры я вам не советую. Насчет возврата ваших денег подумаете попозже.

– Да я уже и не думаю ни про какие деньги! – вскричал Головлев. – Я сам готов отдать деньги, лишь бы все это прекратилось! Убивают моего сотрудника, мне самому разбивают лицо, угрожают смертью – о каких деньгах я еще могу думать?!

– Ну, вы же все-таки президент банка, – напомнила я ему. – Не стоит так уж пренебрежительно относиться к собственным финансам, иначе и разориться можно.